• Такие эмоции, как страх и гнев, совершенно естественны. И вы не можете ими управлять. Но вы можете управлять своими реакциями на эти эмоции.
• Перерыв между ощущением эмоции и реакцией на нее жизненно важен. В нем кроется секрет самоконтроля и эмоциональной интеллигентности – эти дары помогут вам добиться успеха, обрести уверенность и счастье.
Глава 8
Поднимись над ситуацией
Выработай духовную основу, которая поможет тебе сохранить душевный покой и силу
В детстве я не мог понять, почему Бог привел меня в мир без рук и ног. Мне всегда говорили, что Бог не совершает ошибок, что Он любит всех своих детей. Но я никак не мог согласовать эти слова со своим состоянием.
Я долго молился о том, чтобы Бог дал мне руки и ноги, а если это невозможно, то хотя бы что-то такое, что помогло бы мне понять Его план моей жизни.
Ответы я искал в Библии, и однажды в Евангелии от Иоанна (9: 1–3) наткнулся на слова, которые изменили мою жизнь.
Иисус встретил человека, слепого от рождения. Один из учеников спросил Иисуса: «Кто согрешил, он или родители его, что родился слепым?» Этот же вопрос мучил меня. Не сделали ли мои родители чего-то такого, что прогневало Бога? Не родился ли я без рук и ног им в наказание? Или это наказание мне за какой-то грех?
Но ответ Иисуса потряс меня, потряс до глубины души. Я тоже был слеп, но теперь прозрел. Иисус так ответил ученикам о том слепце: «Не согрешил ни он, ни родители его, но это для того, чтобы на нем явились дела Божии».
С того самого момента я поверил, что Господь создал меня для какой-то цели. Я не понимал, что это за цель, но верил, что однажды Он явит мне чудо или явит чудо через меня.
Слова о слепце полностью изменили мою жизнь, изменив мое отношение к ней. Когда у меня начались проблемы с травлей, я снова обратился за ответами к Библии. И я нашел два отрывка, которые помогли мне взглянуть на преследование иначе.
Как мы все знаем, Иисус говорил, что мы должны подставлять другую щеку обидчикам нашим. Но в Евангелии от Иоанна (18: 19–23) говорится, что Иисус поступил вовсе не так, когда стражник ударил его по лицу за непокорность первосвященнику: «Если Я сказал худо, покажи, что худо; а если хорошо, что ты бьешь Меня?»
Иисус не проявил покорности. Он спросил у стража, за что тот ударил его. Он не подставил другую щеку, но и не ударил в ответ. Из этого отрывка я понял, что защищаться от преследования можно и не по принципу «око за око».
Я вспомнил об этом несколько лет спустя, столкнувшись со школьным хулиганом, который безумно портил мне жизнь. Об этом я написал в своей второй книге «Неудержимый». Нелегко было рассказывать об этом. Я впервые решился сделать это публично.
Не буду сейчас вдаваться в подробности, но вы должны понять, какой гнев вызывал во мне тот парень, Эндрю. Эта история особенно полезна при обсуждении той роли, какую вера может сыграть в борьбе с травлей и другими жизненными проблемами. Поэтому я решил снова вспомнить тот случай.
Если вы не читали мою книгу, расскажу обо всем вкратце. Должен предупредить, что слова Эндрю были довольно грубыми. Если вам кажется, что подобное чтение может вас оскорбить, то можете пропустить несколько абзацев.
Я понимаю, что преследование со стороны Эндрю было не самым худшим – он никогда не поднимал на меня руку. Но я жил в постоянном страхе перед встречей с ним в коридорах школы – и каждый день я встречал его хотя бы раз.
Эндрю был на год старше меня. Уверен, он вовсе не считал себя хулиганом. Такое часто случается. Преследователям кажется, что они просто шутят или поддразнивают, но те, с кем они «шутят», всегда страдают, потому что «шутки» эти весьма болезненны и неприятны.
Если вы сами «просто шутите» над кем-то, но видите, что человеку ваше чувство юмора не близко, то остановитесь. Вы можете невольно превратиться в преследователя, потому что ваши слова будут обидны и неприятны для другого человека. У каждого есть свои слабые стороны. Вы можете подшутить над кучерявыми волосами одноклассницы, а она и без ваших слов страдает из-за этого. Если вы пошутили над человеком, а он не засмеялся или явно расстроился, пожалуйста, остановитесь!
Эндрю не останавливался. Ему не было дела до моих чувств. Стоило ему заметить меня в коридоре, как он орал на всю школу: «Ничек без яичек!» Так продолжалось две недели.
Если ты пошутил над человеком, а он не засмеялся или явно расстроился, пожалуйста, остановись!
Его шутка очень больно ранила меня – хотя его слова и не были правдой. Я знал, что это не так, но знал это только я, а не мои одноклассники. Разве недостаточно было того, что у меня нет рук и ног? Почему Эндрю говорил эти ужасные слова?
Он был невероятно жесток. Еще больше расстраивало меня то, что другие ребята смеялись над его словами. К этому времени у меня уже сложился довольно широкий круг друзей. Большинство ребят в школе знали меня, и я общался почти со всеми. Но никто не вступался за меня, и это тоже казалось мне страшной жестокостью.
Каждое утро, собираясь в школу, я думал о предстоящей встрече с Эндрю, и у меня сводило желудок от страха. Я всячески пытался избегать его, но расписание уроков было составлено так, что мы непременно встречались. В конце концов я решил, что нужно что-то делать. Эндрю не собирался останавливаться. Жестокая шутка явно доставляла ему удовольствие. Он напоминал мне попугая, который выучил единственную фразу и теперь повторяет ее снова и снова. В один прекрасный день я решил не уклоняться от встречи. Я смело подъехал к Эндрю в своем инвалидном кресле.
В его глазах мелькнул страх. Может быть, он подумал, что мое кресло оборудовано ракетной установкой? Здорово было бы! (Не подумайте, что я призываю вас к насилию.)
– Почему ты это делаешь? – спросил я.
– Делаю что? – переспросил он.
– Почему ты издеваешься надо мной и говоришь эти ужасные вещи?
– Это тебя обижает?
– Да, мне больно это слышать.
– Да я просто не понимал, приятель. Я просто шутил. Извини, если обидел.
Пару минут я смотрел ему прямо в глаза, чтобы убедиться в его искренности. Честно говоря, не знаю, что бы я сделал, если бы он велел мне убираться или еще как-то оскорбил. Но мои слова произвели на него очень сильное впечатление – вряд ли я мог сделать что-то лучше.
– Я прощаю тебя, – сказал я.
Похоже, Эндрю этого не ожидал. Он опустил голову и отвернулся. Хотелось бы мне думать, что он устыдился или хотя бы пожалел о том, что приставал ко мне. А потом он ушел и больше никогда надо мной не издевался.
