Ознакомительная версия.
16/18 января 1860.
Прошла неделя – я был очень занят. – Устройство публичного чтения – вещь нелегкая. Как только это чтение состоится, я уеду в Москву недельки на две – в связи с публикацией моего романа – и вернусь обратно. – Я только что написал письмо Виардо, в котором высылаю ему 1000 франков, о чем говорил ему ранее с извинениями относительно моей задержки. – Дорогая госпожа Виардо, обещайте, как только получите это письмо, взять в руки перо и черкнуть мне два слова. – Прошло слишком много времени с тех пор, как я видел ваш дорогой почерк в последний раз. Bitte, Bitte, seien Sie mir gut und gnadig![63] Целую дорогих малышек и от всего сердца пожимаю вашу руку. – Gott erhalte und segne Sie! Sie wissen fur wen ist die Liebe[64].
Ihr PI. T.
P.S. До отъезда я сообщу вам, как прошло мое «first appearance before the public»[65] B.
B 1862 году Виардо снимают дом в Баден-Бадене. Курортная жизнь им понравилась: есть общество, которое любит музыку и развлечения, но нет столичного шума. И Виардо покупают в Бедене виллу. Там же строит свой дом Тургенев.
Спасское, 6/18 июня 1862
Дорогая и добрая госпожа Виардо, я приехал сюда вчера вечером и не знаю, как вас благодарить за те два письма что я нашел на своем столе. Мне показалось, что мое старое гнездо озарилось светом. Благодарю вас еще раз; думаю, что и вы были бы довольны, увидав мою радость. Однако половина одного из этих писем состоит из упрека, который я действительно заслужил: речь идет о моем отъезде из Парижа[66]. Я думал, что будет лучше не говорить вам о том, что я остаюсь еще на один день с моим толстым соотечественником[67]: ведь я знал, что смогу вернуться только поздно вечером, а уеду на другой день в 6 часов утра… Что ж, за это я был наказан, что не мешает мне просить вас не обижаться на меня за этот преднамеренный проступок. Уверяю вас, больше это не повторится.
Полина Виардо. Гравюра. 1848 г.
Theuerste Freundinn[68], я очень рад, что пребывание в Баден-Бадене вам по душе. Уверен, что и вам, и вашим детям будет там хорошо во всех отношениях. (Прилагаю ответное письмо для Диди)[69]. Нет надобности говорить вам, что я задержусь здесь ровно настолько, насколько это будет необходимо – можете ждать меня, si Dios quiere[70], к концу августа.
Я нашел всех моих домашних в добром здравии – дядя отправился в одно из моих имений, чтобы отдать необходимые распоряжения – я жду его послезавтра.
Дела идут неплохо, и урожай обещает быть хорошим. A вот в Петербурге положение серьезное. Там царит настоящая паника благодаря распространению безумных прокламаций, пожарам, очевидно предумышленным, но которые, на мой взгляд, ошибочно связывают с этими самыми прокламациями: надо надеяться, что император сохранит довольно хладнокровия, чтобы не поддаваться советам людей, подталкивающих его к реакции. Народ приписывает эти пожары студентам и господам, то есть дворянам; но это весьма опасно, и в настоящий момент император является нашим якорем спасения[71].
Ho довольно о политике. Уже несколько дней стоит чудесная погода, и сад в Спасском совсем зазеленел. Думаю, однако, что это не идет в сравнение с Баден-Баденом. Соловьи уже не поют, и охота еще не начиналась. Я чувствую, что нахожусь здесь лишь временно, и это будет мешать мне работать, то есть писать. Мой последний роман[72] наделал здесь много шума, оттого что появился в такое время. Главный его герой – молодой человек передовых взглядов; я попытался представить конфликт двух поколений и оказался в центре их беспощадной борьбы. Ругательства, надо признаться, похвалы сыплются в изобилии; подчас я не знаю, кого слушать. Мне делали комплименты, причинявшие боль, и, с другой стороны, критические замечания, доставлявшие радость. Молодежь большей частью несколько раздражена против меня; она, подобно хорошенькой женщине, желает, чтобы ее считали очаровательной с головы до пят. Ho все это уладится. Вы прочтете эту вещь в течение зимы и скажете свое мнение, которое, по крайней мере с моей стороны, обжалованию не подлежит.
Ваша фотография по-прежнему составляет мое счастье; если это возможно, пришлите мне фотографию Диди. Я сделал глупость, не прихватив ее с собой – Диди или фотографию? Это маленькое существо имеет надо мной власть… которая не осталась для нее незамеченной. Я не осмеливаюсь произнести, что целую ей ручки, но делаю это. Что же до вас, тут совсем другое дело, я это и говорю, и делаю. Берегите себя, будьте здоровы, и тогда я увижу всех вас, всех без исключения, потолстевшими и похорошевшими. Я написал Виардо из Москвы и выслал ему 200 франков. Получил ли он их? Передайте ему тысячу приветов, как и всем остальным. Будьте очень, очень, очень счастливы и до свидания. Да хранит вас Бог и еще раз спасибо.
Der Ihrige[73] И. T.
P. S. Обещаю писать вам часто – хотя бы раз в неделю. Читали ли вы «Героев» Карлейляп, «Очерки» Маколея, «Тома Джонса» Филдинга? Я очень рекомендую вам труд по геологии с рисунками Бернарда Котта. B следующем письме дам вам еще несколько указаний. Прощайте. O wie gut, und lieb und theuer Sie mir sind[74]!
Спасское, 10/22 июля 1862
Дорогая моя малышка Диди, спешу ответить на твое письмо с такими милыми рисунками впридачу. – Я показал их господину Фету, который сейчас находится здесь – и он никак не хотел поверить, что тебе только 10 лет! Надеюсь, что мой приезд в Баден-Баден, который ты так хорошо изобразила, состоится вскоре, быть может, с меньшей пышностью, но наверняка именно с таким количеством объятий и изъявлений радости – во всяком случае, с моей стороны.
Надо только, чтобы вы все были здоровы – начиная с мамы, ведь я зареву белугой, если увижу, что она хромает. Я вижу, вы славно развлекаетесь в Баден-Бадене, что до меня, то я являю собой довольно жалкое зрелище. Я ездил на охоту за сто километров отсюда, – не нашел почти ничего, зато нашли меня – блохи, которые меня искусали, солнце, которое поджарило, дождь, который намочил, голод, который иссушил, так что вот каков теперь мой совершенно достоверный портрет:
Hy что, не хочешь ли такого вот Дон-Кихота в качестве будущего мужа!
Ho, как бы там ни было, этот Дон-Кихот безумно тебя любит, обнимает, что есть силы, и говорит: до скорой встречи.
Твой И. Тургенев.
P.S. Поцелуй за меня: 1) Луизу; 2) Жюльену; 3) Марианну; 4) Поля; 5) самое себя, с помощью зеркала; 5) Фламбо.
Ознакомительная версия.
