2-го июля. Вчера стало проясниваться, туман рассеялся, выглянуло солнце, но сегодня опять туман и очень холодно. Тоска и неизвестность впереди. Наши путники вернулись, но никого не видели, проплутали где-то в горах, на одной сопке ночевали вместе с горными баранами, стреляли в них из револьвера, до Кекры не дошли, сбились в горах с тропинки, морским берегом пройти препятствовали обрывистые скалы и 30 июня к вечеру вернулись промокшие и продрогшие.
Вчера навестил нас тунгус Николай с сыном, а сегодня Григорий Громов — принесли нам нерпичье мясо и сало. Мы за это дали им по кусочку кирпичного чая, по 3 коробки спичек и по две кружки рису. Обе стороны остались довольны. Кеты еще нет, — на появление рыбы возлагаем большие надежды.
3-го июля. Утро. Холодно и густой туман, в двух шагах ничего не видно… Тоскливо, я все же не падаю духом, не унываю. Выезжая с экспедицией, я оказался предусмотрительным, заручившись чеком на одну тысячу рублей золотом на охотское отделение торгового дома Свенсена (американская фирма).
Экспедиция про чек ничего не знает и, если мне удастся его реализовать у японцев, хотя бы за половину, то мы спасены — выберемся отсюда и бурдук (хлеб и вообще пища) будет. Это будет сюрпризом для всех. Пока им моего секрета не открываю, чтобы зря их не обнадёживать.
5-го июля. Вчера и сегодня несколько прояснилось, но все же холодновато, а потому рядом с палаткой поставили "урасу". Поставили пятнадцать длинных жердей, связав веревкой верхние концы, а нижние развели по кругу радиусом в 3 шага, вершинка получилась конусом. До половины от основания покрыли рогожами. Посредине развели костер и вышла совсем тунгуская "уроса" в которой тунгусы живут и зимой. Сейчас сидим вокруг костра и наслаждаемся теплом и уютом. На костре варится рисовая каша, которая в крутом виде заменяет нам хлеб. В настоящее время питаемся одним нерпом.
Суп из нерпичьего мяса, жаркое тоже из него — в общем живем на славу. К сожалению крупа кончается. Вчера повторили опыты с неводом, но результат всё тот же — рыбы ещё нет. До сего времени мы были уверены, что мясо нерпичье или выбрасывается, или кормят им собак, а бьют их ради шкур. Так говорили нам жители Аяна, но на реке Гунчи тунгусы кормятся нерпами и нам дали и мяса, и сала…
7-го июля. Со вчерашнего дня появилось солнышко, хотя и холодновато, но, по-видимому, погода устанавливается. Сегодня в 12 час[ов] дня появилась на горизонте шхуна и стала на якоре у мыса Хоняигда у японской рыбалки, что в 15 верстах от нас. В 6 час[ов] вечера Васякин и Чудинов пошли к мысу Хоняигда, для выяснения животрепещущих вопросов — "бурдук" (мука и проч[ее]), — возможность проезда нашего в культурные страны, обстановка в Аяне, о Сибирской добровольческой дружине и о положении вообще на Божьем свете. Ждем с нетерпением возвращения наших…
8-го июля. Путники вернулись еще вчера в 12 час[ов] ночи. Сведения мало утешительные. Шхуна останется на рыбалке до конца сезона, на три месяца. Об Охотске и Аяне ничего не знает, так как выехали из Хакодате 5-го июня, в пути шхуна пробыла целый месяц! Тунгусы, наши приятели, сегодня ездили к японцам и повезли медвежьи и оленьи шкуры в надежде выменять на "бурдук", но вернулись ни с чем — японцы объявили им, что торговлей не занимаются.
У нас крупы и муки осталось на одно варево. В последние дни рис выдавали по одной кружке в день на человека, а муки всего по 1/8 фунта. Завтра утром съедим свои остатки снимемся с бивуака и поедем к японцам, к мысу Хоняигда, на рыбалки.
Хозяин рыбалки, кстати, говорит по-русски, потолкуем, может быть, до чего-нибудь и договоримся. Настроение у нас падает!
10-го июля. На иждивении у японцев. Результатом моего визита к японцам 8-го сего июля явилось, что мы вчера 9-го июля к 3-м часам дня переехали к японской рыбалке, поставили рядом с рыбалкой, по типу японского, балаган, — японцы в нашей работе принимали деятельное участие, принесли чугунную печку, хозяин рыбалки разрешил ящики использовать для постелей, и мы, как буржуи, провели эту ночь в тёплом помещении и спали первый раз за все наше длинное путешествие в одном ночном белье. Зачислены на довольствие. Пока рыбы нет, едим один рис.
Сегодня день Св[ятых] Петра и Павла. Мои образок Николая Чудотворца украсили венком из полевых цветов…
Мы обязались работать у японцев весь рыбный сезон, японцы обещали нас кормить и вывезти из Охотского моря.
12-го июля. Вчера весь день работали. Работа не сложная, сколачивали ящики для рыбы. Работали по собственной инициативе. Получаем один рис, но в достаточном количестве, в общем сыты…
14-го июля. Ликвидация гарнизона порт Аяна. Пленение Сибирской добровольческой дружины во главе с генерал-лейтенантом Пепеляевым. В ночь с 16 на 17 июля с[его] г[ода] красные в числе до 1000 человек, приехавшие по ликвидации г[орода] Охотска на 3-х пароходах ("Индигирка", "Ставрополь" и "Кишинёв", десант высадился в Алдамской бухте в 20 верстах от Аяна), пользуясь холодной ночью и густым туманом, главным образом полной беспечностью дружины и апатичным, безразличным состоянием людей, окружили штаб с командующим, все жилые постройки, палатки, землянки, и, почти без выстрела, пленили дружину, застав людей спящими.
Сегодня прибыли к нам на рыбалку из Аяна, избежавшие плена, десять человек: начальник штаба, полковник генерального штаба Леонов, капитан Осташев, Булатов, ротмистр Наумов, поручик Хлыстов, фельдшер Попков и солдаты Костромин, Блиновский и Старцев и подпоручик Филиппов. Остальные до м[ыса] Хоняигда не дошли и где находятся в настоящее время неизвестно. По дороге на Аян красные ликвидировали, тоже без выстрела, роту якутов под командой поручика Рязанскаго, выделенного из гарнизона П[орт]-Аяна в Нячи, что в 12 верстах от Аяна. Поручик Рязанский с частью роты убежал в горы.
Одновременно с ликвидацией Аяна, красные выслали отряд в д[еревню] Уйку, где находились части дружины — 1 батальон полковника Сивко, кавалериский дивизион полковника Цейловского и артиллеристы — полковник Катаев. Последствия неизвестны. По словам прибывших, дружина в последнее время кормилась хорошо. Муки давалось ограниченное количество (1/2 ф[унта] на человека), но мясо — дельфина и жир в достаточном количестве. Готовились кунгасы, на которых предполагали выехать на Сахалин в более удобном месте моря, южнее Чемукина, не доходя г[орода] Николаевска-на-Амуре. Моральное состояние людей было неважно, а вследствие этого пала их боеспособность. Полковник Леонов и 8 прибывших с ним (фельдшер Попков остался со мной на рыбалке), переночевали и на следующий день 15-го сего июля ушли по берегу моря на север на рыбалки, что в районе устья реки Ульи, в надежде устроиться по примеру нашему и выехать с первым пароходом. Будут держать связь со мною.
