Н.М. Пржевальский был прежде всего и главным образом ученым, одним из самых знаменитых путешественников XIX века, когда еще существовали белые пятна на нашей планете.
Н.М. Пржевальский получил возможность осуществлять свои экспедиции благодаря тому, что он состоял на службе в русской армии, в ее Генеральном штабе. При его финансовой поддержке он и отправлялся в путешествия; перед ним же, а также перед Русским географическим обществом он отчитывался по возвращении. В каждой из экспедиций Н.М. Пржевальского участвовали от 4 до 21 человека; в том числе лишь сам начальник экспедиции и один-два его помощника были среди них образованными людьми; остальные были казаками или проводниками. Научные результаты этих путешествий совершенно ясно свидетельствовали о том, что Н.М. Пржевальский проводил изыскания совершенно открытого научного характера, обогащал мировую науку, в том числе и науку Китая, данными о тех районах земного шара, куда до него не ступала нога ни одного из ученых. Н.М. Пржевальский всегда имел самые добрые отношения со всеми местными жителями во время своих экспедиций. Его научные заслуги ценились столь высоко, что в Петербурге ему был поставлен памятник на добровольные пожертвования членов Русского географического общества.
Реакция представителей КПК – КНР на предложение демонстрировать в континентальном Китае кинофильм «Путешественник Пржевальский» была неожиданной для советской стороны.
Очевидно, все случившееся в этой связи было следствием отношения Мао Цзэдуна к Сталину, Советскому Союзу, России. Отражая настроения Мао Цзэдуна, чиновники его партийно-государственного аппарата проявляли особую подозрительность, бдительность и настороженность, когда речь шла о советско-китайских, русско-китайских отношениях, когда в произведениях советской литературы или искусства каким-либо образом затрагивался Китай.
Нельзя исключать и того, что, получив для просмотра копию кинофильма «Путешественник Пржевальский», ее показали Мао Цзэдуну.
Представляется допустимым и еще одно предположение. Известно, что в КПК очень тщательно собирали и изучали любые крохи информации о руководителях других, важных, с точки зрения Мао Цзэдуна, стран, и прежде всего о Сталине и иных руководителях ВКП(б) – СССР.
Вполне возможно, что пекинским советологам была известна легенда о том, что Н.М. Пржевальский – это родной отец Сталина. Кстати сказать, внешнее сходство Н.М. Пржевальского и Сталина поразительно. Эксперты могли доложить Мао Цзэдуну и об этой версии.
Как бы там ни было, а в ответ на рядовое, с точки зрения советской стороны, предложение демонстрировать в КНР кинофильм «Путешественник Пржевальский» последовала далеко не обычная реакция, а вернее даже сказать, дипломатический или политико-дипломатический демарш со стороны Пекина.
Вот как характеризовал события высокопоставленный чиновник МИД КНР У Сюцюань: «…Советский Союз рекомендовал нам для демонстрации свой кинофильм под названием «Путешественник Пржевальский», содержание которого сводилось к показу истории некого русского «путешественника», совершившего «экспедицию» в Китай. Мы предварительно просмотрели этот кинофильм и обнаружили, что в данной картине народ нашей страны изображается в состоянии крайней бедности, темноты и невежества, чиновники маньчжурско-цинского правительства в кинофильме тем более выглядели подобострастными уродинами перед лицом русских, которые в отношении китайцев совершали некие «благотворительные» акции, делали мелкие подачки, одаривали их небольшими порциями жидкой каши и т. д. и т. п., то есть они в полной мере использовали приемы империалистов. Мы считали, что это, по сути дела, кинофильм, который открыто поддерживал экспансионистов царской эпохи и оскорблял народ нашей страны, поэтому было решено не принимать эту кинокартину. Руководство поручило мне вместе с товарищем Чжоу Яном (одним из руководителей пропагандистского аппарата ЦК КПК. – Ю.Г.) встретиться с послом СССР Рощиным и заявить ему, что, по нашему мнению, эта кинокартина может вредно отразиться на чувствах китайского народа, оказаться неблагоприятной для дружбы и сплоченности народов Китая и Советского Союза. Мы поставили их в известность о том, что правительство нашей страны не согласно импортировать эту кинокартину. Рощин выслушал нас, но ничего не сказал. Это… свидетельствует о том, что между Китаем и СССР в период дружбы имелись противоречия и велась борьба».[352]
Итак, в КПК – КНР Н.М. Пржевальского сочли русским военным шпионом, действовавшим на китайской территории, выполнявшим экспансионистские планы и пренебрежительно относившимся к китайцам. В Пекине на самом высоком уровне, на уровне правительства КНР, иначе говоря, вполне вероятно, на уровне Мао Цзэдуна, рассматривали и отношение к Н.М. Пржевальскому в СССР, и создание фильма о нем как оскорбление национального достоинства китайцев, как антикитайскую акцию, как проявление великорусского шовинизма и экспансионизма, как доказательство того, что и Сталин продолжал поддерживать экспансионистские настроения в СССР в отношении китайских земель.
Казалось бы, что это – мелкий эпизод, который заслуживает только улыбки и забвения. Однако все дело в том, что позиция пекинских чиновников в данном случае отражала мнение Мао Цзэдуна, показывала, что враждебность по отношению даже к лучшим представителям русского народа, русской науки, общавшимся с китайцами в ходе своих научных изысканий, причем в довольно отдаленном уже прошлом, в крови у Мао Цзэдуна; все это свидетельствовало о том, что иррациональное восприятие России как вечного и главного врага Китая являлось у Мао Цзэдуна настолько сильным, что это могло со временем проявиться в самых невероятных на первый взгляд политических и военных шагах с его стороны. Патологическая ненависть к Сталину, к России затмевала глаза и разум Мао Цзэдуна.
Сталин, Мао Цзэдун и Н.С. Хрущев
Н.С. Хрущев во времена Сталина был одним из членов советского руководства. Сталин поручал тогда Н.С. Хрущеву решение некоторых вопросов внутренней, но не внешней политики. Таким образом, Н.С. Хрущев имел возможность наблюдать довольно близко некоторые эпизоды, характеризовавшие практическое поведение Сталина при решении вопросов в отношениях с Мао Цзэдуном, с КПК – КНР.
В своих воспоминаниях Н.С. Хрущев оставил описания некоторых подробностей китайской политики Сталина. В то же время необходимо, очевидно, принимать во внимание то, что практически к проведению политики в отношении Китая Сталин привлекал в большей степени В.М. Молотова, А.И. Микояна и в меньшей степени Н.А. Булганина, но не других членов Политбюро, в том числе и не Н.С. Хрущева.
