Возглавлял команду в тот год М. Семичастный. В связи с Олимпиадой турнир проводился в один круг. Поражения от киевских динамовцев (0:3), «Торпедо» (0:2) и куйбышевских «Крылышек» (0:1) лишили нас шансов на первое место, и лишь победа в последнем матче турнира над ленинградским «Динамо» (5:0) принесла бронзовые медали.
В сезоне 1953 года я сыграл в двенадцати встречах, забил четыре мяча. Нелегким грузом легло на душу незаслуженное наказание за проигрыш на Олимпиаде. Правда, некоторым утешением стал Кубок СССР, который мы завоевали впервые (из того состава динамовцев, который выиграл Кубок страны в 1937 году, у нас оставался лишь один человек — возвратившийся к руководству командой старший тренер М. И. Якушин).
Финал Кубка СССР разыгрывался 10 октября 1953 года. Футболисты куйбышевских «Крыльев Советов» были для нас традиционно «крепким орешком». С 1951 года ни разу мы не смогли победить волжских оппонентов в матчах чемпионата страны. У себя дома они частенько «наказывали» московское «Динамо». Так что к борьбе с ними мы отнеслись серьезно.
На седьмой минуте матча был назначен штрафной удар в сторону ворот куйбышевцев. Я подошел к мячу, метнул взгляд на Сергея Сальникова — он меня мгновенно понял. Вместо того чтобы сильно пробить по воротам, чего ждали волжане, я дал мягкий и удобный пас на выход Сальникову, И он моментально оказался один на один с вратарем Корниловым. Голкипер кинулся навстречу Сальникову, Но Сергей на противоходе успел протолкнуть мяч мимо него в ворота.
После этого Много было моментов для взятия тех и других ворот, но счет не изменился. Так я в первый и последний раз в жизни стал обладателем Кубка СССР по футболу — в качестве игрока. Как тренеру мне с этим повезло насколько больше.
В конце сезона звание заслуженного мастера спорта мне было возвращено. Шел 1953 год… Мне исполнилось тридцать три. И хотя я был в неплохой спортивной форме, стал все чаща подумывать о том, что пора уходить.
Человеку со стороны понять мое тогдашнее настроение трудно. Из футбольных справочников известно, что в сезоне 1953 года «Динамо» Провело тринадцать международных встреч, одержало восемь побед, три матча закончило вничью и лишь два проиграло. Соперники были, как говорится на современном жаргона, «не подарок»: дважды — сборная Чехословакии, сборные Румынии и Албании. Сборные против клубной команды! И с «Юргорденом» свела судьба, и с венским «Рапидом», и в Дании довелось сыграть, и в Индии. Так вот, в справочниках черным по белому напечатано, что Бесков забил в этих матчах шесть мячей. Не смогли обогнать меня молодые, подававшие надежды Рыжкин, Шабров, Владимир Ильин. Так почему же «пора уходить»?
В 1948 году мне в числе других известных в то время футболистов предложили поступить без отрыва от соревнований к Высшую школу тренеров (ВШТ). Предложили это и Хомичу, Леониду Соловьеву, Трофимову, Карцеву и другим (называю лишь одноклубников). Учиться, тренироваться и играть в полную силу оказалось более чем трудно. Утром раненько просыпаешься и, откровенно говоря, думаешь: «Идти или не идти сегодня на улицу Казакова?» (то есть в Институт физкультуры, в помещениях которого базировалась ВШТ). Ну, как говорят англичане, делаешь над собой усилие и отправляешься, так чтобы успеть к 8.00 на занятия (между прочим, проснуться для этого нужно в 6.30). Изо дня в день такое выдержать, особенно после напряженного сезоне, способен не каждый. Некоторые хорошие футболисты бросали Высшую школу тренеров, отсеивались: тяжело совмещать.
Убежден, что стоило выдержать это испытание. Футбол нам преподавал в ВШТ Михаил Давыдович Товаровский, один из первых тренеров «Динамо». Он и в 1938-м динамовцев тренировал. Это Товаровский организовал в Государственном институте физкультуры кафедру футбола и хоккея, стал автором опубликованных трудов по технике и тактике игры.
