Передавая Савве накопленный опыт, отец не замыкал его поиски рамками своего авторитета, но и не оставлял без внимания и контроля.
Терпелив и настойчив научный сотрудник опытной станции Савва Терентьевич Мальцев. Каждый год появляются новые гибриды, из них выбираются лучшие, снова скрещиваются, снова выбираются… Теперь уж иначе, как «Саввины», никто и не называет опытные делянки. Новые сорта дороги ему, но еще дороже — отцу. Потому что в них вложили труд и Савва, и дочь Лидия, и зять Владимир, и колхозники. И потому, что сорта, о которых мечталось, теперь есть, и потому, что выращены они на родной мальцевской земле. Есть «шадринская», есть «зауральская», есть «вера». Есть совсем новые прекрасные гибриды, пока не совсем доработанные, пока не переданные в госсортсеть. Опытные делянки их дали свыше пятидесяти центнеров с гектара.
Именем старшей дочери Веры назвал Савва Терентьевич один из новых перспективных сортов яровой пшеницы. Младшей дочери Татьяне дал имя матери. Растет хлеб, продолжается жизнь. Так не обрывается нить, связующая самое святое, что есть у человека, — Родину, мать, землю, хлеб.
Как-то в беседе Терентий Семенович сказал:
— Хлеб нам дорог не потому, что он белый или черный, что им можно насытиться. Невелика цена у нас хлебу в магазине. Но велика цена хлебу блокадному, хлебу Малой земли, хлебу целинному. Тот, кто знает вкус этого хлеба, тот знает ему цену…
Мысли земледельца и философа Мальцева, направленные к малому пшеничному зернышку, переходят к величайшему зерну жизни — Человеку. И следующее его слово
о человеке.Недавно, будучи на беседе в Отделе пропаганды Центрального Комитета партии, Терентий Семенович немало удивился, когда один из ответственных работников спросил:
— Терентий Семенович, а помните, я у вас интервью брал во время XXV съезда?
— Говорить мы с вами говорили, Виктор Петрович, а насчет интервью — не помню, — усомнился Мальцев.
— А вот ваши ответы, — засмеялся собеседник. И признался: — Вы уж простите, но я всю нашу с вами беседу сразу записал.
Листок бумаги, заполненный аккуратным убористым почерком:
— Ваши любимые писатели?
— Писарев, Добролюбов, Чернышевский, Герцен, Лев Толстой, Гельвеций, Дидро, Макаренко, Сухомлинский, Некрасов, Шолохов, Салтыков-Щедрин и другие. Нравятся писатели с философским уклоном.
— Любимое время года?
— Люблю все четыре времени года в их натуральной красоте. Но, безусловно, самое лучшее, самое красивое — время колошения пшеницы.
— Время дня?
— Восход солнца.
— Правило жизни?
— Главным правилом своей жизни считаю успевать работать, успевать читать и думать о прочитанном, а самое главное, прочитанное переваривать в собственной голове на пользу жизни.
— Что вы прощаете человеку?
— Искренние ошибки, если осознаются, да еще своевременно.
— Любимое дерево?
— Береза.
— Цветы?
— Заключенные в колосовой пленке пшеницы.
— Место на земле?
— Поле колхоза «Заветы Ленина».
— Самый главный наказ молодежи?
— Прежде чем давать нравственный наказ молодежи, нужно подумать о себе и себе подобных — людях, вышедших уже из возраста молодых: как мы себя ведем, какой пример показываем. А пример-то мы подаем не всегда тот, который нужен молодежи, нужен для построения будущего образцового коммунистического общества. Надо серьезно подумать о примере, какой берет с нас молодежь. Пример — в воспитании главное.
Я сам не пью спиртного и молодым людям не советовал бы увлекаться этим «благом», которое может превратиться в большое зло. Поскольку я сам ни разу не куривал, то от всей души советовал бы молодым людям с папироской не играть, и особенно девушкам, которым совсем некстати быть курильщицами. Безусловно, советов надавать можно много, но есть здесь главное: у нас недостает молодому поколению должной советской нравственности. Одной грамотности недостаточно, надо быть одновременно и грамотным и высоконравственным человеком.
В этих искренних ответах — весь Мальцев с его отношением к жизни, с его требовательностью к себе и людям. Он считает, что самовоспитанием и самоутверждением себя как личности человек должен заниматься всю жизнь, потому что нет границ пределам совершенствования. Ему самому повезло на великих и мудрых учителей, и он впитывал их науку, жадно тянулся к знаниям и продолжает учиться и самосовершенствоваться.
— Кто мои учителя, мои лучшие друзья, спрашиваете? — повторяет вопрос Терентий Семенович. Он поднимается из-за стола и открывает дверцы одного из многих деревянных шкафов. На полках тесно прижались друг к другу любимые его книги. В знаменитой мальцевской библиотеке более пяти тысяч томов — литература по истории и философии, биологии и сельскому хозяйству, художественная и научно-популярная. Много редких букинистических изданий, биографии и мемуары известных политических деятелей, ученых, полководцев, писателей.
Любовно оглаживая руками темно-синий жесткий переплет давнишнего издания, тихо говорит:
— Всего двадцать пять лет прожил Добролюбов, а написал много томов… Да ведь писал-то как! «Воспитать убеждение, внутреннего человека, видеть в себе человека».
Кладет книгу перед собой и открывает следующую, так же испещренную быстрым его карандашом — красным, фиолетовым. Загрубевшие пальцы медленно водят по выделенным местам:
«…Труд — лучший хранитель человеческой нравственности, и труд же должен быть воспитателем человека…»
— У меня часто просят совета — как воспитывать у молодежи уважение к сельскому труду. И я в свою очередь спрашиваю: как же научить любить землю, труд без занятия трудом на земле? Это будет равносильно тому, чтобы научить людей плавать без воды. Воспитание начинается с раннего детства, с семьи, — Терентий Семенович с книгой в руках ходит по комнате. — Раньше в каждом крестьянском хозяйстве была необходимость трудиться с малых лет. А сейчас мы зачастую детей оберегаем от труда: отдохните, поспите, побалуйтесь; мы в свое время хлебнули лиха, а вы уж готовенькое возьмите, наслаждайтесь. Задумайтесь, отцы, матери, наставники: от чего мы призываем отдыхать, а точнее — отлынивать? От труда! От труда, которым создаются все материальные и духовные ценности, наконец, нравственные ценности самого человека — добро, честь, товарищество, коллективизм, самоотверженность, уважение. Вот ведь как это глубоко идет…
Терентий Семенович обращается к деятелям народного образования через «Учительскую газету». В Москве беседует в Министерстве просвещения СССР. Выступает на областном и районном учительских совещаниях, советует: нужно, чтобы обучение труду было частью обязательных школьных программ так же, как усвоение математики, литературы, истории, биологии.
