Именно эти «профилактические беседы» в конце концов и привели к тому, что Нуриев решил не возвращаться на родину и остаться на Западе. Это случилось 16 июня. В кармане у Нуриева было тогда всего 36 франков.
Вскоре Нуриев начал работать в Королевском балете в Лондоне. Вскоре на Западе начинается «рудомания», когда десятки тысяч кумиров Нуриева осаждают его во всех уголках Земли. Чтобы сдержать их натиск, приходилось прибегать к помощи значительных сил конной полиции.
В 1985 году Р. Нуриев стал главным балетмейстером Grand Opera в Париже. В 1990 году приехал в Ленинград, где в Кировском театре, впервые за долгие годы, танцевал в «Сильфиде». Однако с 1991 года репертуар танцора стал заметно сокращаться ввиду прогрессирующей болезни. У Нуриева был обнаружен СПИД.
Болезнь была обнаружена у великого танцора в конце 1984 года. Нуриев сам пришел на прием к молодому парижскому врачу Мишелю Канези, с которым он познакомился за год до этого на Лондонском фестивале балета. Нуриева обследовали в одной из престижных клиник и поставили убийственный диагноз — СПИД (он уже развивался в организме больного в течение последних 4 лет). По одной из версий, танцор подхватил эту болезнь не естественным (половым) путем, а по чистой случайности. Якобы однажды он неосмотрительно перебегал дорогу и был сбит автомобилем. В больнице ему сделали переливание крови, во время которого и была занесена зараза.
Между тем весть о том, что он болен «чумой XX века», Нуриев воспринял спокойно, видимо, рассчитывая вылечиться с помощью своих денег. С этого момента он стал выделять на свое лечение до двух миллионов долларов в год.
Канези и его знакомый вирусолог решили лечить танцора новым лекарством, которое следовало ежедневно вводить внутривенно. Однако такого «ритма» Нуриев не выдержал: через четыре месяца он отказался от инъекций. После этого какое-то время СПИД не давал о себе знать. Но в 1988 году Нуриев вновь обратился к врачам и попросил их провести курс лечения экспериментальным препаратом — азидотимидином. Однако и это лекарство не помогло.
Летом 1991 года болезнь начала прогрессировать. Весной следующего года началась ее последняя стадия. В те дни Нуриев был обеспокоен только одним: ему хотелось во что бы то ни стало осуществить постановку «Ромео и Джульетты». И судьба дала ему такой шанс. На какое-то время Нуриеву стало легче, и он поставил спектакль. Затем уехал из Франции на отдых.
3 сентября Нуриев вернулся в Париж, чтобы провести в этом городе свои последние сто дней. Ему вновь требовалось лечение в стационаре. «Теперь мне конец?» — постоянно спрашивал он своего врача. Но тот не решался говорить ему правду. 20 ноября Нуриев лег в больницу и уже ничего не мог есть. Питание ему вводили через вену. По словам Канези, который находился рядом с Нуриевым в последние мгновения его жизни, великий танцор умер тихо, без страданий.
Георгий Епифанцев
— актер театра, кино: «Угрюм-река» (1968), «Истоки» (1974) и др.; трагически погиб (попал под электричку) в возрасте 61-го года.
1993Вацлав Дворжецкий
— актер кино: «Щит и меч» (1968), «Емельян Пугачев» (1979) и др.; скончался 8 апреля на 82-м году жизни;
Алексей Салтыков
— кинорежиссер: «Друг мой, Колька» (1961), «Бей, барабан» (1962), «Председатель» (1964), «Директор» (1970) и др.; скончался 10 апреля на 58-м году жизни;
Николай Крюков
— актер театра, кино: «Последний дюйм» (1958), «Туманность Андромеды» (1967), «Петровка, 38» (1980) и др.; скончался 30 апреля на 78-м году жизни.
Иван Лапиков
— актер кино: «Моя улица» (1972), «Степь», «Вечный зов» (1976–1983) и др.; скончался в начале мая на 71-м году жизни.
Этот артист за свою почти полувековую творческую жизнь сыграл огромное количество ролей. В основном это были роли честных и несгибаемых людей (тот же председатель колхоза Панкрат Кружилин в телесериале «Вечный зов»). Он и умер как герой: на встрече с солдатами в одной из войсковых частей у него не выдержало сердце. Похоронен на Ваганьковском кладбище.
Татьяна Пельтцер
— актриса театра, кино: «Укротительница тигров» (1955), «Журавушка» и др.; скончалась 17 мая на 88-м году;
Георгий Милляр
— актер кино: роли Бабы-Яги, Кащея Бессмертного, Чудо-Юдо в киносказках: «Кащей Бессмертный» (1945), «Морозко» (1965) и др.; скончался 4 июня на 90-м году жизни.
Юриес Подниекс
— кинодокументалист: «Легко ли быть молодым» (1986) и др.; трагически погиб 23 июня.
Трагедия произошла на озере Звиргзду во время подводной охоты. По всей видимости, у Подниекса стало плохо с сердцем в воде, метрах в 20 от берега. Он вынырнул на поверхность, сорвал с лица маску, стал звать на помощь. Однако та подоспела слишком поздно. При вскрытии было обнаружено, что у Юриеса был специфический атеросклероз сердца, при котором сужение отдельных кровеносных сосудов достигало 70 процентов.
Юлиан Семенов
— писатель: «Петровка, 38» (1962), «Семнадцать мгновений весны» (1970) и др. книги; скончался 15 сентября на 62-м году жизни.
Вячеслав Кондратьев
— писатель: «Сашка», «Бои имели местное значение» и др. книги; покончил с собой 24 сентября на 73-м году жизни.
Рассказывает брат писателя Ф. Кондратьев: «У Вячеслава был тяжелый гипертонический криз. Врач настоятельно рекомендовал строгий постельный режим — иначе мог развиться паралич. Вячеслав всегда боялся предсмертной беспомощности, больше всего он не хотел быть обузой для близких. Он много раз говорил мне, как важно уловить момент, когда еще сможешь предотвратить ужас беспомощности, но при этом не лишишь себя жизни раньше времени.
В тот день, встав с постели после ухода врача, он почувствовал слабость в руке и ноге и понял, что роковой момент наступил. У него в кабинете всегда было много оружия, он начал его коллекционировать еще до войны. Сказав жене, что ему необходима какая-то книга, он с трудом дошел из спальни до кабинета, взял револьвер, но поднять его выше пояса уже не мог. Выстрел пришелся в селезенку.
Вернувшись с кладбища после похорон Вячеслава в его квартиру на поминки, я держал в руках этот револьвер и, чтобы не произошло еще какого-нибудь несчастья, сделал выстрел последним патроном в корзину с мусором. Буквально на следующий день в газетах писали о перестрелке на поминках… Так появилась первая спекуляция на смерти. Вячеслава, а состряпал ее журналист, сидевший за поминальным столом…»
