Ознакомительная версия.
И вдруг…
Я и забыла о том, что позировала обнаженной, когда сидела без работы. Получила свои совсем небольшие деньги, заплатила первоочередные долги и выбросила из головы темно-красный бархат, в котором выгибалась, как кошка.
Скандальное фото для календаря 1953 года
Но фотографии никуда не делись, они стали основой календаря на 1953 год! Том Келли продал снимки довольно дешево, тоже не получив больших дивидендов, а новые владельцы решили использовать их только сейчас. На фото внешность Нормы Джин – золотистые волосы, никакого исправленного носа или подбородка, но как раз это не видно.
Бомба взорвалась! Фотографии оказались столь красивыми (молодец Том!), что календарь расхватали, и изображения моей обнаженной фигуры висели в барах и парикмахерских. Кому пришло в голову соотнести Норму Джин на красном бархате и Мэрилин Монро, только пробивающуюся на студии «Фокс», не знаю. Рассказывали, что неизвестный позвонил Джерри Уолду, продюсеру «Ночной схватки», которому меня с видимым удовольствием «одолжила» на этот фильм студия «Фокс», и потребовал десять тысяч долларов за молчание.
Конечно, эта информация могла вызвать (и вызвала) немалый скандал, ведь там была обнаженка, пусть очень скромная, но все же. Актриса «Фокса» снимается в обнаженке для календарей, какой кошмар!
Знаете, я не понимаю людского ханжества. Мы любуемся картинами великих живописцев, с восхищением разглядываем гениальные скульптуры, ахаем и цокаем языками, при этом ничуть не смущаясь, что Даная, вовсе не имеющая красивого тела, обнажена, что голые самые разные Венеры, множество богинь и богов… Почему изображение красивого тела, созданное давно, – это искусство, а красивое (я в этом уверена) тело на фотографиях, сделанных три года назад, – распутство и преступление? В снимках Тома Келли не было ничего распутного, ничего развратного, просто лежащая на красном бархате девушка, в моих позах, поверьте, тоже не было чего-то страшного. Между прочим, Тому ассистировала жена.
Если Джерри Уолда и шантажировали, то он снес это молча, не сказав о шантаже мне, хотя должен бы сделать это в первую очередь. Нет, Уолд даже не поинтересовался, действительно ли я снималась в таком виде, не рассказал никому. Именно поэтому я не поверила его рассказам и подозревала, что Элайн Мосби сообщил именно он или кто-то с его подачи.
Это вселенский скандал – попасть на язык Элайн Мосби по поводу фотографий в обнаженном виде! Мосби тут же потребовала объяснений, но, конечно, не от Уолда, а у студии «Фокс». Я была в ужасе, на студии от меня потребовали все отрицать, мол, это не я, а очень похожая на меня модель, может, пронесет.
Сидней Сколски, выслушав мои сбивчивые объяснения, рассудил иначе: все равно тайное станет явным, возможно, где-то даже зафиксировано, что на снимке именно я, если правда раскроется после моего отрицания, будет только хуже. Сколски посоветовал говорить, как было, но объяснить, что меня в тот момент могли просто выбросить на улицу за долги. Я добавила:
– И машину отобрали…
– Вот! Именно это и скажи! И не надо ничего отрицать. Жалостливее, жалостливее…
Я объявила, что скажу правду. Администратор студии едва не рухнул в обморок, уже понимая, что меня ждет за такой проступок и теперь такую непокорность. Но потом пожал плечами, в конце концов это прекрасная возможность избавиться от обузы, какой я стала.
Знаете, львы рычат, это страшно, многие животные рычат, будучи разъярены. А вот змеи шипят, и это куда страшнее любого рыка. Занук шипел. Если он мог, непременно придушил бы меня, но потом посмотрел внимательно и вдруг заявил, что можно попробовать.
Я сама позвонила Мосби и рассказала ей жалостливую историю появления календаря, который сейчас висит в каждом баре или гараже. Не знаю, поверила ли мне Элайн, возможно, нет, не столь уж она наивна, но почувствовала, что это великолепный сентиментальный сюжет для размышления, как быть девушке (сиротке!), когда у нее нет денег на жилье и возврат машины.
Конечно, это был скандал!.. Но есть скандалы, которые способствуют популярности замешанных в них куда больше любой рекламной кампании. Безо всяких усилий, лишь на моей откровенности и фильм «Ночная схватка», и студия «Фокс», не говоря уже обо мне самой, стали безумно популярны. Календари скупили за два дня после репортажа, пришлось выпускать еще и еще, теперь мое тело на красном бархате и впрямь красовалось на стене каждого гаража.
Студия тоже заказала свою партию календарей для… раздачи представителям прессы и прокатчикам. Это было нечто невиданное, вместо осуждения и повторного позорного изгнания со студии я получила сумасшедшую известность. Не рад только один человек – Даррил Занук! Я превратилась в его непрерывную головную боль, а он в мою.
Занук – предмет не просто моей ненависти, он кошмар моих снов, даже по ночам я не переставала его бояться и ненавидеть. И, между прочим, именно из-за него стала принимать повышенные дозы снотворного, Занук косвенно виноват в моей зависимости от барбитуратов.
Но, Док, это были не все скандалы. Сейчас я Вам расскажу о втором.
Знаете, чем примечателен тот период? Я наконец закрепилась на студии, состоялись многие очень важные для меня знакомства, но не менее важно и то, что я стала публичным человеком, с ужасом осознав, что каждый шаг, каждое сказанное слово, каждый поступок даже в прошлом отныне будут на виду, будут обсуждаться и критиковаться куда больше сыгранных мной ролей.
Док, это изнанка славы. Одно дело то, как ты выглядишь сейчас, что делаешь, что говоришь, с кем знакома или незнакома, кто тебя не любит. Но отвечать приходится и за то время, когда звездой не была. Вы понимаете, о чем я? Мэрилин Монро пришлось отвечать за Норму Джин, и хотя в поведении Нормы Джин ничего предосудительного не было, именно когда Норма становилась Мэрилин, можно найти немало поводов для обливания грязью.
Нашли.
Никакая она не сирота! У Мэрилин Монро, которая вообще-то Норма Джин, жива мать. А сама Норма Джин незаконнорожденная!
И снова я отказалась лгать, зачем, ведь обязательно найдется ушлый журналист, который раскопает и Джима Догерти, и Глэдис Бейкер.
Да, я не сирота, но моя мама, бывшая монтажер пленки в Голливуде, давно больна, настолько давно, что я и не помню нормальной с ней жизни (мама, прости меня, но это так). Она находится в больнице штата, но я все время помогаю ей, помогала и тогда, когда самой было нечего есть, это тоже причина, чтобы сфотографироваться лишний раз. Теперь, когда на студии у меня уже приличная зарплата, Глэдис переведена в частную клинику, и ей назначен официальный опекун. Спасибо студии «Фокс» за предоставленную возможность сниматься и зарабатывать не только для себя, но и на содержание больной матери.
Ознакомительная версия.
