На следующий день в Архангельском соборе митрополит Даниил восхвалил усопшего, «умелого правителя... образец божественной доброты, терпения, твердости, отца народу».
Оплакав мужа, Елена обращается к обязанностям великой княгини. Она окружена опекунским советом, в состав которого входят братья покойного Юрий и Андрей и двадцать родовитых бояр – среди них Бельский, Шуйский, Оболенский, Воронцов, Захарьин, Морозов... Возглавляют это собрание дядя регентши, властолюбивый и предприимчивый Михаил Глинский, и главный конюший Иван Овчина-Телепнев-Оболенский – молодой, красивый и недалекий, который скоро становится любовником Елены. По их совету она отправляет чрезвычайных послов к императору Карлу V, его брату Фердинанду – королю Венгрии и Чехии, разрывает дружественные отношения с Швецией, Молдавией, Ливонией, Астраханским и Ногайскими ханами, продолжает войну с крымскими татарами, проникает в Литву и укрепляет ограждения вокруг Москвы.
В 1536 году шестилетний Иван принимает литовских послов. Привстав с трона, он спрашивает их тонким детским голоском: «Наш добрый брат король Сигизмунд в добром здравии?» Затем протягивает руку для поцелуя. Придворные хвалят его за благородство, с которым он держится, и прекрасную манеру говорить. Бесспорно, этот малыш, от горшка два вершка, имеет все задатки великого государя. Но, по отцовскому завещанию, придется ждать долгие годы, прежде чем он возьмет власть в свои руки. А это создает благодатную почву для заговоров!
Уже на следующий день после смерти Василия начинается борьба между боярами, которые хотели бы вернуть себе свои права, и Еленой, стремящейся управлять страной с большей твердостью, чем это делал ее покойный супруг. Она опасается, что, несмотря на данную клятву, братья Василия – Юрий и Андрей – попытаются завладеть троном, и велит взять их под стражу под предлогом неподчинения. Юрий брошен в тюрьму, где умирает от голода. Андрей схвачен при попытке поднять восстание, заточен в темницу и отравлен.
Его сторонники побиты кнутом, подвергнуты пыткам. Тридцать из них повешены на виселицах, которые установлены вдоль дороги, ведущей из Москвы в Новгород. Жена Андрея и его сын заключены в подземный застенок. И даже Михаил Глинский, дядя Елены, который осмелился давать ей поучения из-за ее связи с Овчиной-Телепневым-Оболенским, отстранен от выполнения своих обязанностей и сослан ввиду причин самых пустяковых. Подобная жестокость возмущает бояр. «Только Овчина-Телепнев-Оболенский имеет власть при дворе, – говорит один из них. – Другие, более древних родов, лишь называются боярами. Чтобы быть принятым на службу, надо стать приятным фавориту!» С каждым днем в Кремле растет число тех, кто желает перемен. Внезапно 3 апреля 1538 года Елена неожиданно умирает в страшных мучениях. Послы не сомневаются, что она отравлена. В самом дворце под маской огорчения каждый скрывает облегчение. В этой политической суматохе никому нет дела до восьмилетнего Ивана, который только что потерял мать.
Иван остался полным сиротой, даже оба его дяди – Андрей и Юрий – погибли в темнице. В действительности гордая княгиня Елена, увлеченная заботами власти, никогда не занималась своими детьми, и с ее исчезновением в их жизни не образовалась пустота. И все же мальчику кажется, что ему стало не хватать какого-то источника тепла. Всю свою любовь он переносит на кормилицу Аграфену, сестру материнского фаворита Овчины-Телепнева-Оболенского. Тот прекрасно понимает, что со смертью княгини ситуация стала угрожающей – для бояр пробил час мщения. Первым поднимает голову князь Василий Шуйский. Он, как и покойный князь, и его наследник Иван, – потомок знаменитого Александра Невского, но похваляется тем, что принадлежит, в отличие от них, к старшей линии рода. Он жаждет не места у трона – самого трона. Сначала решает избавиться от Овчины-Телепнева-Оболенского и бросает того в темницу. Бывший фаворит не выдерживает голода и тяжести оков. Затем Шуйский отдает приказ схватить сестру приговоренного – кормилицу Аграфену и сослать ее в отдаленный монастырь. Когда приходят арестовать несчастную, Иван хватается за ее юбки, плачет, топает ногами, умоляет стражников сжалиться над женщиной, которая ни в чем не виновата. Все напрасно – мальчика отталкивают и уводят его единственного друга. Аграфену он больше не увидит никогда.
