- Разрешите мне сопровождать вас, - сказал Пихт.
- Не бойся, Пауль! Я очень скоро расправлюсь с русским, - самодовольно проговорил Удет.
Вернувшись, флаг-майор подошел к пленному капитану :
- С вами хочет встретиться в бою генерал Удет - лучший ас Германии. Вы согласны? Капитан кивнул головой.
- Вы с ума сошли, флаг-майор! - воскликнул Пихт, когда Удет и русский капитан в сопровождении автоматчика вышли на аэродром.
- Не беспокойтесь, - усмехнулся флаг-майор. - Как только русский взлетит, у него кончится горючее.
"Значит, они угробят капитана", - подумал Пихт, отворачиваясь.
Маленький, короткокрылый истребитель рванулся по взлетной полосе. За ним поднялся "мессершмитт" Удета. Пихт, провожая взглядом "ястребок" с алыми звездами, подумал о том, что пленный капитан уже увидел приборы и догадался, что у него в баках мало горючего и никуда он не сможет улететь.
Истребитель Удета быстро обогнал "ястребок" и, перевернувшись через крыло, вышел в исходное положение для атаки. Русский не имел преимущества ни в скорости, ни в высоте. "Мессершмитт" отрезал его и от облаков, где бы русский мог скрыться и внезапно напасть на "мессершмитта". Тогда "ястребок" помчался к земле. Удет бросился за ним, поймал краснозвездный истребитель в прицел и дал очередь. Но капитан сманеврировал, круто бросив машину вверх. "Мессершмитт" проскочил мимо. В этот момент "ястребок", сделав петлю, повис у него на хвосте.
Пихт услышал стрельбу пулеметов. Флаг-майор дернул Пауля за рукав:
- Оглянитесь. Русские интересуются поединком.
За обтянутыми колючей проволокой окнами Пихт разглядел истощенных русских, с напряженным вниманием следящих за воздушным боем.
"Ничего вы не увидите", - подумал он и закурил сигарету.
До его слуха донесся тугой вой "мессершмитта". "Ястребок" вхолостую вращал винтом - у него кончилось горючее. Удет мог бы стрелять, но он не открывал огня. Сильно раскачивая машину с крыла на крыло, он пытался приблизиться к русскому, хотел понять, что случилось. Но "ястребок" уже вошел в пике и быстро мчался к земле. На высоте не больше двухсот метров русскому удалось выровнять самолет. Со свистом "ястребок" промчался над крышей барака и врезался в ряды своих же самолетов. Взрыв сильно толкнул воздух. Черное облако взвилось в небо.
- Пожар! - закричали техники, бросаясь к шлангам и огнетушителям.
Удет выключил мотор, откинул фонарь и устало спустился на землю. Он был мрачен и зол,
- Как вас зовут? - спросил Удет подбежавшего флаг-майора.
- Шмидт.
- Вы мне оказали дурную услугу, Шмидт. Кажется, последнюю...
- Я не хотел неприятностей, - пробормотал флаг-майор.
- Отныне вы будете фельдфебелем, Шмидт... Только фельдфебелем! - Удет отвернулся и зашагал к своему "мерседесу".
На обратной дороге он молчал. Лишь когда машина въехала в Берлин и покатила по набережной Руммельсбурга, Удет спросил:
- Куда же ты без меня денешься, Пауль?
- Не понимаю вас...
- Ну, мало ли что может случиться со стариком Удетом... Да и не все время боевой летчик будет сидеть на адъютантской должности.
- Если я вам надоел...
- Брось, Пауль, - перебил Удет. - Говори прямо, куда ты хочешь попасть?
- Не знаю. Наверное, на фронт.
- Сколько людей в России?
- Около ста семидесяти миллионов.
- И они все такие... фанатики?
- Я не был в России, но боюсь - большинство.
- Какой глупец внушил фюреру мысль начать войну с Россией, не расправившись с Англией?! Это роковая ошибка! И все они, - Удет ткнул пальцем вверх, - все они жестоко поплатятся за это безумие!..
Генерал-директор замолчал.
Пихт осторожно посмотрел на его пепельно-серое лицо. Смутная тревога овладела им, как всегда в предчувствии большой беды.
- 2
"От Марта Директору. Мессершмитт модифицирует свой основной истребитель. Новое обозначение "Ме-109Ф". Увеличена мощность двигателя, скорость, броневая защита. В ближайшее время резко увеличивается выпуск поршневого истребителя "Фокке-Вульф-190" с двигателем воздушного охлаждения. В первых сериях для секретности предусмотрена мина, уничтожающая самолет при аварийной ситуации. Для "Ме-262" поступили турбореактивные двигатели "БМВ 109-003" и "Юнкерс-Юмо-109-004", развивающие тягу до тысячи килограммов. Испытания назначены на конец ноября. Март".
Ютта откинулась в кресле, прислушалась. Все тихо. Она убрала рацию, подошла к туалетному столику, показала язык своему испуганному отражению. "Чего трусишь, худышка? Все в порядке, выигран еще один бой".
- 3
24 ноября 1941 года, как всегда в начале седьмого, капитан Альберт Вайдеман подъехал на своем "оппеле" к небольшому, укрытому за высоким железным частоколом особняку на Максимиллианштрассе. Как всегда преодолев мальчишеское желание перепрыгнуть через перила подъезда, он степенно поднялся по ступенькам и постучал пузатым молоточком в гулкую дверь. Он живо представил себе, как сейчас возникнет перед ним лукавое личико Ютты, как она примет у него фуражку и скажет при этом: "Капитан, я вижу у вас еще семь седых волосков". А он ответит: "Выходит, всего сто восемьдесят пять. Я не сбился? Еще каких-нибудь три дня - и я получу обещанный поцелуй!" Эта игра, случайно начавшаяся с полгода назад, по-видимому, веселила обоих. Капитан "седел" все более быстрыми темпами.
Он постучал еще раз. Но за дверью было тихо. "Ютты нет, - подумал он разочарованно, - потащилась куда-нибудь с Эрикой. А профессор? Ведь он ждет меня".
Два раза в неделю профессор Зандлер знакомил своего главного испытателя с основами аэродинамики реактивного полета.
"Профессор наверху и не слышит, - догадался Вайдеман. - Нужно стучать громче".
Он со всего размаха хватил молотком по дубовым доскам.
- Ну и силища! Вам бы в кузницу, господин капитан, - раздался за его спиной насмешливый голос Ютты. Она стояла у подъезда, искала в сумочке ключ. - Вы уж простите меня, капитан. Бегала в аптеку. Фрейлейн Эрика заболела. Второй день ревет.
- Что же так взволновало бедняжку? Выравнивание фронта под Москвой? Или смерть генерала Удета? Его уже похоронили.
- Неужели вы так недогадливы? Ведь вместе с Удетом разбился Пихт! А Эрика влюбилась в него с первого взгляда.
- О, это большое несчастье, - насмешливо покачал головой Вайдеман, - но откуда у вас такие сведения? В официальном бюллетене о смерти Пихта нет ни слова.
- Он же обязан сопровождать генерала...
- Ему сейчас не до любви, поверьте. Можете успокоить фрейлейн Эрику. Я думаю, что Пихт жив.
- Он не разбился вместе с генералом?
- Никто вообще не разбивался. Удет покончил с собой. Пустил себе пулю в лоб в своей спальне.
- Ой! Пойду обрадую Эрику!
- Самоубийство национального героя - сомнительный повод для радости, фрейлейн Ютта. Я буду вынужден обратить на вас внимание господина обер-штурмфюрера Зейца.
