Ознакомительная версия.
ОКХ от этой операции успеха не ожидало и взамен хотело сбросить парашютистов на мосты через канал между Льежем и Антверпеном, чтобы заблаговременно захватить их и открыть путь 6-й армии в Бельгию. Генерал-фельд мар шал Геринг также отвергал запланированное Гитлером использование элитных воздушно-десантных частей, считая это бессмысленным. Он высказал свое мнение в беседе с шефом ОКВ 6 ноября. Герингу казалось невозможным, что его парашютисты, приземлившись на предмостных укреплениях Гента, расположенного примерно в 180 километрах от границ рейха, смогут продержаться до подхода туда наземных сил. Эти возражения не смогли отговорить Гитлера, но все же побудили его, на случай если взрыв мостов через Маас и канал севернее Льежа не позволит 6-й армии осуществить быстрый прорыв, предусмотреть другую возможность, а именно сброс парашютистов на мосты через Маас между Намюром и Динаном, чтобы держать их открытыми для танковых частей 4-й армии. Решение, будут ли использованы парашютисты в Генте или Динане, Гитлер хотел принять только в день наступления, когда будет видно, как обстоят дела с мостами на участке 6-й армии. Шеф Генерального штаба и командир парашютной дивизии генерал Штудент на совещании 29 декабря на это возразили, что очень трудно в последний момент сориентироваться и сосредоточиться на обеих возможностях. На следующем совещании, состоявшемся 10 января, генерал Ешоннек обратил внимание собравшихся на то, что при сильно замерзшей почве сброс парашютистов на мосты через Маас в районе Динана будет невозможным. Вместо этого он предложил приземление воздушного десанта в районе Амстердама, чтобы открыть для 18-й армии так называемую крепость Голландия – центральную часть Нидерландов, защищенную на юге реками Маас, Ваал и Лек, на востоке – укреплениями на канале Горинхем – Утрехт – Амстердам, а также Зейдер-Зе. Эта новая мысль находилась в прямой связи с настойчиво поднимаемым в последнее время люфтваффе вопросом о том, что для обеспечения защиты Рурской области против вражеских атак с воздуха необходимо с самого начала по возможности оккупировать всю Голландию. А благодаря уже упоминавшейся вынужденной посадке двух немецких летчиков в Бельгии, происшедшей в тот же день, когда генерал Ешоннек выдвинул свое предложение, оно приобрело чрезвычайно большое значение.
Один из двух офицеров служил в расположенном в Мюнстере штабе 7-й авиационной дивизии. Он должен был 10 января принять участие в совещании в штабе 2-го воздушного флота в Кельне об использовании в предстоящей кампании парашютистов. Один из друзей уговорил его вылететь туда на следующее утро, хотя офицер имел при себе секретные документы, которые запрещалось брать в самолет в непосредственной близости от фронта. Как уже говорилось, самолет в условиях нелетной погоды сбился с курса и пошел на вынужденную посадку. Когда офицеры убедились, что находятся на бельгийской территории, они попытались сжечь документы. Насколько им это удалось до задержания, сказать трудно, поэтому есть все основания считать, что часть секретных документов попала в руки противника и теперь союзники более или менее в курсе дела относительно наступательных планов немцев, а также планируемого использования воздушных десантов.
Гитлер заподозрил, как всегда в подобных случаях, предательство, приказал арестовать жен обоих офицеров, а в их домах был произведен обыск, в результате которого ничего изобличающего не было найдено. Он снял с должности командующего 2-м воздушным флотом генерала авиации Фельми и на его место назначил прежнего командующего 1-м воздушным флотом генерал-полковника Кессельринга. Однако, прежде всего, он решил, под давлением обстоятельств, иначе использовать парашютистов. Также он проникся убеждением, что для обеспечения безопасности Рурской области оккупация Голландии является неизбежной, подхватил мысль генерала Ешоннека и 14 января приказал организовать воздушный десант в крепость Голландия, но не в районе Амстердама, а дальше на юг – в районе Роттердама – Дордрехта. Так можно было овладеть лежащими там мостами через Лек и Ваал и, прежде всего, важнейшими предмостными укреплениями на Маасе в районе Мурдейка, тем самым открыв крепость Голландия для 18-й армии. Ей теперь поручалось направить свои мобильные силы через Южную Голландию, чтобы как можно скорее установить связь с десантом.
Для 6-й армии было особенно важно, чтобы остались неповрежденными железнодорожные и автомобильные мосты через Маас в Маастрихте, а также мосты через Альберт-канал, расположенные непосредственно к западу и к юго-западу от этого города. Кроме того, необходимо было захватить находящийся в 5 километрах к югу сильный форт Эбен-Эмаель. Он был построен как левофланговый опорный пункт бельгийских укреплений на Маасе в 1932 – 1935 годах и блокировал участок от Визе до Маастрихта. Гитлер заблаговременно обратил на него свое пристальное внимание. Ему пришли в голову идеи, с одной стороны, необычайно привлекательные, а с другой стороны, противоречащие истинно солдатскому восприятию. Остается открытым вопрос, один ли он их придумал, но, во всяком случае, ОКВ и Генеральный штаб армии в этом не участвовали. Форт Эбен-Эмаель должен был быть захвачен в предрассветные сумерки дня наступления отборными штурмовыми войсками, которые были доставлены специально для этой цели построенными грузовыми планерами. А для захвата мостов в Маастрихте в ночь накануне начала наступления в город вошел небольшой отряд эсэсовцев, переодетых в голландскую форму. Справиться с голландской охраной мостов для них было нетрудно. А мосты через Альберт-канал к западу и юго-западу от города в конце концов должны были захватить парашютисты.
В зимний период наступательные силы армии могли быть существенно увеличены. В середине октября руководство Генерального штаба армии оценивало общее количество дивизий как 75 – 104. К концу апреля количество дивизий возросло до 148[29]. Из них 117 дивизий использовались на Западном фронте, а именно 73 – в группах армий «А» и «В», 19 – в группе армий «С», 25 – за линией фронта в качестве армейского резерва.
Таким образом, были приняты все меры, чтобы обеспечить успех предстоящей операции. На совещании в рейхсканцелярии со своими военными советниками Гитлер выразил свою убежденность, что наступление на Западе приведет к величайшей победе в мировой истории. Теперь наступление было назначено на 5.35 утра 10 мая, и фюрер смотрел в будущее с оптимизмом.
В своих ожиданиях Гитлер не был обманут. Правда, фактор внезапности удалось использовать лишь частично – немецкие войска чаще всего сталкивались с готовым к обороне противником, да и большое число мостов через Маас и каналы оказались взорванными, как и железнодорожные и автомобильные мосты в Маастрихте, несмотря на то что эсэсовцы в голландской форме были на месте вовремя. Но мосты через канал к западу и юго-западу от города попали в руки немецких парашютистов неповрежденными. Форт Эбен-Эмаель уже ранним утром 10 мая не был в состоянии участвовать в боевых действиях, хотя его окруженный гарнизон сдался только в полдень следующего дня. Прежде всего, полностью удался решающий прорыв танковой группы генерала фон Клейста через Южные Арденны и через Седан. Успех оказался выше всех привычных представлений.
Ознакомительная версия.