Оставшись вдвоем с братом, Иван спрашивает себя, не посадят ли в темницу назавтра и его. Но странным образом бояре, увлеченные раздорами, не считают его сколь-либо значимой величиной. Без сомнения, они уверены, что еще будет время избавиться от него, когда урегулируют свои отношения.
Первым своим решением бояре освобождают политических заключенных, которые стали жертвами правления Елены. Среди них Иван Шуйский, брат Василия Шуйского, и Иван Бельский, потомок литовского князя Гедимина, который тоже хотел бы захватить власть. Даже не поблагодарив Шуйского за то, что тот выпустил его из заключения, он спешит начать борьбу с ним. У каждого есть свои сторонники. То один, то другой начинают опекать сирот. В этой обстановке подслушивания и подглядывания, частых отравлений Иван начинает воспринимать жизнь как хищный зверек, который учится преследовать свою жертву и наслаждаться ее страданиями. Все, что он видит и слышит во дворце, развивает в нем жестокость и хитрость. Несчастны те, кто слабы! Победителю прощается все! Бог с теми, у кого яд, кнут или сабля! Уже в ранней юности Иван получает удовольствие от кровавых игр: наблюдая за тем, с какой беспощадностью взрослые обращаются с себе подобными, он пытается повторить то же, мучая животных. Это не просто развлечение – это ученичество. Он выдергивает перья птицам, которых ловит, выкалывает им глаза, вспарывает ножом их брюшко и услаждает себя видом каждой новой стадии агонии. Стоя на крепостной стене, раскручивает над головой щенков, а потом бросает их вниз, чтобы они сломали лапы. Жалобный визг удовлетворяет живущую в нем темную жажду мщения, как если бы он предавал смерти ненавистных бояр. Он не может простить им ужаса, в который они ввергли страну своими ссорами, и презрения, которое они выказывают юному князю. Конечно, в дни официальных церемоний его роскошно одевают, окружают надлежащей пышностью и проявляют притворное уважение, но в другие дни те же люди обходятся с ним, как с сыном прислуги. Сняв с него шапку, порфиру и кафтан, украшенные драгоценными камнями, Ивана отправляют в его комнату, где он получает щелчки от тех, кто еще несколько мгновений назад склонялся перед ним. Двадцать пять лет спустя, вспоминая об этом времени, он напишет князю Курбскому: «По смерти матери нашей, Елены, остались мы с братом Георгием круглыми сиротами; подданные хотение свое уличили, нашли царство без правителя: об нас, государях своих, заботиться не стали, начали хлопотать только о приобретении богатства и славы, начали враждовать друг с другом... Нас с братом Георгием начали воспитывать как иностранцев или как нищих. Какой нужды не натерпелись мы в одежде и в пище: ни в чем нам воли не было, ни в чем не поступали с нами так, как следует поступать с детьми. Одно припомню: бывало, мы играем, а князь Иван Васильевич Шуйский сидит на лавке, локтем опершись о постель нашего отца, ногу на нее положив. Он не обращает на нас никакого внимания ни как родственник, ни как властелин, ни как слуга своих господ. Кто мог бы вынести подобное чванство?.. Что сказать о казне родительской? Все расхитили лукавым умыслом, будто детям боярским на жалованье, а между тем все себе взяли; и детей боярских жаловали не за дело, верстали не по достоинству; из казны отца нашего и деда наковали себе сосудов золотых и серебряных и написали на них имена своих родителей, как будто бы это было наследственное добро...»
