19 сентября 1945 года Ким Ир Сен после долгой разлуки вновь ступил на родную землю.
Глава пятая
ВОСХОД СОЛНЦА НАЦИИ
Пароход «Емельян Пугачев» бросил якорь в порту Вонсана в канун праздника Чхусок — дня осеннего урожая и поминовения предков. Вся Корея пришла в движение. Люди спешили поздравить родителей, посетить фамильные могилы, поесть традиционную курицу и как следует напиться (считается хорошим знаком, если в этот день гость не может встать со своего места и засыпает прямо за столом). Но бывшим военнослужащим 88-й бригады было не до праздника. Они сразу же разъехались в разные концы страны, в провинциальные комендатуры, к которым были приписаны. Вместе с советскими военными они должны были налаживать новую жизнь.
«Мы намеревались сразу после вступления в пределы родной земли тихо, без излишнего шума пойти в народ без распространения вестей о триумфальном возвращении КНРА, чтобы взяться за фундаментальную работу по выполнению трех задач — строить партию, государство, армию»1, — писал Ким Ир Сен. Сам он отправился на поезде в Пхеньян, от которого до его родного Мангёндэ рукой подать. Но и он не попал туда на праздник. По этому поводу в Северной Корее поют «Песню о Мангёндэсской развилке», мимо которой несколько раз проезжал вождь, столь занятый делами, что даже не мог заглянуть домой. А рассказы «Вернувшись на Родину без извещения» и «Нас стало больше в общежитии» повествуют о том, как Ким скрывал свой приезд от людей, желая узнать, чем живет народ. Ради этого он якобы поселился в простом пхеньянском общежитии, ездил в шумных трамваях, толкался на рынках, прицениваясь к товарам, и питался в харчевнях кашей из риса с чумизой вместе с фабричными рабочими.
В эти теплые осенние дни 1945 года на севере Корейского полуострова рождалось новое государство, которым Ким будет руководить без малого 50 лет. Ключевой для биографии нашего героя вопрос о том, как молодой партизанский командир в возрасте Христа оказался на самой вершине власти, трактуется по-разному.
Версия историков КНДР подчеркивает, что народ уже ждал своего вождя и готовился его приветствовать. «В сентябре 1945 года с триумфом вернулся на Родину товарищ Ким Ир Сен, возглавив славную Корейскую Народно-революционную армию. В Пхеньяне, Сеуле и многих других городах и селах Севера и Юга были созданы под различными названиями организации по подготовке к торжественной встрече товарища Ким Ир Сена: "Правительственный комитет в честь Полководца Ким Ир Сена", "Подготовительный комитет в честь прибытия в Сеул Полководца Ким Ир Сена", "Союз в поддержку Полководца Ким Ир Сена" и другие. Чуть ли не каждый день проходили массовые митинги, спортивные соревнования и другие массовые мероприятия в честь Полководца Ким Ир Сена. Его историческое возвращение на Родину горячо приветствовали печать и радио…»2
Согласно другой точке зрения, лидера для Кореи подбирал лично Иосиф Сталин. Офицер штаба Дальневосточного фронта И. Кобаненко свидетельствовал, что Ким встречался с генералиссимусом в Москве в сентябре 1945 года накануне отъезда в Корею3. Впрочем, поскольку ни он сам, ни другие источники не упоминают об этом, эта информация вряд ли заслуживает доверия.
Историки А. Орлов и В. Гаврилов в своей работе «Тайны корейской войны» утверждают, что в августе 1945 года по заданию Сталина была проведена работа по подбору кандидатов на роль главы Кореи. Из представленного списка он выбрал Кима как лично преданного ему человека и молодого военного профессионала. В кругах корееведов даже ходит легенда о том, что генералиссимус поставил галочку красным карандашом напротив его фамилии.
Наконец, есть мнение, что своим выдвижением Ким Ир Сен обязан прежде всего советскому военному командованию в Корее. Со Дэ Сук пишет, что «не стоит усложнять процедуру выбора Кима как лидера освобожденной северной части Кореи. СССР был более сконцентрирован на оккупации Восточной Европы…»4.
Ким оказался в нужное время в нужном месте. Советское военное руководство как раз начало искать фигуру, которая могла бы стать во главе формирующегося режима. Молодой офицер РККА, партизанское прошлое которого пользовалось в стране определенной известностью, был признан лучшим претендентом на этот пост. При этом Ким, как утверждал один из его советников, вовсе не хотел становиться политиком, желая продолжать армейскую карьеру: «Я хочу полк, потом — дивизию, а это-то мне зачем? Ничего я не понимаю и заниматься этим не хочу!»5
Сам он, правда, впоследствии вспоминал совсем другое — как еще до освобождения Кореи видел себя лидером страны во сне:
«Конечно, в период антияпонской борьбы мои товарищи желали, чтобы после возрождения Родины я был выдвинут на пост президента. Не помню, в каком году, мы были как-то в Москве вместе с товарищами Ким Чаком, Ан Гиром и Со Чхором и участвовали там в заседании. А остановились мы в одной из резиденций в городе. Однажды ночью мне там приснился сон. Во сне увидел, как товарищ Ким Чен Сук, узнав, что я направлял партизан во многие районы за нужными мне книгами, приносит в большую комнату большое количество книг и говорит: "Вы можете выбрать из этой кучи книг любую, какую хотите. Такого количества книг вы за всю жизнь прочитать не успеете, товарищ главнокомандующий". Проснулся и вижу — стрелки приближаются к 12 часам ночи. А другие наши товарищи пока еще не спят. И я рассказываю им, что видел во сне. Выслушав меня, они говорят: "Знаете, ваш сон пророческий. Вы, товарищ командующий, в будущем станете президентом. Какая радость! Давайте по этому поводу выпьем по стаканчику!" И мы обратились к пожилому человеку, который обслуживал резиденцию, с просьбой, и он принес нам пару бутылок водки. Выпив с друзьями по стакану водки, я лег спать. Вернувшись из Москвы, я рассказал товарищу Ким Чен Сук о моем сне. Не забыв о моем рассказе, она после освобождения страны буквально заполнила мой кабинет книгами, говоря: "Вы можете теперь брать любую книгу". Помню, она предложила мне тогда сфотографироваться на память на фоне полок с книгами. Та фотография, наверно, хранится у меня и сейчас»6.
Наиболее тесно с Кимом был связан подполковник Григорий Меклер, сотрудник Отдела политуправления 25-й армии. Он знал его со времен службы в 88-й бригаде и продолжал работать с ним в Корее. «С Ким Ир Сеном я провел целый год, — вспоминал он. — Тогда он делал первые шаги во власть и без совета с нами ничего не предпринимал. Каждое утро я приходил к нему, приветствовал, и мы намечали план работы. Со мной он почти никогда не спорил. Во всяком случае, я такого не припомню. Сталина же он боготворил, заявляя: "Северная Корея и СССР — братья навек. Я и Сталин — навсегда"»7.