В ВШТ работали и другие авторитеты. Так что, если испытываешь настоящий интерес к тренерскому делу, можно многое почерпнуть для будущей профессии.
Но суть не только в занятиях; наверно, как говорится, пора было честь знать: к началу пятьдесят четвертого года из той плеяды, которая участвовала в турне по Англии, остался я один… Первым покинул нас, перейдя в сорок шестом в «Спартак», Николай Дементьев… Он знал свои диспетчерские способности, которые и проявил блестяще в «Спартаке». А у нас в «Динамо» было много тогда мастеров, с которыми ему пришлось бы соперничать; были и серьезные претенденты на место в команде, к которому тяготел Николай Тимофеевич. Большая конкуренция была тогда в «Динамо». Думаю, Дементьев поступил разумно: в «Спартаке» он пережил поистине вторую молодость, внес большой вклад в успехи команды и всего нашего футбола.
Дементьев и в «Спартаке» оставался шутником-выдумщиком, умевшим поднять настроение товарищам. Николай Гаврилович Латышев вспоминает об одном своем «столкновении» с Николаем Дементьевым. «В пятидесятых годах судил я встречу «Спартака» и киевского «Динамо», — рассказывал Латышев. — Буквально перед самым выходом на поле у меня остановился хронометр. У кого попросить часы? Смотрю, на обе руки спартаковского тренера Петра Исакова надето по нескольку пар часов: на время матча футболисты отдали на хранение. «Петр Ефимыч, одолжи на игру часики, а то мои встали. Дай вот эти, Николая Дементьева, я их узнаю». — «Бери, пожалуйста», — отвечает Исаков. Сужу встречу. Дементьев забивает гол из офсайда, я не засчитываю. «Почему не засчитываете, товарищ судья?» — спрашивает Дементьев. «Положение «вне игры» у вас было», — объясняю. Дементьев несколько мгновений молчит и вдруг заявляет: «А ну снимай-ка мои часы!» Окружавшие нас игроки обеих команд рассмеялись…»
— Знаете, Константин Иванович, мне тоже довелось наблюдать Николая Тимофеевича. На дне рождения Игоря Нетто, на его 50-летии, я оказался как старый школьный товарищ: как я уже упоминал, мы учились с Игорем Александровичем в одной школе. Остальные гости были футболисты московского «Спартака». Николай Тимофеевич произнес тост: «Подумай, Игорь, тебе сегодня на старые деньги пятьсот лет исполнилось!» Такая шутка, сказанная а футбольной раздевалке, привела бы команду в отличное расположение духа перед выходом на поле…
— В каждой команде, как правило, наличествует свой вариант Василия Теркина, Тиля Уленшпигеля, Ходжи Несреддина — неформального лидера, как теперь говорят. Человека, поднимающего настроение. У нас в «Динамо» всегда были мастера разыграть, подшутить.
— Раз уж зашла у нас речь о том, чего не видит или на слышит зритель, позвольте задать вам, Константин Иванович, такой вопрос. Осенью 1989 года в интервью газете «Советский спорт», уточняя обстоятельства вашего снятия с должности старшего тренера сборной СССР в 1964 году, вы описали сцену, разыгравшуюся на заседании президиума Федерации футбола СССР: «Особенно усердствовали на заседании президиума его тогдашний председатель Николай Ряшенцев и Михаил Семичастный, работавший в тот период, если не ошибаюсь, в городском совете «Динамо». «Какой из Трофимова тренер?» — вопрошал Семичастный (Василий Трофимов был вторым тренером сборной, которую вы возглавляли). Ну, Трофимов потом доказал, какой он тренер, в московском «Динамо» и в сборной СССР, но уже по хоккею с мячом. Хотя, уверен, мог бы доказать и в футболе. Но он настолько близко к сердцу принял эту вопиющую несправедливость, что ушел из футбола раз и навсегда». Не могу понять, Константин Иванович; неужели Михаил Семичастный, столько лет игравший в одной команде с Василием Трофимовым, так сказать варившийся в одном котле с ним, общавшийся так, как общаются члены семьи, настолько не верил в своего, несомненно талантливого, товарища? Чем объяснить такое высказывание на заседании президиума федерации?
