Ознакомительная версия.
Голубые папки в комнате начальника радиосвязи становились все толще и толще. Отдел дешифровальщиков армейского полка связи работал на полную мощность.
Четыре радиоприемника были загружены полностью и имели прямую связь с семнадцатью радиостанциями. Два передатчика передавали в южные и западные районы фронта поступавшие со всех концов сообщения о катастрофическом положении на том или ином участке, а также передавали на север оперативные сводки. Каждый радиоприемник принимал ежедневно по четыреста радиограмм. За содержанием радиограмм следили командование сухопутных войск, группа армий, армия, корпуса, дивизии, части особого назначения, боевые группы, пункты управления полетами.
До 28 ноября поступило 3746 и было отправлено 1716 радиограмм.
3746 поступивших радиограмм.
Сигналы о поступлении радиограмм не смолкали ни на секунду, сотни радиограмм передавались открытым текстом, что было недопустимо в военное время, но паника и нехватка времени диктовали свои условия.
3746 простых донесений.
Деловые, четкие, краткие, без приукрашивания и без преувеличения.
3746 сообщений.
В этих сообщениях в эфире слышалось приближение ужасной катастрофы.
3746 радиограмм.
Продиктованные чувством страха, которое не исчезло с приходом всеобщей беды, чувством, которое отступило перед внезапно нависшей грозой, потеряло самообладание, не смогло понять всю неожиданность происходящего и в результате всего этого оказалось подавленным.
3746:
«11-й корпус с начала прорыва потерял 50 процентов тяжелого оружия».
«8-й корпус сдал Песковатку. Переместился на запад. Сообщение о местоположении последует позже».
«Школа подготовки офицеров и инженерных частей под командованием полковника Микоша ведет тяжелый оборонительный бой против сильных вражеских частей».
«Вертячий оставлен».
«1/9-му зенитному дивизиону легиона «Кондор» приготовиться к наземной стрельбе для участия в бою у Дона».
«Полковнику 648-го армейского полка связи принять командование всей связью армии. Немедленно вылететь в котел и явиться к начальнику Генерального штаба».
«Боевой группе капитана Гёбеля удерживать с 3000 человек мост через Дон. Не падать духом так же, как и мы».
«Главный перевязочный пункт Отто—Варновка не может больше принимать раненых. Требует срочно перевязочные материалы и медикаменты. 637-му танковому корпусу: отдел прессы и пропаганды вермахта требует сообщений. Указать тяжелые моменты. Окружение в сообщениях не упоминать. Фюрер планирует широкие контракции. Провести соответствующие приготовления».
«14-я танковая дивизия разбита. Остатки направляются на запад».
«176-е подразделение связи вместе с командным пунктом передислоцируется в Мал. Россошку».
«103-й мотопехотный полк изнурен в ходе тяжелых боев. Пытается объединиться с 108-м мотопехотным полком».
«48-му танковому корпусу: генерал-лейтенанту Гейму вылететь по приказу фюрера в ставку для доклада».
«Переправа через Дон у Калача по трагической ошибке перешла к русским, осуществляется оборона Калача».
«3-е подразделение зенитно-артиллерийской школы Бонна, с 21.08 по 11.11 потери составили 540 человек – 90 процентов всего состава. Погибли почти 40 процентов».
«Полковнику Паннвицу сформировать из остатков и разрозненных групп 6-й армии резервную группу вместе с приданными танковыми и артиллерийскими подразделениями».
«Фюрер поручил командованию 2-й армии отправить маршем оперативную группу штаба под командованием фельдмаршала фон Манштейна в Новочеркасск».
«51-й корпус срочно требует тяжелое оружие, 150-миллиметровые и 210-миллиметровые орудия».
«Полковнику Адаму явиться в штаб командования 6-й армии в котел.
«Предварительное командование 6-й танковой дивизии прибыло в Котельниково».
«Остаткам зенитно-артиллерийской школы взять на себя зенитную оборону Питомника».
«Армии доложить о наличии боеприпасов, горючего, оружия и прочего оснащения. Отдельно сообщить о наличии продовольствия и связанные с этим требования».
«Аэродрому Басакин быть готовым к приему самолетов с боеприпасами и горючим».
«413-му саперному полку оцепить Песковатку и обеспечить поддержку 384-й пехотной дивизии».
«Медсестрам 41-го армейского лазарета в Калаче вылететь из Питомника в Киев».
«Полевой дивизии люфтваффе отправиться для устранения неблагоприятных ситуаций на участках вклинивания противника».
«6-й армии от командования сухопутных войск: при любых обстоятельствах удерживать северный фланг и западный берег Дона».
«113-й пехотной дивизии переместить линию фронта на запад».
«27 штурмовых орудий у Чира не выгружены. Невредимыми оказались в руках врага».
«Командному пункту 4-й танковой армии с 24 ноября находиться в Зимовниках в 60 километрах южнее Цимлянской».
«Армейский склад боеприпасов и снабжения взорван согласно приказу».
«У 24-й танковой дивизии горючего всего на семь дней».
«Боевой группе Виллига получить для усиления 10-й и 5-й пехотные полки, 1-й артиллерийский полк, 2-й минометный полк и перейти в подчинение 14-го танкового корпуса».
«Бузиновка занята русскими войсками».
«Передовой край 29-й мотопехотной дивизии проходит в районе Кравцов—Цыбенко. Наступление русских остановлено».
«24-й танковой дивизии немедленно отойти назад через вспомогательный мост у Переполни и вступить в бой на северо-восточном участке под Орловкой».
«Подразделение Микоша пробивается на юг».
«44-й пехотной дивизии доложить о потерях всех ее военных обозов и резервных складов».
«Командный пункт 24-й танковой дивизии – Александровка».
«Боевая группа Чокеля обороняет мост через Чир, сдерживая мощные атаки, включая ближние бои, и тем самым удерживает важные исходные позиции в направлении Сталинграда».
6-я армия – без начальника связи. Что дальше?Когда танковые клещи сомкнулись вокруг 6-й армии, полковник Арнольд, начальник связи армии с 1941 года, находился вместе с командующим в Нижне-Чирской.
Полет в котел был запланирован, но «шторх», предназначавшийся для полковника Арнольда, не вернулся – во время обратного полета он был сбит пулеметами. Полковник Арнольд принял самостоятельное решение: он направился в Морозовскую и вылетел оттуда на «Хенкеле-111» в качестве кормового стрелка в Питомник. Приказ о его замене существовал уже давно, кроме того, семь его ранений ставили под сомнение его пригодность к дальнейшей военной службе. В Тормосине командир армейского полка связи полковник Шрадер получил приказ о вылете, но не вылетел. Приказ был повторен еще три раза – полковник Шрадер не вылетел. Он и не мог вылететь, так как лежал в своей квартире, завернутый в одеяла, и был не в состоянии подняться. Сердце отказывает – таково было его объяснение.
Ознакомительная версия.
