Помню, что я резко приказал Феликсу: "Заткни этой собаке глотку. Задуши ее. Лай должен прекратиться!" Феликс посмотрел на меня невидящим взглядом. Его и собаку окружили усталые бойцы. Он медленно вытащил из кармана веревку, обернул ее вокруг шеи щенка и стал его душить. Сперва щенок весело вертел хвостом, потом движения хвоста стали резкими в такт жалобному хрипу, прорывавшемуся через стиснутую веревкой глотку. Не знаю, сколько времени все это длилось, но нам всем показалось оно нескончаемо долгим. Щенок, рванувшись в последний раз, затих. Так мы его и оставили лежащим на ветках.
Мы вновь пустились в путь. Никто о происшедшем не сказал ни слова. Расстояние между солдатами Санчеса Москеры и нами несколько увеличилось, и некоторое время спустя послышались выстрелы.
Мы быстро спускались со склона в поисках удобного пути, который приблизил бы нас к противнику. Судя по всему, он наткнулся на бойцов Камило. Перестрелка была частой, но недолгой. Все мы находились в состоянии напряженного ожидания. Стоило немалого труда дойти до хижины, где, по нашим расчетам, произошло столкновение, там солдат не оказалось. Два разведчика поднялись к проходу Хромого. Некоторое время спустя они вернулись, сообщив, что обнаружили свежую могилу, а в ней каскито (батис-товского солдата). Разведчики принесли документы убитого. Итак, произошла стычка, и одного солдата убили. Больше мы ничего не знали.
Обескураженные, мы побрели обратно. Разведав окрестность, обнаружили по обе стороны склона следы проходивших вниз людей. Возвращение длилось долго.
К ночи мы дошли до пустой хижины. Это была ферма Мар-Верде. Там остановились на отдых. Быстро зарезали поросенка, сварили его с юккой. Один из бойцов нашел в хижине гитару. Кто-то запел песню.
Может быть, потому, что песня была сентиментальной, или потому, что стояла ночь и мы все до смерти устали, но произошло вот что. Феликс, евший сидя на земле, вдруг бросил кость. Ее ухватила и стала грызть крутившаяся подле него кроткая хозяйская собачка. Феликс погладил ее по голове. Собака удивленно посмотрела на него, а он на меня. Мы оба почувствовали себя виноватыми. Все умолкли. Незаметно всех нас охватило волнение. На нас смотрел кроткими глазами другой собаки, глазами, в которых можно было прочитать упрек, убитый щенок".
15. Разногласия
Че о руководителях Движения 26 июля
"На подготовительном этапе, до того, как Фидель уехал в Мексику, национальное руководство составляли: сам Фидель, Рауль, Фаустино Перес, Ньико Лопес, Армандо Харт, Пепе Суарес, Пед-ро Агильера, Луис Бонито, Хесус Монтане, Мельба Эрнандес и Аиде Сантамария (если в моих сведениях нет ошибок, поскольку мое личное участие на том этапе было очень кратким, а сохранившаяся документация очень бедна).
Позже, в то время, когда мы находились в Мексике, Пепе Суарес, Педро Агильера и Луис Бонито вышли из состава руководства из-за какой-то несовместимости или чего-то другого, а Марио Идальго, Альдо Сантамария, Кар-лос Франки, Густаво Аркос и Франк Пайс к нему присоединились.
Из всех товарищей, которых я перечислил, только Фидель и Рауль прибыли в Сьерру и находились там на протяжении первого года. Фаустино Перес, прибывший с нами на борту "Гранмы", отвечал за организацию действий в городах. Педро Мирет был арестован за несколько часов до того, как мы покинули Мексику, и оставался там до следующего года, когда прибыл на Кубу с партией оружия. Ньико Лопес был убит в первые же часы после высадки на берег. Армандо Харт в конце рассматриваемого года (или в начале следующего) был заключен в тюрьму. Хесус Монтане сразу же после высадки с "Гранмы" был взят в плен. Марио Идальго, Мельба Эрнандес, Аиде Сантамария вели работу в городах. Альдо Сантамария и Карлос Франки присоединились к участникам боевых действий в Сьерре на следующий год. Густаво Аркос остался в Мексике, организуя политические контакты и снабжение. Франк Пайс, руководивший действиями в Сантьяго, был убит в июле 1957 года.
Позднее, уже в Сьерре, к нам присоединились: Селия Санчес, которая была с нами в 1953 году, Вильма Эсприн, работавшая в Сантьяго и закончившая войну в колонне Рауля Кастро, Марсело Фернандес, координатор Движения - он пришел на смену Фаустино после забастовки 9 апреля и находился с нами лишь несколько недель, так как его работа проходила в городах, Рене Рамос Ла-тур, который командовал ополчением на Равнине, пришел в Сьерру после неудавшийся забастовки 9 апреля, стал одним из партизанских командиров и героически погиб в бою, а также Давид Сальвадор, лидер рабочего движения. Некоторые из бойцов, воевавших в Сьерре, как, например, Альмейда, присоединились к нам позже.
Как можно заметить, товарищи с Равнины составляли большинство, и их политическая направленность, не испытавшая воздействия постепенного созревания революционности, привела их к своего рода "мирной" деятельности, а также отдалила от "вождя", которого они с таким страхом видели в Фиделе, а также от "милитаристского" элемента, который в Сьерре представляли мы. Различия были очевидны уже тогда, но они не стали еще настолько значительными, чтобы подтолкнуть к тому насилию, которым был отмечен второй год войны".
17. Наступление
Мнение шпиона о Че
"Элегантный, блестящий, намного более интеллектуальный, чем Фидель. Или Че коммунист, или я за те два года, что изучал коммунистов, так и не видел ни одного. Его штаб располагает всей роскошью, какая могла бы быть в городе: керосиновым холодильником, керосиновой печью, особым продовольствием, сигарами "Уппманн", кока-колой, вином и самыми разнообразными помощниками. Он спит в удобной кровати... Че любит власть.... Че, в отличие от Фиделя, физически слабый человек... Кастро проходит по многу миль в день. Че никогда не ходит пешком: он едет в джипе или верхом на муле. Кастро - очень храбрый человек. Че не особенно храбр, но зато хороший актер, непревзойденный хвастун. Он притворяется, что способен читать даже в то время, когда его дом обстреливают". (Ричард Туллис, батистовский шпион, внедренный в Повстанческую армию).
Коллективизация супа
Эвелио Лаферте: "Мы провели ночь в Минас-дель-Ин-фьерно. Мы промокли под дождем, и хозяин, которого называли Испанцем, живший там, приготовил ужин. Мне кажется, что он зарезал индюка. Он взял его ноги, крылья и потроха и сварил бульон, в который засыпал рису. И еще он приготовил фрикассе, как он сказал: для высокого начальства. Че, проходя через кухню, увидел его и спросил:
- Ну, Испанец, что ты тут делаешь?
- Бульон для мальчишек, промокших под дождем.
