б) безнадежно больной;
в) безнадежный алкоголик. Одна моя знакомая, у которой мама была нарколог, безошибочно выявляла алкоголиков именно по их полной трезвости в пьяной компании.
Женщины не любят нас за то, что мы делаем карьеру,
прекрасно понимая, что их место при этом теоретически – второе, а на практике – шестнадцатое. Мало кто из них готов нести почётные тяготы прислуги великого человека. Да и о сублимации либидо в трудовой порыв не стоит забывать.
Женщины не любят нас за то, что мы валяемся на диване и ни к чему не стремимся.
Ибо это означает, что лучшие годы и еще не погибшая красота достанутся этому обшарпанному помещению и ленивому типу, с которым выйти некуда и не в чем.
Кстати, о «мне не в чем завтра пойти».
Часто представляется мне по этому поводу королева Англии Елизавета II, восклицающая: «Что? В этой шляпке? Да я же в ней провожала пароход с нашими доблестными войсками в сорок втором году! Неужели вы думаете, что кто-то это забыл?»
Долгих Вам лет жизни, Ваше Величество.
Женщины не любят нас за то, что мы прислушиваемся к их мнению.
Одна знакомая рассказывала: «Знаешь, я чуть не вышла за него замуж. Но когда мы пошли с ним в магазин и он спросил: „Дорогая, а какую зубную пасту мы купим?“, я послала его на хер. Что это за мужик? Мне что, всю жизнь ему сопли подтирать?»
Женщины не любят нас за то, что мы не прислушиваемся к их мнению.
Ну, это понятно. Кому же это понравится?
Проницательный читатель, конечно же, давно понял, куда я клоню, приводя эти пары взаимоисключающих нелюбовей. Лет двадцать назад я тоже думал, что понял. К счастью, это быстро прошло.
Увы, мой дорогой читатель, больше всего прочего женщины не любят золотой середины, умеренности во всём и рассудительности. Если вы неспособны на порыв, на полный идиотизм и безрассудство, от вас отвернётся самая последняя вокзальная алкоголичка. Беспечность, неумеренность и мотовство – вот наш девиз. При этом жизненно важно всегда иметь в заначке хотя бы сотню баксов на непредвиденные безумства.
Разумеется, я мог бы перечислить ещё несколько тысяч причин, по которым нас так не любят женщины, но я и без того уже слишком злоупотребил вашим вниманием. Те же, кого действительно занимают вопросы нелюбви, смогут в самом ближайшем будущем прочесть мой фундаментальный труд с графиками, диаграммами и списком использованной литературы.
С другой стороны, мне искренне жаль того наивного читателя, который, может быть, надеялся найти здесь некие практические рекомендации, подобные тем, которыми полны журналы для домохозяек и настоящих мужчин.
Увы, чем далее продвигаюсь я в своих исследованиях, тем более прихожу к неутешительно банальному выводу о том, что никаких правил здесь нет. Это чистая эквилибристика, как выразилась одна из женщин – «с камушка на камушек – и на другой берег».
Но нам не нужно на другой берег. Мы хотим бесконечно – с камушка на камушек.
Единственный разумный, как мне кажется, совет: прежде чем сломя голову бросаться в эти скачки, полезно развести на берегу костерок, приготовить сухое одеяло и бутылочку чего-нибудь согревающего сердце и врачующего душу. Они вам очень пригодятся, когда вы, стуча зубами, выберетесь из ледяной воды.
Впрочем, женщины очень не любят нас за то, что у нас всегда есть запасной вариант.
Мне нужен человек, который учится разгадывать сны. Мы бы с ним сидели и разгадывали вместе.
Вот например вчера мне приснился такой сон, что вместо волос у меня на голове выросли ветви. Самую толстую ветку я отломал, потому что она мне портила причёску. Было не больно и крови никакой тоже не было.
Или вот второго дня приснилось, что я выбрил на себе плешь наподобие как у самурая.
А то ещё однажды я проснулся и чувствую, что что-то не то, а что не то, даже и не понять. Произвёл быстро инвентаризацию – зуба, оказывается, во рту не хватает. Стал искать на подушке, может выпал, но нет нигде. Спиздили наверное.
Проснулся утром практически в слезах: полюбил я во сне одну очень приятную девушку, а она оказалась Птица. Всё у неё как у людей – и руки, и ноги, и голова, остального не видно, но всё равно Птица.
Рассказали мы с ней друг другу про то, что сильно друг друга любим, а что дальше с этой любовью делать – неизвестно. Нельзя же ведь ебаться с Птицей. То есть наверное как-то можно, но нельзя по-человечески, потому что по-человечески Птице будет неприятно, а по-другому я не умею.
Пообнимались мы с ней на какой-то жёрдочке и решили, что надо Расстаться Навеки. Потому что всегда лучше Расстаться Навеки, чем вот так мучиться, что даже поебаться нельзя.
Ну и расстались.
А потом вдруг выяснилось, что если бы всё-таки попробовали, то не то я бы тоже превратился в Птицу, то ли она превратилась из Птицы, в общем, всё как-то уладилось бы.
В общем, очень всё печально было, я даже пока на метро ехал, сильно про это дело переживал. А потом, как это всегда бывает со снами, стал он как-то проседать, и вообще я вдруг сообразил, что на самом деле спиздил всю эту печальную историю у писателя Шварца.
Ну почему я всегда всё у кого-нибудь пизжу?
Вот начал тут писать про то, как вышел покурить во дворик за Геликоном, а там гуляет пожилой негр бомжеватого вида, но в золотых часах, и с интересом рассматривает в мусоросборнике что-то такое, на что местные бомжи даже не позарились. И собака с ним чаучау. А у собаки чаучау синий язык и ещё она лаять не умеет, а вместо того чтобы залаять, она тяжело вздыхает.
А когда я дошел до этой собаки, то вспомнил, что тоже спиздил её у одной знакомой. И негра спиздил уже не помню у кого.
И чего тогда спрашивается вокруг остаётся? Нихуя ничего не остаётся.
* * *
Повторяющиеся сны наверное бывают у всех. Ну не у всех до единого – говорят, некоторые люди вообще снов никаких не видят.
Давно, ещё в восьмидесятых, таким сном у меня был сон про ядерную войну. Типичный такой сон: синее небо, по нему летит самолётик, а потом вдруг на горизонте поднимается белоснежный гриб, потом ещё один. И ты понимаешь, что пиздец, пиздец вообще всему, и куда-то бежишь кого-то спасать, но всё это бесполезно, потому что всё равно пиздец.
В каждом следующем таком сне я помнил, что делал в прошлом – что вот сюда, например, не нужно бежать, потому что там толпа, а вот сюда можно попробовать. Но, впрочем, так никуда ни разу и не добежал, потому что просыпался.
Потом, когда началась перестройка, этот сон пропал и вместо него появился другой: как меня во второй раз забирают в армию. Я при этом понимаю, что происходит нелепое какое-то недоразумение, потому что я уже честно оттрубил в стройбате два года от звонка до звонка и вообще у меня куча срочных дел, а меня везут в поезде хуй знает куда.
