— Трудно, но постараемся что-либо сделать, — ответил Вершинин. — Все силы задействованы. Придется перенацелить часть экипажей на Торунь.
Выбор командарма-4 пал на 260-ю штурмовую дивизию, которой командовал Г. А. Калугин, офицер инициативный, умеющий четко управлять действиями авиаторов на поле боя. И первые же вылеты штурмовиков, нанесших удары по колоннам противника, вытягивавшимся из крепости, создали пробки на дорогах, движение приостановилось. А затем последовали новые атаки. Успеху способствовало умелое наведение штурмовиков с радиостанций, развернутых неподалеку от цели.
Еще продолжались бои в Восточной Пруссии — под Кенигсбергом и на Земландском полуострове, — а перед 2-м Белорусским фронтом, а значит, и перед 4-й воздушной армией Ставка Верховного Главнокомандования поставила новые задачи.
Передав часть сил 3-му Белорусскому фронту, К. К. Рокоссовский и его штаб начали разработку Восточно-Померанской операции. Предстояло совместно с соединениями 1-го Белорусского фронта разгромить группировку противника, нависавшую над советскими войсками, уже шагнувшими за Одер на Берлинском направлении. Особую сложность представлял штурм «Померанского вала» — сильно укрепленного рубежа из нескольких полос траншей, дзотов, дотов, эскарпов, минных полей...
К огорчению Вершинина, в первый же день операции из-за плохой погоды 4-я воздушная не могла развернуться полностью. Но затем небо над «Померанским валом» загудело авиационными моторами.
— Господство в воздухе наших летчиков — абсолютное, — сообщали командарму.
Как во многих других, так и в Восточно-Померанской операции Вершинин уделял много внимания организации взаимодействия авиации с сухопутными войсками. Порою истребителям приходилось прикрывать их при сплошной облачности на высоте 200–300 метров и крайне ограниченной видимости. Летную погоду «ловили», боевое напряжение было высоким: шесть-семь вылетов в день.
Ни яростные контратаки противника, ни возведенные им инженерные сооружения, ни подход новых гитлеровских сил не смогли остановить в Померании наши войска. И вскоре они вышли на побережье Балтики. В тот день Вершинин находился в штаб-квартире командующего фронтом. Офицер связи, прибывший из передовых подразделений, достигших моря, доставил К. К. Рокоссовскому посылку: три бутылки, наполненные прозрачной жидкостью. Военачальники, не удержавшись, попробовали ее.
— Горьковата вода Балтики!.. — улыбнулся маршал.
Теперь войска фронта повернули на Гданьск. Начался второй этап операции — разгром восточнопомеранской группировки врага по частям. Из боевых действий 4-й воздушной в те дни Вершинину запомнились удары по Гданьскому аэродромному узлу и кораблям врага в Гданьской бухте.
Налеты на аэроузел противника начали подготавливать, как только наши войска прижали к морю полуокруженную группировку гитлеровцев. Именно тогда разведка установила сосредоточение вражеской авиации и на Гданьском, и на прилегающих к городу аэродромах. Вершинин решил организовать несколько налетов. Главную роль в этой воздушной операции он отвел истребителям 215-й и 323-й дивизий, которыми командовали М. Н. Якушин и П. П. Рыбаков.
Первый удар, как и спланировал командарм-4, осуществили двумя волнами. Для блокирования аэроузла были выделены специальные группы самолетов. За две минуты до штурмовки над Гданьской авиабазой появились «Яковлевы», а затем группы «лавочкиных», атаковавшие аэродром с пикирования и на бреющем полете. Сразу было сожжено много вражеских самолетов. А спустя полчаса нахлынула новая волна штурмовиков и истребителей. Всего на аэродром Гданьска произвели семь налетов, уничтожив около сотни вражеских машин.
И еще одна задача встала в те дни перед командармом-4. Для огневого воздействия на наши войска гитлеровцы сосредоточили в Гданьской бухте боевые корабли. Командующий фронтом поручил авиаторам подавить корабельную артиллерию врага. Вершинин, посоветовавшись с офицерами штаба, решил поручить это задание штурмовому корпусу генерала Г. Ф. Байдукова. Его эскадрильи нанесли несколько ударов по крейсерам и эскадренным миноносцам противника. Проанализировав результаты действий «ильюшиных», командарм заметил: эффективность атак по эсминцам высока, а по крейсерам — довольно низка. Кто-то , предложил: не лучше бы по крупным кораблям ударить пикирующими бомбардировщиками? Таких самолетов под рукой не оказалось, и Вершинин приказал: пусть истребители возьмут по 250-килограммовой бомбе и на пикировании, атакуют корабли. Первые же такие вылеты принесли успех. Летчики 329-й дивизии А. А. Осипова уверенно поражали бомбами крупные цели.
Всего в Гданьской бухте было потоплено и повреждено i около трех десятков вражеских кораблей. Эти удары с воздуха сорвали попытки гитлеровского командования противодействовать силами флота наступлению наших войск, i не допустили планомерной эвакуации вражеских частей из Гданьской бухты по морю. К. К. Рокоссовский впоследствии отметил в своей книге: «Константин Андреевич Вершинин и его подчиненные успешно справились с задачей , и вторично заставили вражеские корабли очистить бухту, теперь уже навсегда».
Части 4-й воздушной, как, впрочем, и другие соединения фронта, несли, разумеется, и потери. Сколь горьки были эти утраты последних месяцев войны! Очень поразила Вершинина гибель Героя Советского Союза Петра Козаченко. Летчик так мечтал увидеть сына, который родился без него. Жена прислала ему фотографию сынишки, шагавшего по аллее. Редакция армейской газеты опубликовала снимок, сопроводив его шутливым текстом: малыш, мол, спешит к папе на фронт! Многие летчики вырезали из газеты взволновавшую их фотографию. А Козаченко говорил:
— Вместе с сыном почти до самого фашистского логова добрался. Воюю за счастливую жизнь всех наших детей...
И вот авиатор погиб. «Петр Козаченко был отличным командиром полка, — писал Константин Андреевич в письме вдове героя. — Я питал к нему самые товарищеские чувства. Он вызывал такое отношение к себе чистотой души, прекрасными качествами храбрейшего и умного воина... Он погиб в бою под Данцигом, когда вот-вот мы окончательно разгромим врага. Тяжела, очень тяжела утрата! Талант Петра Козаченко еще мог бы долго служить народу, любимой Родине... Вы должны быть уверены — и это надо привить и сыну, — что Петр сделал все для народа и погиб смертью героя»...
Несмотря на все невзгоды войны, весна брала свое. Стали зеленеть поля, на деревьях набухали почки. Но с наступлением теплых дней у Вершинина появились новые заботы. 4-я воздушная, завершая поддержку своих войск, разгромивших восточнопрусскую группировку врага, начала готовиться к заключительной операции Великой Отечественной — к Берлинскому сражению. По всему было видно: авиаторам 2-го Белорусского, как и всем другим соединениям фронта, выпадет участвовать в этом сражении, обеспечивая удар по фашистской столице с севера. Войскам предстояло форсировать Одер в его нижнем течении, овладеть рядом городов, превращенных гитлеровцами в крепости, развивать наступление на запад.
