возложили обязанность по созданию разведсети на территории Германии, Португалии, Бельгии, Италии. С конкретными задачами он выезжал и в другие страны.
ЧЕХОСЛОВАКИЯ. В 1935 году в страну были направлены два советских военных разведчика. Болгарский коммунист Д. Ананиев («Мими»), еще в 1920-е годы наряду с партийными выполнявший и разведывательные задания, прибыл в Прагу из Болгарии. Официально он приехал учиться в Славянском институте, работая к тому же корреспондентом солидной болгарской газеты «Заря». В. Врана был привлечен к сотрудничеству с чехословацкой резидентурой советской военной разведки в самом начале 1930-х годов, и с 1932 по 1935 год успешно работал в Париже. По возвращении на родину работал в дирекции заводов «Шкода», выполнявших военные заказы не только для чехословацкой армии, но и для вооруженных сил других стран мира (в том числе и СССР). Военным атташе СССР в ЧСР назначен полковник Л. Шнитман, много лет проработавший в Германии (с 1926 года) и Финляндии.
ШВЕЙЦАРИЯ. С заданием Разведупра РККА в страну в 1936 году приехал венгерский коммунист и профессиональный картограф Ш. Радо («Альберт», «Дора»). Он основал в Женеве картографическую фирму «Геопресс», служившую ему прикрытием. Впоследствии он был назначен резидентом. Деятельностью «Доры» на первом этапе (1936–1937) руководила нелегальный резидент М. Полякова. В военную разведку она пришла в 1932 году по комсомольской путевке, была помощницей резидента в Германии. Окончила Школу Разведупра.
Большую помощь военная разведка оказывала республиканской Испании, где в 1936–1939 годах шла гражданская война. Советские специалисты, направлявшиеся туда по линии военного ведомства, проходили собеседование и подготовку в Разведывательном управлении РККА. Среди них были и военные разведчики. Главным военным советником испанского правительства был назначен корпусной комиссар Я. Берзин (генерал Гришин, Доницетти). Советник по разведывательнодиверсионной работе майор Х.-У. Мамсуров («Ксанти») получил специальное образование на общевойсковом отделении Курсов усовершенствования по разведке (1935) и некоторое время был секретным уполномоченным Специального (диверсионного) отдела «А» Управления. Те же курсы, но тремя годами раньше, окончил капитан-лейтенант Л. Бекренев, работавший в Испании по линии военно-морской разведки. В республику он был направлен с должности начальника отделения Разведотдела Черноморского флота. Военный инженер 2-го ранга А. Эмильев (под этим именем в СССР жил и работал болгарский коммунисте. Контров) в 1930–1935 годы выполнял задания в ряде европейских стран, а затем преподавал в Школе Разведупра; в Испании он стал советником 14-го (партизанского) корпуса Интернациональных бригад. Военный инженер 3-го ранга И. Старинов («Вольф») в начале 1930-х годов готовил для Разведупра и Коминтерна партизанские кадры: специалист по минно-подрывному делу, он командовал интернациональным диверсионным отрядом в составе 14-го (партизанского) корпуса. Организацией партизанского движения в Испании занимался Г. Семенов, сотрудник Региструпра — Разведупра с 1920 года. Семенов выполнял задания в Германии и Китае, и перед командировкой на Пиренейский полуостров он вернулся из Монголии. Военный атташе комбриг В. Горев ранее служил в РККА и в Особых отделах ВЧК — ГПУ фронтов, армий и МВО. По завершении учебы на Восточном факультете Военной академии РККА он занял должность военного советника в Китае (1925–1927), позднее, в начале 1930-х, работал резидентом военной разведки в США. Помощником Горева был майор Д. Львович («Лоти»); находясь в Испании, он продолжал числиться в должности заместителя начальника Разведотдела ЛВО. Службу в РККА он начинал в политорганах, а с 1921 года стал сотрудником военной разведки. Работал в Персии, Турции и Германии, а также в центральном аппарате.
«Отправке советников, — как писал исследователь Ю. Рыбалкин, — предшествовал отбор кандидатов в советнический аппарат, который производился, как правило, центральными управлениями и кадровыми органами Наркомата обороны через командующих военными округами. Главные и старшие военные советники, советники фронтов и дивизий утверждались ЦК ВКП(б). Отъезжающих инструктировал лично начальник Разведуправления Наркомата обороны С. Урицкий (Директор)». Советники и переводчики, воевавшие в Испании, вспоминали позднее о своих встречах с Семеном Петровичем. Вот лишь три эпизода из очень многих.
Н. Кузнецов: «— Известно ли вам, какие события происходят в Испании? — сразу спросил начальник управления Семен Петрович Урицкий. — Конечно, — ответил я, несколько удивленный этим вопросом. — А хотели бы вы отправиться туда? — Не дав мне ответить, он стал рассказывать о гражданской войне на Пиренейском полуострове, причем намеренно сгущал краски, стараясь подчеркнуть опасность, которой подвергается всякий, кто попадает в эту страну. — Словом, учтите, что вас ждет, и подумайте, прежде чем говорить ‘‘да” или “нет”. Все зависит от вашего желания. — У меня не было особой нужды раздумывать. Я сказал, что согласен. — Очень хорошо, — отозвался Урицкий. — Я был обязан предупредить вас и доложить начальству, если замечу, что вы колеблетесь. Вы назначены в Испанию нашим военно-морским атташе. — Это было так неожиданно, что я не сразу нашелся, что ответить. Урицкий внимательно посмотрел на меня: — Что вы знаете об Испании? — Видимо, на моем лице была написана растерянность. — Разумеется, как моряк, не больше, — поспешил он добавить… — Я рассказал Урицкому все, что сохранилось в памяти. — А что вы знаете о состоянии испанского флота? — спросил меня Семен Петрович. Я помянул про себя добрым словом английский справочник, который мы совсем недавно листали в кают-компании “Червоной Украины”. Стал перечислять линкоры, крейсера, эсминцы, назвал основные базы — Кадис, Эль-Ферроль, Картахену. Не знаю, какой балл мысленно выставил мой экзаменатор, но, видимо, экзамен я все же сдал. Затем Урицкий начал знакомить меня с обязанностями военно-морского атташе. Всего лишь несколько дней назад были возобновлены дипломатические отношения между СССР и Испанией. Из советских людей в Испании находились только вездесущие журналисты. В “Правде” появились первые корреспонденции Михаила Кольцова. Их читали с огромным интересом. Было много желающих поехать в эту страну, чтобы воевать на стороне республиканского правительства, но ни одного добровольца еще не отправили. В Мадрид выехал наш посол М.И. Розенберг. За ним следом отправился военный атташе В.Е. Горев. Теперь предстояло ехать мне. Водя карандашом по карте, Урицкий знакомил меня с положением на фронтах. — Условия, в которых вам предстоит работать, необычные. Ваша задача заключается в том, чтобы по возможности помогать флоту законного правительства республики… Когда можете вылететь в Париж? Штатское платье у вас есть?.. — забросал меня вопросами Урицкий. Я ответил, что штатского платья у меня нет, и мне были даны сутки на сборы и экипировку. Уже прощаясь, Семен Петрович спросил, что я знаю о Лепанто. Может быть, он думал о Сервантесе, солдате испанского флота, потерявшем в морской битве при Лепанто руку? Не случись этого, возможно, Сервантес не стал бы писателем и человечество не получило бы “Дон Кихота”? Я вспомнил лишь, что при Лепанто христианский Запад сражался с мусульманской Турцией.
