Еще недавно его непроницаемое восточное лицо мелькало на всех телевизионных каналах. Богатыря Мишу называли в Службе безопасности одним из самых способных сотрудников. Мне лично он не раз говорил, что считает себя специалистом с большой буквы, Телохранителем — как герой киноартиста Костнера. Из тех, что не спит, не ест — болеет за хозяина, вместе с ним грустит и смеется, читает мысли на расстоянии. Видно, Миша в своих переживаниях однажды перестарался. Может, как Коржаков, пытался вырвать из рук президента бутылку, может, ещё что. Убрали его тихо, ничего не объясняя. Жаль. Он любил журналистов. Всегда позволял поближе притиснуться с диктофоном «к телу», даже самому наглому ни разу не врезал по уху…
Лишь в одном случае он проявил рукоприкладство — когда известный своей развязностью телеведущий программы «Вести» по пьянке хлопнул стюардессу ниже пояса. Знай журналист, какими кадрами укомплектован 235-й правительственный авиаотряд, он не стал бы совершать столь необдуманные поступки. Летели освещать очередной президентский визит. Стюардесса пожаловалась Мише. Хотя телезвезда был солидного роста и с брюшком, Кореец легко поднял его за шиворот над землей. Подержав так с минуту на виду всего самолета, тихо спросил:
— Ты кого по жопе ударил?
— С-с-стюардессу, — пролепетал испуганный насмерть ведущий «Вестей».
— Ты не стюардессу, ты майора безопасности ударил… Не делай так больше, сынок.
Российское телевидение после этого случая всегда выставляло на визиты других корреспондентов…
* * *
Отступиться от преданного, заботливого «дядьки», хоть и вконец зарвавшегося, — не ново для Ельцина. (Депутат Госдумы М., знающий президента ещё по свердловским временам, рассказывал, как сравнительно молодой обкомовский работник интригами довел своего благодетеля, второго секретаря обкома, до инфаркта. И занял его место.) Сколько же их было, обманувшихся в этом открытом лице? Благородная волнистая седая прядь спадает на лоб… От старого ребенка Андрея Дмитриевича Сахарова до опытного психолога Вощанова, первого пресс-секретаря президента, моего товарища по «Комсомольской правде».
Однажды на одной из вечеринок в газете Паша, ругая меня за переход в пресс-службу, с горечью рассказывал, что знает Ельцина добрых два десятка лет, ещё с тех пор, как работал в строительном институте, а будущий президент возглавлял одноименный отдел в обкоме партии. Во время путча 1991 года Вощанов, рискуя жизнью, прятал у себя на квартире родственников Бориса Николаевича. Еще до того, будучи корреспондентом газеты, летал с ним в Америку. И только журналистское мастерство позволило Вощанову объяснить пьяные выходки Ельцина, растиражированные телевидением по всему миру, усталостью политика и происками спецслужб. (Всю ночь накануне одного из выступлений будущий президент не расставался с бутылкой любимого виски «Джек Дэниелс».) «Ни одна статья мне так трудно не давалась, — вздыхал Паша. — Но тогда я был членом «семьи». Как отказать близкому другу?..»
Став пресс-секретарем, Вощанов не изменил привычному образу жизни журналиста. Во время зарубежных визитов «отрывался по полной» с коллегами, был доступен и прост, как в светлые деньки работы в «Комсомолке». А вот из поля зрения Службы безопасности исчезал, бывало, на сутки. Коржаков, Недреманное Око, был крайне недоволен, писал наверх рапорты. Итог: Паша снова рядовой корреспондент «Комсомолки». Дружба с президентом, спустя двадцать лет, дала капитальную трещину…
Но если Вощанов, интеллигентный человек, метал обиды в сторону Кремля все же завуалированно, не переходя на личности своих гонителей, — в виде политологических эссе, мощных экономических комментариев, то «неверный Руслан» Коржаков, пренебрегая офицерской честью, составил настоящий донос на бывшего благодетеля. Генерал-пасквилянт! Это единственный случай в новейшей истории России.
Отписался как умел осторожный Костиков (водянистые щи вместо крепкого оздоровляющего бульона). Оставили подобные фолианты и другие бывшие сослуживцы президента. Покойный Суханов, например. (Сподвижник Ельцина ещё по свердловской стройплощадке Лев Евгеньевич Суханов был отправлен на пенсию с легкой руки Юмашева. Когда пришел к старому другу Борису проститься, его даже на порог приемной не пустили. Может, этот плевок и укоротил его дни?..)
Но книга Коржакова — и беспомощная, и злая — все же вызывает сочувствие. В ней заключена подлинная обида. И я лично рад, что она увидела свет. В следующий раз, когда пойдем к избирательным урнам, давайте вспомним эти жалкие и одновременно горькие строки. И выберем достойного человека…
ИСТОРИЯ ОДНОГО РЕПОРТАЖА
Вслед за Коржаковым покинул Кремль и симпатичный пресс-секретарь Сергей Медведев. История его стремительной карьеры и столь же быстрого падения проста.
Медведев был единственным в стране журналистом, сумевшим снять и передать в эфир исторические кадры обращения Ельцина к народу с брони танка. Лучший в его жизни репортаж. Других просто никто не знает. Но этот в окружении президента запомнили хорошо, особенно в коржаковской спецслужбе, не чуждой благодарности. Если Ельцину хотелось выступить перед телезрителями, звонили по «вертушке» на первый канал и Медведев немедленно выезжал в Кремль.
Когда Коржаков избавился от очередного постылого пресс-секретаря (изгнанный Костиков, как пел Высоцкий, «махнул стакан — и в Ватикан…»), пришло время его любимца. В обход Илюшина — мстительного первого помощника и соперника — Александр Васильевич подготовил проект указа о назначении. И вскоре Медведев въехал на третий, президентский этаж, в богатый кабинет, знаменитый принадлежавшим ещё Лаврентию Павловичу старинным гарнитуром из карельской березы и такими же напольными часами. Первое интервью в новом качестве, к досаде Илюшина, Медведев все же дал на ненавистном втором этаже, в кабинете Бородатого Полковника, пресс-секретаря Коржакова. Невиданное нахальство! Но пришлось на время смириться. Начальник СБП неприятель сильный, упрямый.
Илюшин решил действовать в лучших обкомовских традициях — донимать неугодного человека частыми мелкими просьбами от имени шефа, бесконечными звонками — так, что в туалет нельзя выйти. И Медведев, как по заказу (все журналисты — одинаковы), вечно везде опаздывал, в самое неподходящее время смывался «лечить зубы», не раз вбегал в кабинет Ельцина за секунду до начала мероприятия. Илюшин с ехидной улыбкой каждый промах аккуратно фиксировал.
А тут ещё это секретное совещание… Однажды Коржаков намекнул Медведеву, что в пресс-службе, по его данным, имеется стукач, вернее, информатор ряда центральных изданий. Сергей собрал пресс-службу и, внимательно оглядев каждого из нас, вежливо попросил держать язык за зубами, другими словами, заткнуться — особенно по ту сторону могучего забора. Наутро в «Коммерсанте» появился подробный отчет о секретном совещании у Медведева. Звоню девчонке, которая статью написала — все чистая правда! — и прошу хотя бы намекнуть на её «компетентный источник». «Один из вас», — говорит и смеется.
