Главшейшее затруднение при сем деле было хотя то, чтоб снять с помянутого высокого шпица обыкновенного их петуха и поставить вместо того крест на оный, однако мы произвели и сие. Отысканы были люди, отважившиеся взлесть на самый верх оной башни и снять не только петуха, но и вынуть из самого яблока тот свернутый трубкою медный лист, который есть у иностранных обыкновение полагать в яблоко на каждой церкви, и на котором листе вырезывают они письмена, означающие историю той церкви, как, например, когда она? по какому случаю? кем? каким коштом? какими мастерами и при каком владетеле построена и освещена, и так далее. Мне случилось самому видеть оный вынутый старинный лист, по которому означилось, что церковь та построена была более, нежели за двести лет до того. И мы положили его опять туда, присовокупив к тому другой и новый, с вырезанными также на нем латинскими письменами, означающими помянутое превращение оной из лютеранского в греческую, с означением времени, когда, по чьему повелению и кем сие произведено. А посему и остался теперь в Кенигсберге на веки монумент, означающий, что мы, россияне, некогда им владели и что управлял им наш генерал Корф и производил сие превращение. Что касается до иконостаса, то прислан оный был из Петербурга, написанный прекрасно на камке и довольно великолепный; а прислана была также оттуда и вся прочая церковная утварь и резница на славу, очень богатая и великолепная. Самый архимандрит прислан был уже другой, по имени Тихон, и муж прямо благочестивый, кроткий, ученый и такой, который не делал стыда нашим россиянам, но всем поведением своим приобрел почтение и от самых прусских духовных. Сей-то самый архимандрит освящал тогда сию церковь: и как церемония сделана была при сем случае самая пышная, то привлекла она бесчисленное множество зрителей, и все пруссаки не могли духовным обрядом нашим, а особливо миропомазанию самых церковных стен, которое и нам случилось тут впервые видеть, довольно надивиться. И как в сей церкви и служение производилось всегда на пышной ноге, с прекрасными певчими, и как архимандритом, так и бывшими с ним, иеромонахами сказываны были всегда разумные проповеди, то все сие тамошним жителям так полюбилось, что не было ни одной почти обедни, в которую не приходилоб по нескольку человек из тамошних зрителей для смотрения.
Чтож касается до второго происшествия или смерти и погребения генерала Языкова, то был он самый тот, который, будучи еще полковником, с гренадерским своим полком так храбро защищал на Егерсдорфской или Апраксинской баталии интервал между обоими лагерьми нашей армии прикрывающими лесами, и который, будучи при сем случае весь изранен, приобрел себе тем великую славу и пожалован за то генералом. От сихто ран не мог он самого того времени еще оправиться, но они свели его во гроб, несмотря хотя и старались ему помочь все наилучшие как наши, так и кенигсбергские медики. Мы погребли его тогда со всею должною по чину его и по славе честию, и как и сия церемония была одна из великолепнейших и пышных, то обратила и она на себя внимание всех кенигсбергских жителей и произведена была при стечении бесчисленного множества народа.
Вот, все, что я могу упомнить относительно до происшествий тогдашнего времени, и как чрез описание их и сие письмо нарочито увеличилось, то сим окончу я и оное, сказав вам, что я есмь и пребуду навсегда ваш и прочая.
КОНЕЦ СЕДЬМОЙ ЧАСТИ
Составлены П. А. Жаткиным.
Переработаны И. И. Кравцовым.
К стр. 9.
1 Турецко-крымский вопрос был одним из важнейших вопросов внешней политики России XVIII в. Он особенно обострился при Анне Иоановне, когда Турция вмешивалась в польские дела и устраняла русское влияние в Польше и в Крыму. Кроме того, черноморские степи привлекали к себе беглых крепостных: из дворянского хозяйства уходили рабочие руки; с другой стороны, юг сулил земельные богатства и пути вывоза хлеба за границу. Все это объясняет, почему так часты в XVIII в. турецко-крымско-русские войны. Это была политика растущего торгового капитализма.
Турецкая война 1735–1739 гг. началась для России большими поражениями, и только при поддержке Германии и Франции России удалось овладеть Хотиным (1 сентября 1739 г.). Но условия Белградского мира, которым закончилась война, были не блестящими: Россия вернула Турции Очаков и Хотин, отказалась от претензий на Крым, а получила степи между Бугом и Донцом, которые и начала колонизировать, и право отправлять товары через Черное море на турецких судах.
К стр. 11, 13.
2 Середина XVIII века была временем борьбы за престолонаследие: боролись две фамилии — Брауншвейгская, представителями которой были Анна Леопольдовна и Иоанн Антонович, а сторонниками Бирон, Миних и Остерман, и фамилия Романовых и Голштинская, представителями которых были Елизавета и принц Петр-Ульрих. В основе этой борьбы лежала борьба феодальной реакции и дворянства. В 1731 г. Анна Ивановна, желая утвердить престолонаследие в потомстве своего отца Иоанна Алексеевича, поддерживаемая феодальной реакцией, издала манифест о народной присяге наследнику и потом объявила им принца Иоанна Антоновича, сына ее племянницы Анны Леопольдовны. Регентом был объявлен Бирон. Но Бирон был Свергнут Минихом, а Миних — Остерманом. Дворянская партия во главе с Шуваловыми и Воронцовыми при поддержке гвардейцев-дворян объявила 25 ноября 1741 г. императрицей Елизавету Петровну, дочь Петра I. Подготовить этот переворот помогло стремление Франции и Швеции освободиться от английско-прусско-австрийского влияния, которое поддерживала брауншвейгская фамилия. С французским послом Шетарди и шведским Нолькеном у Елизаветы было особое устное соглашение, по которому она обязывалась после вступления на престол сделать целый ряд уступок Франции и Швеции. С восшествием на престол Елизаветы начинается дворянский период русской истории.
К стр. 11, 13.
3 Русско-шведская война 1741–1743 гг. закончилась Абосским миром (в г. Або в Финляндии). Россия по этому миру получила Кюменегорскую область и город Нейшлот с округом, которых она добивалась, потому что они нужны были (как указывает Елизавета Петровна в особой записке) для сообщения с эстляндским и ингерманландским берегами. К Швеции отошла большая часть Финляндии.
Оказанная голштинской партии военная помощь привела к тому, что наследником шведского престола был объявлен Адольф-Фридрих, дядя наследника Елизаветы Петровны Петра-Ульриха (см. предыдущее примечание).
К стр. 13.
4 Ревизии (переписи) в России начались очень рано. Первая перепись, о которой дошли до нас сведения, была предпринята татарами в 1245 г., - и затем переписи периодически повторялись, обнимая различные части территории страны. Переписи земель, имущества и населения производились с целью правильного распределения и взимания податей и налогов. Первая всеобщая перепись была произведена при Петре (с 1719 по 1726 г.). Население, стараясь избежать податей и сборов, укрывало земли, имущество и «души». Вторая ревизия, о которой говорит Болотов, началась в 1743 г., а окончена в 1756 г. Целью ее было "пресечение доныне происходимым непорядкам и в платеже отбывательства, а паче, чтоб подушные деньги на содержание армии исправно доходили".