день я проснулась похожей на Дональда Трампа – с оранжевыми щеками и белыми кругами вокруг глаз. В школе я была одной из тех старшеклассниц, которые не умели растушевывать тональный крем так, чтобы лицо и шея были одинакового цвета. Теперь я стала двухцветной школьной учительницей, которая преподает девочкам с красивой ровной кожей.
Вся эта история с прогулками и автозагаром привела к неожиданным результатам. Я перестала думать о том, что скажут люди. И начала делать вещи, которые раньше откладывала по миллиону уважительных причин. Я пишу блоги, которые всегда мечтала вести. Делаю сайт. Читаю книги, годами ждавшие своего часа. Начала было подтягиваться на турнике, но через две недели бросила. Что ж – я хотя бы попробовала. А еще я валяюсь на полу с сыном, мы смеемся и играем в игры. И наутро выходим на новый маршрут.
Лорен Барретт
Иногда наш список того, что нужно перестать делать, может оказаться длиннее, чем список дел.
Пэтти Дай
В тот день у меня все валилось из рук. Это случилось внезапно. Я никогда не была особо грациозной, но тогда спотыкалась обо все подряд, включая пол в моей церкви.
Ну хорошо: допустим, последнее еще можно было как-то объяснить – в конце концов, здание довольно старое, плитки покосились. Но когда я споткнулась на входе в продуктовый магазин, затем еще раз – перед своей машиной и наконец у себя дома, то ощутила легкий приступ паники.
Последние несколько дней выдались довольно напряженными… Ладно, скорее – последние несколько недель. Но неужели я настолько вышла из строя, что буквально потеряла баланс? Возможно, у меня инфекция внутреннего уха или что-то случилось с головой. А вдруг это инсульт?
Мои родители были набожными людьми и неплохо разбирались в психологии. С детства я усвоила, что все проблемы возникают от непрожитых эмоций. У меня есть успокаивающая практика, сочетающая позы йоги с дыхательными упражнениями и молитвой. Я подумала, что так замоталась, что не уделяла много времени ни молитве, ни самой практике. Совершив это открытие, я отправилась переодеваться в удобную одежду. И как только сняла обувь – исцелилась!
Дело было вовсе не в переутомлении. И я вовсе не потеряла баланс. Инсульта у меня тоже не было. Просто моя любимая пара сандалий полностью износилась. Обе подошвы на них треснули пополам. Весь день я ходила в испорченной обуви и спотыкалась.
Я так переживала, пытаясь выяснить причину своей неуклюжести, что даже давление подскочило. Но мне и в голову не пришло проверить обувь.
На самом деле обычно все происходит с точностью до наоборот. Что-то в жизни идет не так, нам кажется, что мы теряем баланс, и начинаем придумывать, как все исправить. Затеваем ремонт, пытаемся похудеть на пять килограммов, покупаем новую одежду или ищем работу получше. Мы скорее переберем все вокруг, чем обратимся в поисках ответов внутрь себя.
Вспомните, когда в последний раз вы останавливались, замолкали и находили время на молитву или медитацию.
Этот странный, дурацкий мир и правда может вывести нас из равновесия. В таких обстоятельствах вовсе не глупо тратить время на себя. Это не роскошь, а необходимость. Только так мы сможем ориентироваться в жизни, не спотыкаясь о самих себя.
Местный сапожник сказал, что подошвы моих сандалий не подлежат ремонту. Мы через многое прошли вместе, но пришло время отпустить их. К счастью, в отличие от обуви, наши души всегда можно вылечить. Главное – понять, что они в этом нуждаются.
Энн Расс
Быть мамой – это труд без отпусков, выходных и права на ошибку.
Автор неизвестен
День завершен, едва успев начаться,
Я знаю, что живу две жизни.
Меня дневную видят все,
Но о ночной никто не знает.
И та, вторая я,
Лишь тихо ожидает своего часа.
Дневная Я не думает о себе.
Дневной Мне нигде не спрятаться.
Дневная Я стирает белье.
Дневная Я дует на ранки.
Готовит, учит, прибирает,
Объятья раздает и осуждающие взгляды,
Разруливает ссоры, драки и дразнилки,
Застегивает велосипедные шлемы.
Ночная Я вытягивается в кресле.
Ночная Я читает книги.
Ночная Я смотрит старые фильмы.
Ночная Я ест то, что вздумается.
Порой я думаю: было ли мне скучно,
Будь у меня одна лишь Я – и никаких хлопот?
Когда-то я читала книги, играла на рояле и плавала,
Каталась на велосипеде, бегала, болтала,
Стихи писала и ходила в бары,
И знала по именам всех поп-звезд.
Теперь у меня так мало времени,
Что иногда кажется, его вовсе нет.
Когда солнце заходит, но дети все никак не угомонятся,
Я опускаю руки: Дневной Мне придется остаться на ночь.
Я считаю до десяти и глубоко дышу.
Почему, почему они не ложатся спать?
Мое время – это корабль, который проплыл мимо.
Как же я заблуждалась, думая, что все буду успевать.
Я заправляю им волосы за уши,
А сама едва сдерживаю слезы.
Что я оплакиваю? Все же это очень странно.
Наверное, меня огорчило что-то еще,
Ведь глупо оплакивать упущенное время.
Поэтому, выходя из детской, я начинаю смеяться.
Я пытаюсь оставить хоть немного времени для себя.
Но понимаю, что можно это делать по-разному,
чтобы быть собой даже в дневной суете.
Я читаю книгу, пока завариваю чай,
Я играю на укулеле, а дети танцуют.
Я плаваю в море вместе с ними,
Я бегаю по парку, пока они качаются на качелях.
И имена некоторых звезд я все-таки знаю,
Пусть даже это звезды детских передач.
Иногда побыть наедине с собой можно и в компании.
Мое время – это состояние души,
Когда я попаду в свой часовой пояс,
Кто знает, что я там найду?
Аннелиз Роуз Бисон
Мы можем либо жаловаться, что на розах есть шипы, либо радоваться, что на шипах есть розы.
Альфонс Карр
Хорошо. Признаю. Я могу быть нытиком. В конце концов, в этой жизни всегда есть на что пожаловаться: грязная одежда, которая не помещается в корзину, надоедливая громкая музыка соседа, ботинки, которые муж оставил у входной двери, дождливые дни, пробки…
Жаловаться – это привычка, выработанная с детства, навык, который я оттачивала годами. Моя семья не возражала (откровенно говоря, все они тоже были большими нытиками), но друзья и одноклассники закатывали глаза и протяжно вздыхали, стоило мне в очередной раз высказать свое
