Русские офицеры, воспитанники военных училищ и кадетских корпусов, в основном, конечно, дворянского происхождения, являли примеры поразительного порой «вольнодумства».
В Секретную часть Военного министерства поступала следующая информация:
– в 1861 году – об оказавшемся у воспитанника Владимирского Киевского кадетского корпуса «воззвании в пользу Польши»;
– в 1862 году – о преступных действиях прикомандированного к Владимирскому Киевскому кадетскому корпусу подполковника (разбрасывал прокламации, призывая солдат не стрелять в непокорных крестьян);
– о панихиде, заказанной офицерами Николаевской академии Генерального Штаба по расстрелянным офицерам в г. Варшаве;
– о преподавателе 2-го кадетского корпуса, штабс капитане Лейб Гвардии Павловского полка (отчислен из корпуса за знакомство с литераторами Писаревым и Благосветловым)…
И это лишь небольшой срез с подобных обстоятельств, которые в какой-то степени характеризуют русское офицерство, не все, конечно, но определенную его часть. Мы не даем здесь политических оценок, нас интересует другой аспект: такие офицеры, безусловно, видели в солдате не просто нижний чин, а в первую очередь личность, человека…
С общими переменами в обществе и армии несколько улучшился и солдатский быт: с 1859 года выдавали Ивану две пары сапог с двумя парами подметок к ним, на шитье таких сапог шло 15 копеек, на прибор 30 копеек и на чернение сапог 10 копеек – всего 55 копеек сверх амуничных денег.
(Помню, до пятидесятых годов XX века моему отцу, офицеру Советской армии, к новым сапогам тоже всегда выдавали пару подметок из добротной коричневой кожи, черненой по ребру; когда приходило время, отец относил сапоги в мастерскую, иногда же эти подметки доставались мне.)
С 1857 года отменили так называемые порционные деньги, их заменили приварочными, сумма их зависела от стоимости продуктов в месте дислокации войск; скажем, здесь, на Кавказе, принималась во внимание дороговизна, и на солдата причиталось теперь по 3,3 копейки в день, то есть по 12 рублей серебром в год, в три раза больше, чем раньше.
Император повелел: «Не стесняясь огромной прибавкой, которая необходима… для продовольствия вполне достаточного войскам, нуждающимся в пособии, отпускать столько добавочных денег, чтобы солдаты всегда и всюду были сыты». Такие добавки могли составлять до 6 копеек серебром в день, по тем временам – очень большие деньги.
Иван, как и другие солдаты, теперь ел почти всегда досыта, хотя воровали в армии по прежнему – тут что либо поделать не мог никто, даже царь.
И еще новшество: после 1862 года нижним чинам, уволенным во временный отпуск, разрешалось вступать в брак, «не испрашивая на то разрешения начальства». Да только в воюющих полках временный отпуск практически никто не получал…
Впрочем, специально для нижних чинов Кавказской армии, поступивших на службу до 8 сентября 1859 года, установили теперь пятнадцатилетний срок службы для выхода в отставку; Иван мог воспользоваться этим правом уже в 1865 году.
В 1862 году были созданы Варшавский, Виленский, Киевский и Одесский военные округа, а в 1864 году – Петербургский, Московский, Казанский, Рижский, Финляндский и Харьковский. К этому периоду в Российской армии насчитывалось 32 дивизии, 29 из них – четырехполкового состава. Несколько ранее, с 1858 года, начались серьезные подвижки в переформировании дивизий и полков; резервные батальоны ряда дивизий, в том числе 19-й, 20-й и 21-й, преобразовали в сводные резервные полки.
В 1863 году 20 я дивизия располагалась в Терской области. Батальоны 77-го Тенгинского полка стояли в станицах Кембилеевская, Метлы, Галашевская и Сунженская, батальоны 78-го Навагинского полка – в крепости Воздвиженской и станице Аргунской. Батальонам 79-го Куринского полка отводилось укрепление Ведень, а 80-го Кабардинского – укрепление Хасав-Юрт и станица Николаевская.
Отсюда и переводились нижние чины в резервные части, а затем во вновь организуемые полки и дивизии.
В конце лета 1862 года реорганизации подвергли батальоны 20-й и 21-й пехотных дивизий, при этом были образованы новые резервные полки. В том же году резервная Кавказская дивизия возвратилась на постоянные квартиры в Россию, в частности, резервный батальон Тенгинского полка расположился в Славяносербске, а Навагинского – в селе Святодмитровском, Харьковского уезда.
В 1863 году резервные пехотные полки стали действующими, получили новые наименования и соответствующие номера. (Напомним, что общая нумерация полков, которая сохранялась до 1918 года, введена в 1856 году.) Эти новые полки и образовали новые пехотные дивизии, с 23-й по 34-ю.
В 1864 году в Российской армии появилось еще тринадцать пехотных дивизий (номера с 35-й по 40-ю), формировались они в том числе и из батальонов Кавказской резервной дивизии.
Кроме того, «не мало времени потребовалось на уравнение людей в частях войск по срокам службы, так как во вновь сформированных войсках было очень много солдат последних наборов…». Поэтому в 1864 году для уравнения нижних чинов по срокам службы переведены из одних частей в другие более одиннадцати тысяч старослужащих.
Последнее обстоятельство отмечалось во Всеподданнейшем отчете Военного министерства, а также в приказах Военного министра за 1864 год.
Полностью формирование дивизий заняло около семи месяцев, и фактически последний этап завершился только к весне 1864 года. В армии насчитывалось теперь 1336 тысяч нижних чинов.
Таким образом, вновь образованные полки и дивизии, как уже отмечалось, пополнились за счет рядового состава Кавказских дивизий. Именно последнее обстоятельство будет нас в дальнейшем интересовать.
Определим теперь, в какие воинские части попал Иван для прохождения дальнейшей службы.
Наш поиск требует совмещения двух обстоятельств: службы солдата Арефьева в полках, которые квартировали бы в городе Харькове, как мы помним, в период с 1872–1873 годов и до ухода Ивана в отставку в 1875 году, и вместе с тем наличия их в округе, откуда направлялись команды в Восточную Сибирь. Причем полки эти должны были находиться в соответствующем округе в тот период времени, когда команды там формировались.
Согласно Квартирным расписаниям, в период с 1872 года в Харьковском военном округе стояло несколько дивизий, более двух десятков полков, но в самом Харькове и его окрестностях размещались тогда только 121-й Пензенский и 122-й Тамбовский пехотные полки, что входили в 31-ю пехотную дивизию.
Вернемся к документу «Об укомплектовании войск Западного и Восточного сибирских военных округов…». Главный Штаб Военного министерства в 1867 году определил «назначить в этом году на укомплектование… войск Западного и Восточного сибирских военных округов… нижних чинов из Варшавского,.. Виленского,.. Петербургского,.. Московского,.. Казанского… военных округов».
