В частности, Англия особенно щепетильно относилась к малейшей угрозе с нашей стороны Константинополю, где, само собой разумеется, зиждился центр решения этого вопроса, и для устранения этой угрозы не останавливалась даже перед применением силы, что ясно подтверждается занятой ею по отношению к нам позицией во всех наших войнах с Турцией, особенно же в войнах 1854–1856 и 1877–1878 гг.
Вследствие этого нет никакой возможности не принять во внимание эти соображения при рассмотрении Дарданелльской операции.
* * *Как бы преддверием к Дарданелльской операции служит прибытие в самом начале войны к Константинополю из Средиземного моря немецких крейсеров «Гебена» и «Бреслау».
Крейсерам этим удалось, при совершенно непонятных и темных обстоятельствах, прорваться к Дарданеллам, несмотря на то, что англичане располагали в Средиземном море в четыре раза большим числом сильнее их вооруженных и более быстроходных боевых судов.
Дело допущенной здесь «ошибки» зашло так далеко, что английский адмирал, преследовавший и вот-вот уже их настигший, неожиданно прекратил преследование, по-видимому, когда убедился, что они идут именно в Турцию.
Этот английский адмирал в угоду общественному мнению и в согласии с ненарушимыми английскими военно-морскими законами был за это отдан под суд.
Суд этого адмирала оправдал, но данные, на основании которых он был оправдан, до сих пор хранятся в строжайшей тайне.
По-видимому, опубликование их не послужило бы к чести Англии.
Некоторые исторические исследования предполагают, что этот адмирал действовал на основании преподанных ему свыше строго доверительных двусмысленных указаний, каковые «коварный Альбион» всегда умел чрезвычайно «мудро» давать исполнителям своих тайных предначертаний.
Зная, конечно, что Россия в этой войне неминуемо будет стремиться решить вопрос о проливах, высшие руководящие круги английской политики были, по-видимому, не прочь пропустить к Константинополю немецкие суда, чтобы этим значительно затруднить нам решение этого вопроса.
С другой стороны, принимая во внимание силы английского флота, эти два немецких крейсера не могли бы сколько-нибудь серьезно затруднить самим англичанам прорыв через Дарданеллы к Константинополю, если бы сие по ходу войны понадобилось.
Конечно, об этом даже в самых тайных английских архивах нет ни следа, и сам-то разговор об этом, вероятно, велся в четырех стенах, между двумя-тремя английскими государственными деятелями, наверно даже, как французы говорят, «а mots couverts»… и вот немецкие крейсера были пропущены к Константинополю, а английский адмирал, их пропустивший, был оправдан.
* * *В конце декабря месяца 1914 г. Турция сосредоточила против нашей Кавказской армии значительные силы, которые пробили наш фронт.
Положение на Кавказе стало для нас критическим, ибо верховное командование не могло послать туда подкрепления по причине тяжелых операций, которые в это время велись нами в Галиции и Польше.
В связи с этим великий князь высказал 2 января 1915 г. состоявшему при нем для связи английскому генералу сэру Вильямсу пожелание, чтобы англичане произвели со стороны Средиземного моря давление на Турцию, для облегчения нашего положения на Кавказе.
Англичане утверждают, что именно это пожелание великого князя и их стремление оказать нам «помощь» послужили главной причиной Дарданелльской операции.
Однако это не совсем так: уже 4 января наша Кавказская армия искусным стратегическим маневром разбила наголову и обратила в бегство турецкую армию, так что совершенно отпал и самый повод, по которому это пожелание было великим князем высказано.
Между тем англичане начали Дарданелльскую операцию лишь 19 февраля, т. е. 11/2 месяца спустя после того, как всякая надобность облегчения нашего положения на Кавказе давно миновала. Поэтому действительные причины этой операции никак не могут быть поставлены в связь с нашим положением на Кавказе, которое в момент начала англичанами Дарданелльской операции было блестяще и даже предвещало Турции критическое будущее.
На самом деле действительные причины Дарданелльской операции были иные и далеко не имели того альтруистического характера «помощи» нам, который англичане хотят этой операции придать.
Уже в начале 1915 г. стала вырисовываться угроза Суэцкому каналу со стороны частей турецких войск; однако предпринятое ими 2 февраля нападение на Суэцкий канал было отбито и кончилось для турок катастрофой.
Для пресечения в корне всякой угрозы Суэцкому каналу и Египту англичанам, конечно, и помимо «помощи» нам было бы весьма желательно принудить Турцию к капитуляции.
Однако операция с такой решительной стратегической целью, как капитуляция Турции — особенно после того, как немцы за 11/2 года, истекшие после начала войны, значительно подняли боеспособность Турции, — требовала самой тщательной подготовки, в которой никоим образом не могли иметь место невероятная торопливость и нервность, проявленные английским правительством в подготовке этой операции.
В середине января месяца 1915 г. английским правительством было вынесено решение прорваться с флотом, без участия десантных войск, через Дарданеллы к Константинополю; решение это было вынесено вопреки мнению высшего морского командования, считавшего слишком рискованным прорыв без участия войск после того, как немцы взяли в свои руки оборону Дарданелл и привели ее в порядок.
Необходимый для сего десантный отряд войск мог быть собран к апрелю месяцу; но английское правительство решило не дожидаться этого срока и в конце января послало категорическое приказание адмиралу Гардену, командовавшему английским флотом у Дарданелл, немедленно приступить к операции прорыва Дарданелл, не дожидаясь десантного отряда, а в дальнейшем, несмотря на возражения адмирала Гардена, всё время его торопило, и даже в конце концов сменило.
Что же такое случилось? Почему английское правительство проявило такую нервность и торопливость? Быть может, в общей обстановке войны наступил критический момент, подобный тому, который побудил нас в начале войны предпринять, без должной подготовки, наступление армии Самсонова во имя спасения положения на французском фронте?
Но в январе месяце 1915 г., когда английское правительство так торопилось с Дарданелльской операцией, ничего подобного не было: на французском фронте началась позиционная война; там было всё совершенно спокойно и не предвиделось никаких операций; в Польше мы только что победоносно отбили последнее немецкое наступление; в Галиции наши войска находились уже на Карпатах и оттуда угрожали Австрии; в Сербии, после сербской победы на Калубаре, положение было совсем благоприятно; на Кавказском фронте турецкая армия только что потерпела жестокое поражение; за две недели до начала Дарданелльской операции нападение турок на Суэцкий канал кончилось для них катастрофой.
