Вообще, короткая жизнь тридцатилетнего Павла Даниловича Хохрякова является типичным примером тех, кто яркими метеорами промелькнул в русской революции, сжигая себя и окружающих, ломая инерцию привычного и меняя историю. Бывший кочегар броненосца «Император Александр II», член партии большевиков, Хохряков создавал первые отряды Красной гвардии на Урале. Какой-то мистической прихотью судьбы этот в прошлом вятский крестьянин оказался причастен и к расстрелу семьи последнего царя династии Романовых, и к убийству родственников Ленина.
Екатеринбургский нотариус Виктор Ардашев являлся двоюродным братом Владимира Ульянова, их матери были родными сестрами. Братья с детства были знакомы, но если Владимир стал радикальным социал-демократом и лидером подпольной партии, то Виктор делал благополучную карьеру нотариуса и был членом умеренно-либеральной партии кадетов. В январе 1918 года Виктор Ардашев стал в Екатеринбурге организатором протестов в поддержку разогнанного его двоюродным братом Учредительного собрания. Красногвардейцы Хохрякова, только что вернувшиеся из Шадринска, арестовали неблагонадёжного нотариуса. Через несколько дней, когда задержанного из здания Совета вели в тюрьму, на одной из улиц арестант попытался бежать и был застрелен конвоиром.
15 января 1918 года матрос Хохряков старательными буквами с завитушками вывел донесение руководству: « Чест имеем довести досведенья начальника Центрального штаба, нам красно гвардейцам 4-го Района был доверен Арестованный Ардашев Гражданин Города верхотурья, сопроводить в екатеринбургскую тюрьму который отнас сбежал и после трёх предупреждений был убит извинтовки». Текст и орфография сохранены.
Заметим, что на фоне большинства это был ещё относительно грамотный человек, работавший на флоте со сложной для тех времён техникой. Он так и подписал свой доклад о смерти двоюродного брата Ленина — «матрос Хохряков». Увы, в полуграмотной стране, населённой в основном малоимущими крестьянами, где жизни дремучих миллионов переломала мировая война, давно назревавшие социальные перемены были обречены обернуться масштабным насилием. Весной 1918 года именно Хохряков отконвоирует семью Николая II из Тобольска в Екатеринбург и позднее в том самом подвале дома Ипатьева лично будет участвовать в расстреле, а через несколько недель сам погибнет в бою с чехословаками.
Личное знакомство с Уфимцевым и Хохряковым, организаторами Красной армии на Урале, способствовало переходу Андрея Жданова из уездного совета в комплектовавшийся кадрами окружной военный комиссариат. Уфимцев и Хохряков знали Жданова не только как проверенного большевика (причём своего, «левого» коммуниста), но и в качестве толкового организатора и грамотного пропагандиста. В первых числах июня 1918 года наш герой подаёт заявление о добровольном вступлении в Рабоче-крестьянскую Красную армию и прибывает в Екатеринбург для работы в Уралоблвоенкомате. Его новая должность официально называлась «инспектор-организатор агитационного бюро окружного военкомата». Начальником агитбюро, то есть непосредственным руководителем Жданова, был Н.И. Уфимцев.
Екатеринбург отделяло от Шадринска лишь 200 вёрст — скромное расстояние для Урала. 22-летний бывший московский студент и сам стремился вырваться из уездного захолустья. Занесённый в Шадринск лишь перипетиями мировой войны, бывший прапорщик не собирался оставаться там всю жизнь. Среди водоворота революционных событий он тем не менее скучал по родной Твери, где остались родственники и масса друзей, в том числе товарищи по социал-демократическому подполью. Явно манили его и столицы с большими городами, где происходили главные события революции. Неудивительно, что Андрей с желанием ухватился за первую возможность перебраться из уездного Шадринска в куда более оживлённый Екатеринбург, фактический центр Урала.
Несмотря на «карьерный рост» и перемещение в «центр», бывший член исполкома уездного совета и глава местной организации большевиков Жданов нелегко переживал расставание с шадринскими соратниками, о чём свидетельствует его письмо в Шадринск от 12 июня 1918 года, в котором с чувствами и не без пафоса он пытается объясниться и даже оправдаться перед товарищами:
«Мне приходится разрывать с вами ту тесную связь, которая соединяла меня с вами в течение года с лишком общими идеями и борьбой за светлое будущее трудящихся. В частных беседах с некоторыми из вас я уже давно говорил о своём постоянном желании уехать из Шадринска. Причиной этой тяги к отъезду были многие обстоятельства и общего и личного характера. Однако Совет, быть может, незаслуженно преувеличивая мои слабые силы и способности, всякий раз, когда поднимался вопрос о моём переезде из Шадринска, противился ему. Теперь я, кажется, основательно засел в Екатеринбурге. Получил назначение на должность областного организатора Красной Армии. В задачу мою будет входить как общее инструктирование организации, ведающей постановкой дела в Красной Армии, так и упорядочение политической, культурно-просветительской и партийной организации Красной Армии. В переживаемый же тяжёлый момент центр тяжести работы ежедневно будет обращен на организацию отпора чехословацким бандам. Такие "сепаратные" действия с моей стороны вызовут, вероятно, ряд упрёков со стороны товарищей по моему адресу. Я боюсь, что некоторые товарищи превратно истолкуют мой отъезд как бегство работника с ответственного поста в трудную минуту.
Товарищи! Я думаю, что год моей работы в революционных и советских организациях Шадринска служит достаточным доказательством ложности таких обвинений… Нигде я не сворачивал с своей дороги, несмотря ни на какие шипения и угрозы со стороны буржуазии, меньшевиков, прав.[ых] эсеров и проч. саботажников. Будьте же уверены, товарищи, что я до последней капли крови, до последнего издыхания во всяком месте исполню свой долг борца за светлую жизнь для трудового народа. Пусть же никакая тень не встанет между мной и вами, дорогие товарищи по общей работе и духу. Пусть каждый из вас, где бы он ни был, с оружием в руках борется за новую жизнь. И что бы ни случилось с каждым из нас, победа останется за нами.
Душой с вами. Ваш товарищ А. Жданов».
Явно не просто прошло расставание Жданова с Шадринском, где в 15 месяцев вместилась значительная часть ключевых событий его жизни. В город Шадринск он больше уже не вернётся никогда.
Долго предаваться интеллигентским рефлексиям в июне 1918 года не было времени. В середине месяца для сопротивления «белочехам» и белогвардейцам был образован Северо-Урало-Сибирский фронт во главе с латышским большевиком Р.И. Берзиным и бывшим генералом царской армии Д.Н. Надёжным. Малочисленным и наспех организованным красным частям, разбросанным отдельными группами по фронту в 700 вёрст, пришлось с боями отступать по всем направлениям.
