то, чтобы детально обсудить жизненную трагедию бедолаги, мечтавшего стать когда-то певцом, может быть, даже дирижёром, а вместо этого тянущего служебную лямку во втором огневом дивизионе.
Возвращаемся довольные собой, своими интеллектуальными способностями, даже, если хотите, ощущая ласковую снисходительность к собственному начальству.
«Танталом» нас пугали ещё в карантине. Наслушавшись страстей, новобранцы озабоченно перешёптывались на койках после отбоя:
— На «Айсберг» бы попасть…
— Или на «Таблетку»…
— Не дай бог «Тантал»…
Место, по слухам, крайне суровое. По условиям жизни худшее во всём Узбекистане. Ни клуба, ни магазина, ни библиотеки. Вообще ничего. Вода — и та привозная. Начальство — звери, увольнительных в город — нет. Даже казармы нет — живут в ангаре. Кроме того, там дедовщина.
Очень я боялся туда угодить. А ещё боялся стартовой батареи.
— «Старт», — с плотоядной ухмылкой говорил нам сержант, породистый красавец-казах, сам с «Тантала», — это два года бега по пересечённой местности за заряжающей установкой.
Никогда не любил бегать. Тем более в сапогах.
К счастью, приврал сержант, крепко приврал. Ну бег от солдатского городка до боевых позиций под аккомпанемент сирены — это ладно, это святое. Но бежать за заряжающей установкой, да ещё и по пересечённой местности? Начнём с того, что нет никакой заряжающей установки. Есть пусковые установки, и есть заряжающие машины, но стоят они в капонирах, откуда и выезжают по рельсам.
Странная неосведомлённость для человека второго года службы. Видимо, наш красавец-казах, принадлежа к радиотехнической батарее («геморрои»), с пренебрежением относился к стартовикам («желудкам») и не слишком вникал в детали их службы. Речь шла, скорее всего, о транспортно-заряжающей машине, но подобных устройств у нас не было, а если и было, то наверняка покоилось законсервированное на территории технического дивизиона. В это сложно поверить, однако лишь на втором полугодии я узнал, что «Тантал» — строящийся объект и что вместо настоящих боевых изделий в капонирах стоят макеты. Но мы делали вид, будто это не так. Тем более что с виду их хрен отличишь.
А с сержантом-казахом нам в карантине, я считаю, повезло. Его хотя бы можно было понять — изъяснялся почти членораздельно.
— Я вам обращаюсь мерами убеждения, — говорил он, явно пытаясь кого-то копировать, — я вас убеждаю. А есть ещё меры принуждения…
Соседним же взводом повелевал славянин, возможно, даже русский, однако, ловя краем уха его команды, я впадал в панику.
— С утр-ра!.. — свирепо рычал он перед строем.
Господи, да что же это значит? Потом оказалось, всего-навсего: «Взвод, равняйсь!»
Но его понимали.
И вот распределение. Ну так и есть! Чуяло моё сердце! На «Тантал». Слава богу, хоть в радиотехническую батарею.
Проехали пыльный зелёный городишко Янгиюль — единственное место, куда можно будет сбежать в самоволку, но, как нас предупредили заранее, лучше не бегать. Городок беспокойный — очень много высланных лиц. Потом, разумеется, оказалось, что лица, хотя бы и высланные, а симпатичные, порой даже улыбчивые. Радушные.
Довезли нас до КПП, выгрузили, построили, произвели перекличку и повели в казарму, в самом деле оказавшуюся дюралевым ангаром с напрашивающейся кличкой «консервная банка». Внутри двухэтажные шконки и финская дизельная печь, гоняющая с воем горячий воздух по всему помещению (в зимнее время, разумеется). Когда она ломалась, температура снаружи и внутри немедленно выравнивалась, так что спать приходилось меж двух матрасов, позаимствовав второй с койки того, кто убыл в караул.
Должен признаться, ангарная экзотика меня скорее привлекла, нежели ужаснула. Будет о чём рассказать. Так оно потом, кстати, и вышло. «Это у вас не служба, это у вас „гражданка“ была, — говорил я со снисходительной усмешкой бывшим сокурсникам. — Казарма из кирпича, паровое отопление, пол деревянный… А ты поди в ангаре поживи!»
Но всё это потом…
Ну «Тантал», утешал я себя. И на «Тантале» люди служат. Главное — радиотехническая батарея, а никакой не «старт».
Недолгим было утешенье.
На второй или на третий день (кажется, я тогда вырубал янтак неподалёку от локатора) прибежал испуганный «салажонок» из моего призыва.
— Там тебя майор вызывает!
— Командир батареи?
— Нет. Чужой какой-то…
Всполошился, оправил френч, подтянул ремень — и проследовал по наклонному бетону в неглубокое подземелье, где обнаружил нескольких офицеров-радиотехников. Они стояли и смотрели на меня со странным выражением. То ли сочувствие сквозило в их взглядах, то ли насмешка.
А посреди подвала на табуретке, уперев кулаки в колени, действительно, сидел некто незнакомый, коренастый, громоздкий и весьма странно экипированный: сапоги, галифе, майка и фуражка, из-под козырька которой виднелся крупный бугристый нос. Глаз я не увидел, но почему-то ощутил, что козырёк нисколько не мешает сидящему разглядывать меня.
Прочие офицеры играли свиту.
Кое-как я отрапортовал о прибытии и даже догадался добавить «товарищ майор».
— А расскажи-ка подробно, — с задушевной скукой начал сидящий на табурете. — Кто ты, что ты… Какое образование… Кем был на «гражданке»…
Голос его звучал довольно-таки глумливо.
Пришлось докладывать. Услышав, что в сельской школе я преподавал русский язык и литературу, декольтированный майор кивнул.
— То, что надо, — объявил он. — Значит, так… Я тебя забираю к себе на «старт»…
В горле у меня пискнуло.
— Да ты не бойся, — успокоил он. — На «пушки» я тебя не пошлю. На «старте» у меня есть кабина управления. Такая же, как здесь, даже лучше. Будешь в ней сидеть… Есть вопросы?
— Так точно, товарищ майор! — отважился я.
— Ну?.. — Похоже, отвага моя слегка его позабавила. — Задавай тогда…
— Какое отношение имеет преподавание языка и литературы к управлению «стартом»?
Отозвался не сразу.
— А вот какое… — раздумчиво отвечал он. — Есть у меня сын. Яшка. — И майор отмерил ладонью рост сына. Подумал и переместил ладонь чуть выше. — Так вот у него оч-чень хреново с русским языком и литературой…
Да уж, что-что, а морочить голову командир стартовой батареи майор Сапрыкин умел виртуозно. До сих пор восхищаюсь достоверностью его вранья. У него действительно был сын Яшка. И у Яшки действительно было очень хреново с языком и литературой. Но в репетиторы я так и не попал. Я был нужен майору для других целей. Скажем, для грамотного оформления документов. Но скорее всего просто про запас. Проплыть мимо загребущих рук комбата редко чему удавалось: будь то щепочка или же единственный на весь дивизион рядовой с высшим образованием.
Есть в ракете такая хрень — гироскопы называются. Массивные волчки, мгновенно раскрутить которые возможно лишь с помощью мощного импульса. Проработай моторы в подобном режиме хоть несколько секунд
