– Мама, неужели вы сами никак не можете решить этот вопрос?… Пусть они поженятся и плодятся, сколько им влезет. Мне сейчас совсем не до них. Я, возможно, решаю судьбу целого королевства! – Филипп отвернулся от Анны, давая понять, что аудиенция закончена.
– Ну, что?… – тревожно спросила Агнесс, поджидавшая королеву у дверей.
– Говорит, пусть поженятся, – ошарашено ответила Анна.
Они с Агнесс внимательно посмотрели друг на друга и рассмеялись. Стоило столько времени мучить молодых людей, если все оказалось так просто.
– Надо поскорей сообщить детям. А то они переживают…
– Не знаю, как твой Ричард, а вот Эмма, похоже, ни чуточки не переживает. Ходит себе довольная и пузатая. Надо завтра же их обвенчать, а то, не приведи Господи, разродится в девках. – И Анна, помолодевшая и воспрявшая духом, побежала устраивать будущее молодых людей. Несколько дней спустя она уже вытирала глаза платочком, стоя в церковке, принадлежащей владениям Гослена и Агнесс.
– Скоро я стану бабушкой, – шутила она.
А из головы никак не желал выходить Рауль. Его нежные и стальные одновременно глаза. Его мягкие, светлые, как у нее, волосы и колючая борода. Впереди ждало возвращение в Санлис и строительство собора. Но почему-то это больше не радовало ее так, как раньше. Без него там будет пусто. Анна, расцеловав свою подругу, а теперь уже и родственницу, Агнесс, потом Ричарда, стоявшего, словно истукан, возле своей круглой молоденькой женушки, обняла дочь и, вскочив на коня, помчалась навстречу Судьбе.
Глава 19
Преступление и наказание
– Сюзетт, я не буду сегодня ужинать. Идите-ка, вы, ложитесь спать. А я посижу еще немного с книжкой.
– Госпожа, возьмите только плед. Вечером на улице прохладно.
– Хорошо, моя дорогая.
Анна ставит свечу на стол рядом с креслом и углубляется в толстенную книгу, посвященную строительству и архитектуре. Она сама входит во все мелочи и нюансы. В саду пахнет розами и нагревшейся за день землей. Анна постоянно отвлекается от скучного чтения и смотрит на звездное небо. Оно отражается в ее глазах, словно в тихом пруду. Вот ей чудится, будто кто-то крадется по саду, неслышно, как кошка. Или это ей кажется. Вот хрустнула ветка. Вот зашуршали листья. Анне страшно. Она ежится под пледом.
– Все это мои фантазии, – утешает Анна саму себя и поднимается, чтобы пойти лечь в кровать.
Вдруг на нее наваливается что-то темное и тяжелое. Она не может бороться. Она задыхается. У нее остается все меньше воздуха. Огромные руки сжимают ее горло.
– Н-е-ет, – хрипит королева беспомощно. Перед ее глазами мелькает образы мужа, детей, а потом все заслоняет лицо Рауля. И она шепчет из последних сил: – Рауль…
И, о чудо, смертельные объятия ослабляются, а затем и вовсе отпускают ее. Слышится недолгий шум борьбы, чья-то неясная ругань и топот убегающих ног.
– Анна! Анна! Любимая, очнись! С тобой все в порядке?
Анна открывает глаза, и вот она, ее мечта, стоит перед ней с большими испуганными глазами. Он боится за нее.
– Я слежу за тобой. Каждый вечер я сижу здесь в засаде, пока не тухнет свеча у тебя на окне. Я ненавидел себя за это, а теперь благодарен Богу, что он направил меня охранять твою жизнь. Потому что если с тобой что-нибудь случится, я тоже умру. – Рауль говорил и говорил. Он не мог остановиться, а Анна не могла ничего ответить – ее горло распухло, словно в него напихали опилок. – Я не уйду. Не прогоняй меня снова. Я устал уходить и возвращаться. Мое место рядом с тобой, а твое – со мной.
Рауль, наконец, понимает, что с Анной что-то не так. Он берет ее на руки и несет на кухню. Там он наливает ей молока и дает немножко выпить.
– Рауль… – через силу пытается сказать Анна.
Но Рауль закрывает ей рот рукой.
– Я отнесу тебя сейчас в кровать и буду охранять всю ночь. Ничего не бойся. А утром мы отправимся ловить ее.
– Ее? – удивленно шипит Анна.
Но Рауль снова ее останавливает.
Этой ночью, несмотря на страшную боль в горле и во всем теле, Анна спит так сладко и спокойно, как не спала уже очень давно.
Утром к ней ворвалась взволнованная Сюзетт с причитаниями и всевозможными мазями.
– Граф Рауль все мне рассказал. Не беспокойтесь, госпожа, он найдет ее, а я поухаживаю пока за вами.
И она принялась смазывать царапины, ссадины и синяки на теле Анны. Вот только с горлом ничего нельзя было сделать – синее и распухшее оно выглядело страшно.
– Наверное, это было так страшно, когда она напала на вас. Благодарение Господу, что граф оказался неподалеку. Даже боюсь себе представить, что могло с вами случиться…
Сюзетт начинала было рыдать, потом, видя грозный взгляд госпожи, не терпящей истерик, останавливалась и продолжала болтать.
– Кто бы мог подумать, что она сможет сбежать? А уж тем более – добраться сюда. Одна, без всякой помощи. Но теперь-то ее точно вздернут. Так ей и надо!
Анна категорически покачала головой. Но Сюзетт приняла это за согласие.
– Да-да. Больше она не сможет причинить вам вреда. Вы столько для нее сделали. Заботились о ней больше, чем мать родная, а она – неблагодарная…
Сюзанна еще долго все говорила и говорила. Анна уже перестала понимать ее, она лежала и вспоминала, как Рауль смело кинулся ей на помощь, а потом так заботливо за ней ухаживал. Разве может такой человек быть плохим? Он – самый лучший. И он любит ее. И она тоже любит его. Сегодня же она скажет ему об этом.
Но ни сегодня, ни завтра Анна не увидела Рауля. Сюзанна сообщала, что он вместе с другими рыцарями ищет повсюду Берту. Она как сквозь воду провалилась. Они обыскали каждый дом, каждый сарай и стог сена. Расспросили всех жителей, и угрожая им, и улещивая обещаниями награды. Но пока все эти старания не принесли результата. Берта, как и все сумасшедшие, была очень хитра и обладала в моменты ярости невероятной силой. Даже Рауль, взрослый сильный мужчина, с трудом справился с ней. И то только благодаря внезапности своего вмешательства.
Когда Анна, наконец, смогла говорить, она попросила об одном – чтобы с Бертой не были слишком жестоки и чтобы ей даровали жизнь.
– Как хотите, моя госпожа, – говорила Сюзетт, – но это не тот случай, когда можно проявить снисхождение. Берта покушалась на жизнь королевы, и ее, все равно, приговорят к смерти, хотите вы того или нет.
– Я не хочу, – хрипела Анна. Она сидела в кровати и пила молоко с медом. Ничего есть она не могла. В открытое окно влетел толстый неуклюжий шмель. Он весело пожужжал под потолком, а потом, видимо, привлеченный запахом меда, упал королеве в кружку.
– Ах ты, дурачок! – рассмеялась Анна, вытаскивая его. – Посиди теперь обсохни. – Она положила его около окна на солнышко.
