время и ненавижу себя.
У меня лежат три неоконченных письма к Вам – хорошо? Ну, теперь я скоро увижу Вас. Знаете, я недавно видела во сне нашу встречу, и уверена, что она такова же будет наяву.
А мне скучно без Ваших писем. Ответьте мне на это письмо – мне все-таки легче будет ехать к Вам.
Вам не смешно? Ну, право, мне иногда кажется, что Вы от меня отвыкли и что я приеду какая-то чужая.
У нас гадко, сыро, грязно, серо, тоску нагоняет погода. Я пост свободна, не репетирую. Подыгрывала только одному дебютанту, показывавшему себя в Треплеве. Мне не нравится он – слащавый! Теперь опять репетируем «Чайку» для Андреевой [146] . Скоро начну укладываться. Я уверена, что все мое скверное настроение пройдет, как только понюхаю южного воздуха и увижу дивную ласковую южную природу. Скорее бы только тронуться!
Мне остается еще почитать в целых четырех концертах, все в Историческом музее; вечера посвящены Чехову, Гауптману, Ал. Толстому, Горькому и Надсону.
А я Вас еще не поблагодарила за присланные анонс и «Крымский курьер» [147] , – что за нелепая статья! И смешно, и злит меня.
А Вы знаете, что я приеду раньше, с Вашей сестрой? [148] Ну, пока, до свиданья, будьте здоровы, веселы и счастливы.
Кругом говорят о Вашей новой пьесе – я одна ничего не знаю и не слышу. Мне не верят, когда я на вопросы совершенно искренно пожимаю плечами и говорю, что мне ничего неизвестно. Ну, как хотите. Ох, как скучно жить, а еще скучнее, когда знаешь, что скука от самой себя.
Прощайте, академик.
Ольга Книппер
А. П. Чехов – О. Л. Книппер
26 марта 1900 г., Ялта
От Вашего письма, милая актриса, веет черной меланхолией; Вы мрачны, Вы страшно несчастны, но это, надо думать, не надолго, так как скоро, очень скоро Вы будете сидеть в вагоне и закусывать с большим аппетитом. Это хорошо, что Вы приедете раньше всех, с Машей, мы все-таки успеем поговорить, погулять, кое-где побывать, выпить и закусить. Только, пожалуйста, не берите с собой Вишневского, а то он здесь будет следовать за Вами и за мной по пятам и не даст сказать ни одного слова; и жить не даст, так как будет все время читать из «Дяди Вани».
Пьесы новой у меня нет, это газеты врут. Вообще газеты никогда не писали про меня правды. Если бы я начал пьесу, то, конечно, сообщил бы об этом первым делом Вам.
У нас ветер, еще весна не наступила как следует, но все же мы уже ходим без калош и в шляпах. Скоро, на сих днях, зацветут тюльпаны. Сад у меня хорош, но все как-то не убрано, мусорно, это сад-дилетант.
Тут Горький. Он очень хвалит Вас и ваш театр. Я познакомлю Вас с ним.
Чу! Кто-то приехал. Вошел гость. До свиданья, актриса!
Ваш А. Чехов
О. Л. Книппер – А. П. Чехову
1-ое мая 1900 г., Москва
Вот и первое мая, милый мой писатель! Холод, дождь, и будни в душе. Мне стыдно, что я до сих пор не черкнула Вам словечко. Я как-то еще и не сжилась с своей комнатой, все больше блуждаю и не знаю, что мне с собой и с другими делать. Хочется на юг, хочется тепла, хочется солнца в душе – эпикурейские замашки, правда? Вообще я избаловалась маленечко, даже здорово, стараюсь жизнь сделать легкой – а это скверно. Ялта промелькнула как сон. Мне так отрадно вспомнить, как хорошо я провела первые дни у Вас, когда я не была еще актрисой. Только гадко, что Вы прихворнули. От Севастополя у меня осталось скверное воспоминание, да и у Вас тоже, правда? Зато в Ялте – сплошной шумный праздник – генеральские наезды, кормление их, езда в театр, там овации, гвалт, цветы, адреса, и в довершение завтрак у Татариновой на крыше в фееричной обстановке!
Ну, а Вы что поделываете, писатель? Что у Вас на душе, что у Вас в голове, что Вы надумываете в Вашем славном кабинете? Рады Вы в общем нашему приезду? Напишите мне хорошее искреннее письмо, только не отделывайтесь фразочками, как Вы часто любите делать. Напишите, как себя чувствуете? Ну, надоела я Вам, пристаю, да? Пишите что хотите, что напишется. Кто у Вас часто бывает? – О, женщина, опять вопрос!
В июне надеюсь увидеться с Вами, коль Вы меня примете. Поживем потихонечку, да Вы ведь, впрочем, в Париж удираете. Ну, видно будет.
Здесь отвратительно, – дождь, холод, снег, все что угодно. В театр не хожу еще, не звали пока. Наши домашние очень рады, конечно, моему приезду – у них кислота. Дядя Саша с Володей изводили вчера Машу своим дурашливым настроением.
У меня великолепно цветут розы – утешение для серого настроения. Жду с нетерпением посланьица от Вас, хочется очень знать, что Вы делаете.
Addio, Academicus, копайтесь в саду, ухаживайте за цветами, если нет женщин около Вас.
А в Гурзуфчик съездим? [149]
Жму руку, шлю тепленький привет.
Ольга Книппер
А. П. Чехов – О. Л. Книппер
20 мая 1900 Ялта
Милая, восхитительная актриса, здравствуйте! Как живете? Как себя чувствуете? Я, пока ехал в Ялту, был очень нездоров. У меня в Москве уже сильно болела голова, был жар – это я скрывал от Вас, грешным делом, теперь ничего.
Как Левитан? [150] Меня ужасно мучает неизвестность. Если что слышали, то напишите, пожалуйста.
Будьте здоровы, счастливы. Узнал, что Маша шлет Вам письмо, – и вот спешу написать эти несколько строк.
Ваш А.Чехов
О. Л. Книппер – А. П. Чехову
6-ое августа 1900 г., между Севастополем и Харьковом
Доброе утро, дорогой мой! Как провел ночь?
Я сейчас встала, умылась, напилась скверного кофе и села писать. У меня объявились две компаньонки к моему великому огорчению: одна пожилая – до Харькова, другая полька с плоским лицом, лежит еще наверху, но думается, что противная. Куда едет – не знаю.
Вагон трясет сильно. Вчера, как рассталась с тобой, – долго смотрела в темноту и много, много было у меня в душе. Конечно, всплакнула. Я ведь так много пережила за это короткое время в вашем доме. Я сейчас и писать не могу толком, только думаю обо всем бессвязно. Вчера жутко было одной остаться от всего, что сразу нахлынуло на меня. Думала все о тебе – вот он едет на конке, вот он у Киста [151] , почистился и пошел скитаться по городу.
А как мы славно вчера ехали [152] , – правда? Мне так приятно вспоминать – а тебе тоже, а? Милый ты мой, милый!
Пишу и гляжу в окно, – ширь, гладь, и мне приятно после южной
