Михаил Скобелев - Стою за правду и за армию!

Все русское общество, даже вся Европа живо интересовались личностью знаменитого русского полководца, личностью Скобелева, и те немногие сочинения, которые появлялись о нем, читались всеми нарасхват. Полной биографии этого замечательного государственного человека и, вместе с тем, глубокого патриота-славянофила до сих пор еще нет[87]. А между тем память о Скобелеве еще слишком жива в русском обществе, особенно в военном. Каждый истый патриот глубоко чтит покойного героя, справедливо гордится им и искренно желает для своего отечества побольше таких дельных и отважных сынов.

Горсть недоброжелателей Скобелева слишком ничтожна: это, большей частью, люди, которым он стал на дороге, которых он быстро перегнал в служебной иерархии. Вся русская и иностранная (кроме разве немецкой) пресса относилась к покойному герою очень сочувственно, сердечно и с глубоким уважением. Таких сочинений, как например, брошюра господина Градовского[88], пропитанная явным нерасположением к Скобелеву, в которой автор сажает чуть не на скамью подсудимых перед лицом всей России нашего народного любимца, приписывая ему целый ряд преступлений – очень немного. Конечно, у Скобелева, как и у каждого смертного, были свои недостатки: идеалы существуют только в воображении, и на солнце даже есть пятна!

Та громадная популярность, которой пользовался Скобелев не только среди армии и своего народа, но и во всей Европе, то обаяние, которое производил он на подчиненных ему офицеров и солдат (даже на совершенно посторонних людей), увлекая за собой в бою почти на верную гибель, – все это под руку только человеку недюжинному, человеку с сильною душой, с высоким нравственным духом. Одно имя Скобелева имело магическое действие. По обаянию, которое он оказывал на солдат, его можно сравнить с великими полководцами мира (Наполеон I, Фридрих II, Суворов), одно появление которых на том или другом пункте поля сражения наэлектризовывало сражающихся, удесятеряло их силы и действовало подавляющим образом на противника.

Известно всем, какой страх наводил на турок наш знаменитый «Ак-паша» одним своим появлением на позиции, одною своею белой фигурой![89] Припомнив же мудрое изречение Наполеона I, этого великого знатока военного дела, что «на войне успех зависит на три четверти от нравственного элемента и лишь на одну четверть от материальных сил», мы невольно согласимся, какое громадное значение нужно придавать этому нравственному влиянию полководца… Служить у Скобелева было далеко не легко и притом очень опасно: процент убитых и раненых в его отряде и в свите всегда был довольно значителен. И, тем не менее, все охотно шли к нему – и солдаты, и офицеры, – хотя каждый знал, что его ожидает здесь бо́льшая, чем где-либо, опасность, почти верная гибель… Каждый верил в Скобелева, верил, что с этим начальником он не пропадет, не будет побит, а, напротив, сам побьет… А служить в такой части, конечно, особенно лестно каждому! Рассказывают следующий эпизод (не знаю только, насколько он правдив): когда покойный Государь[90] ехал по железной дороге в действующую армию, то на одной из станций Его Величеству представлялся какой-то старый, седой как лунь фельдфебель, ветеран 1812 года, украшенный многочисленными медалями. Государь милостиво изволил обратить на него внимание и, желая наградить честного старого служаку, спросил, чего он хочет.

– Прошу принять меня снова на службу Вашего Императорского Величества: хочу положить свой живот за Царя и Отечество! – отвечал старина, сам еле удерживаясь на ногах от преклонных лет.

Государя сильно тронул этот неподдельный патриотизм старика.

– Хорошо, куда же ты желаешь поступить? – спросил Государь.

– В отряд генерала Скобелева, – отвечал старик.

Не знаю, чем дело кончилось, но эта фраза служит лучшим доказательством той громадной популярности, которую приобрел в своем народе знаменитый русский «белый генерал».

Эту популярность, столь трудно добываемую в России, можно сравнить отчасти с популярностью бывшего военного министра Французской республики, генерала Буланже[91], с которым покойный Михаил Дмитриевич имел, кажется, много общего. Я не видел портрета Буланже, но вот как описывается его внешность в одной французской брошюре: «Он был молодец и красавец, среднего роста, плотного сложения. У него все ухватки, свойственные бодрому и молодому человеку. Физиономия дышит холодною отвагой, глаза голубые, взор живой и ясный!» Все это одинаково подходит и к Скобелеву, кроме разве роста (Скобелев – высокого роста).

Последняя Ахалтекинская экспедиция[92], в которой Скобелев явился самостоятельным начальником крупного отряда, окончательно утвердила за ним его почетное боевое реноме. Все действия Скобелева в этой степной войне с энергичным, храбрым противником глубоко поучительны и обнаруживают у молодого полководца, помимо храбрости и распорядительности, еще необходимую в таких случаях осторожность, необыкновенное чутье, знание местности, характера противника, особенную заботливость о солдате, о всевозможных мелочах, которые часто играют такую важную роль в военное время. Даже скептики и недоброжелатели Скобелева и то признали в нем крупную силу!

Карьера, которую составил себе Скобелев, была выходящая из ряда: в 20 лет офицер, в 33 – генерал-майор, в 38 – полный генерал с Георгием 2-й степени – ореол славы военного человека! Это был какой-то молодой орел, который быстро и высоко поднялся над поверхностью земли, оставив далеко под собой своих учителей, товарищей и потом, вдруг, сраженный какой-то злой феей, свалился в бездну вечности… Свалился тогда, когда отечество ждало от него еще многого, когда враг страшился одного имени «белого генерала», за которым пошли бы в бой, на верную гибель, десятки тысяч молодых жизней…

Трусов Скобелев делал храбрыми, нерешительных – отважными! Невольно вспоминается старая пословица, что «стадо баранов, предводимое львом, лучше стада львов, предводимого бараном». Будучи сам человеком замечательно подвижным, деятельным, энергичным, Скобелев и окружавшим его лицам не давал никогда покоя, постоянно находил им работу. Так что человеку ленивому или со слабым здоровьем и недостаточным запасом отваги и энергии служить у Скобелева было немыслимо. Он не жалел себя, раз речь шла о службе, но не жалел и подчиненных. Солдаты буквально обожали, чуть не боготворили своего молодого полководца, и одно слово его так электрически действовало на них, так их одушевляло, что они львами, совершенно бессознательно, лезли вперед на почти верную гибель, на целый лес неприятельских штыков…