Безусловно, Турецкий предложил публике не тривиальный поп-проект, какие сейчас нередко возникают на отечественной эстраде по элементарной схеме: берется несколько молодых ребят, учащихся или выпускников музыкальных школ, стилисты придают им «товарный» вид, продюсер подбирает репертуар из кавер-версий испытанных шлягеров, в простых аранжировках, и далее следует продавливание группы в различные телеэфиры, с задачей поскорее ее раскрутить и «отбить» вложенный в нее бюджет за счет «заказных» выступлений. Такие команды легко клонируются, фактически не делают «кассовых» концертов и не имеют каких-то творческих задач.
Турецкий же развернулся к эстраде с коллективом классных, опытных исполнителей, заработавшим авторитет на ниве литургических хоралов, с аншлагами выступавшим в знаменитых консерваториях мира и желающим сказать свое слово в популярной музыке именно как мощный концертный состав. При этом границы художественных возможностей хора постоянно расширялись. Например, в 2001 году известный режиссер Роман Козак, руководивший творческим объединением «Реальный театр», «вплел» еврейские молитвы и песни в исполнении «камерного хора Михаила Турецкого» (именно так значилось в программке) в канву антрепризного спектакля «Золото» по пьесе израильского драматурга Йосефа Бар-Йосефа. В одной из рецензий на данную постановку подчеркивалось, что «хор под управлением М. Турецкого» проходил через весь спектакль «естественным музыкальным пунктиром». И вообще, музыкальное оформление «Золота», наряду с актерскими работами, всеми критиками отмечалось в положительных тонах.
«Если бы хоровая еврейская музыка приносила нам большие деньги, мы бы, возможно, и не ушли от этой темы, — предполагает Александров. — Но хор на „хозрасчете“, за нами не стоял и не стоит Абрамович или другой олигарх, который выделял бы, предположим, по 50 тысяч долларов ежемесячно, ради того, чтобы мы исполняли только духовные и национальные песни. Поэтому Миша искал, да и сейчас ищет варианты, которые позволяют нам неплохо существовать. При этом, придя на эстраду, мы не закончили с академизмом, с еврейскими песнями. Они всегда звучат в наших концертах. Вообще, „фишка“ хора в том, что мы исполняем многие номера так, как не могут другие артисты».
14 глава
Полуночный кофе с Лианой
Менее чем через неделю после кошмарной террористической атаки, уничтожившей несколько тысяч человек и два крупнейших нью-йоркских небоскреба Всемирного торгового центра, погрузившей в оцепенение и растерянность Соединенные Штаты, да и весь цивилизованный мир, в американском русскоязычном издании «Теленеделя» появилась информация из разряда «назло врагам», наполненная, можно сказать, высшим артистическим промыслом: чтобы ни случилось, если жизнь продолжается, значит — show must go on. «17 сентября 2001 года, после трех дней, проведенных в Московском международном аэропорту и попыток попасть на свой рейс, всемирно известный Московский еврейский хор прилетел в Майами представить свое новое блистательное шоу „Два часа еврейского счастья“. Турне коллектива пройдет по 20 городам США и Канады и завершится 14 ноября выступлением в знаменитом „Карнеги-холле“ в Нью-Йорке». Помимо того, что те гастроли стали заметным событием для коллектива Турецкого в целом, они оказались поворотным моментом лично для маэстро. Все началось с концерта в Далласе…
«Можешь не жениться — не женись», — порекомендовал Михаилу когда-то авторитетный раввин Адольф Шаевич и молодой хормейстер, после гибели своей первой супруги, дюжину лет следовал жесткому завету иудейского пастыря. Но на пороге собственного 40-летия, в ковбойском Техасе, крепкого Турка сразила любовная лихорадка. Увидев 31 октября, в «светлый» праздник Хэллоуин, дочь устроителя далласского концерта хора, молодую, сексапильную брюнетку Лиану, затрепетавший Михаил почувствовал, что ради этой дамы он готов пренебречь советом мудрого Шаевича. Очаровательная особа, кстати, уже имела к тому моменту не самый удачный опыт замужества, маленькую дочь Сарину, а к Турецкому поначалу испытывала не более чем сдержанный интерес.
«Наверное, Мишу это обижает, но честно признаюсь, я не смотрела на него, как на музыканта, на творческого человека, — откровенничает Лиана. — Я не то что не являлась тогда поклонницей его коллектива, но даже ничего о нем не знала. На тот концерт в Далласе, где мы познакомились, пришлось пойти вместе с дочкой и племянницей из уважения к папе. Все-таки он его организовывал. Хотя у меня имелись другие планы на вечер. Но для отца привоз артистов из России был любимым хобби. Он вырос на русской эстраде, скучал по ней. А в Далласе не сформировалось большой русскоязычной диаспоры, как в Чикаго или Нью-Йорке, и туда русские артисты не приезжали. Тогда папа сам взялся решить этот вопрос, взвалил на себя функции промоутера, хотя работал в Америке совсем в другой сфере — инженером-менеджером в компании Alcatel.
В США, как известно, все, что из России, — русское, в том числе, камерный еврейский хор. Поэтому отец его и пригласил, хотя ничего эстрадного, кроме „Мурки“ у них в репертуаре тогда еще не было. Преимущественно — духовная музыка. Солисты одеты в длинные костюмы, талесы. Молодую девушку это, скажем так, не слишком заводило. И на концерте Турецкий не произвел на меня впечатления. А потом, за кулисами, нас представили друг другу…»
«На меня, как артиста, который провел месяц на гастролях, внешний вид Лианы — ее высокий каблук и открытый живот — произвел неизгладимое впечатление», — десятилетием позже доходчиво разъяснил Михаил в одном из интервью свое состояние в миг знакомства с будущей супругой.
«Он оказался настырным и упорным, — продолжает Лиана. — Буквально сразу принялся настаивать, что нам нужно поехать куда-нибудь попить кофе. А на дворе почти ночь была. Попыталась ему объяснить: что это Америка, после 11 вечера практически все рестораны закрыты. Но Миша продолжал уговаривать. Я согласилась: „Ладно, поехали. Попробую отвезти вас куда-то, где еще подают кофе“. Обращалась к нему на „вы“. Для меня это был человек, намного меня старше, к тому же русский. Короче, существовали нюансы…
Кофе пили втроем: я с дочкой и Турецкий. Он много говорил. Затем попросился ко мне в гости, поняв, что я девушка самостоятельная и независимая. Это нереально, — ответила я. — Вас, дорогой человек, никто потом не отправит оттуда в гостиницу, а моему ребенку нужно спать. Но Мишино „вероломство“ дало результат — пришлось все же пригласить его к себе. И лишь глубоко за полночь, а скорее под утро, я вызвала ему car service, чтобы он уехал в отель. Сарина в тот час уже давно спала…
