Многие утверждают, что Маркони не слышал об изобретении Попова. Возможно, и так, но о работах Теслы он знал наверняка. В чем нельзя упрекнуть Маркони, так это в отсутствии деловой хватки. В отличие от предшественников он сумел первым (2 июля 1896 года) запатентовать уже испробованный другими исследователями колебательный контур. Сравните даты — сначала патент, потом демонстрация, а не наоборот (как у А. Попова). Нельзя отказать Маркони и в вычурных политических пристрастиях, увлекших его в фашистскую партию Муссолини и в сенат времен диктатуры.
У радио были и другие отцы-основатели — Э. Бренли, В. Дудель, В. Поулсен. Даже Т. Эдисон оказался внесенным в этот заслуженный список.
И ни слова о Тесле!
В этом умолчании, безусловно, скрыт более глубокий смысл, чем результат игры человеческих страстей. Даже отвергая все сказанное Теслой и не признавая его приоритеты, трудно не отметить слова Маркони, во время посещения лаборатории нашего героя признававшего, что «он многим обязан Тесле», и тот факт, что во время работы в Колорадо-Спрингсе наш герой передавал и получал сигналы, переносимые электромагнитным излучением.
По свидетельству М. Сейфера, Тесла вспоминал: «Помню, как Маркони пришел ко мне и попросил объяснить действие моего трансформатора для передачи энергии на большие расстояния». Хотя ученый испытывал смешанные чувства от этой встречи, он тем не менее объяснил разницу между «излучениями Герца» и «током Теслы». «После рассказа о принципе действия моего аппарата мистер Маркони сказал, что это невозможно». «Время покажет, мистер Маркони», — ответил Тесла.
«После опытов с классическими приборами Герца под эгидой Имперской почтовой службы Англии, — сообщал Тесла много лет спустя, — Прис написал мне письмо, содержащее информацию о том, что испытания были заброшены как бесперспективные, но он уверен, что положительные результаты возможны при использовании моей системы. В ответ я предложил изготовить два комплекта для испытаний и попросил его прислать мне технические характеристики, необходимые для проектирования. Как раз в это время появился Маркони, утверждающий, что испробовал мой аппарат и он не действует. Очевидно, Маркони добился своей цели, поскольку мое предложение осталось без ответа».
Первый патент по беспроводной передаче Тесла получил год спустя, 2 сентября 1897 года (№ 650353).
Возможно, все дело в корпоративном духе — точнее, в корпоративной идее, которая насквозь пронизывает нашу действительность. В наши дни именно этот дух является самым надежным механизмом для программирования и контроля над сознанием специалистов. Именно эта идея возведена на пьедестал рациональности. Следуй интересам компании, придерживайся правил групповой поруки, и тебя ждет успех!
Что могут противопоставить этой силе размыто-общие понятия «честность», «любовь к истине», «независимость суждений»? Попробуй только пойти против правил, существующих в том или ином узком кругу, — и тебя тут же выбросят вон, прикажут забыть, запретят упоминать!
Эта беда, по-видимому, приключилась с Теслой — чем сильнее корпоративный мир отвергал его идеи по беспроводной передаче энергии, тем более несостоятельными они казались инженерам, работавшим в данной отрасли, потому что они как продукты и неотъемлемая часть системы обладали сознанием, измененным в соответствии с корпоративными стандартами. В конце концов мировоззрение Теслы стало угрозой корпоративным интересам. Легче было провозгласить ученого эксцентриком, нежели признать его планы жизнеспособными.
А может, такого рода умолчание всего лишь сознательная мистификация, своего рода ширма, за которой прячут что-то очень важное и существенное, что осталось от Теслы?
Понятно, что старик, переживая разочарование за разочарованием, испытывал неукротимое желание не только оправдаться, но и найти причину неожиданно насмешливого отношения к его вселенским задумкам, тем более что к началу Второй мировой войны академические и официальные круги уже активно не воспринимали его всерьез.
Этот ярлык «чудака» и «прожектера», растранжирившего свой капитал на нелепые технические проекты, требовал объяснений, пусть даже мистических. Нам, психонавтам, было по-человечески жаль великого человека, когда-то усилиями толпы и средств массовой информации облаченного в тогу «провозвестника нового века», а потом выброшенного на обочину прогресса. Нам было по-человечески понятно, что встреча с потомками заставит «прожектера» приложить все силы, чтобы оправдать свою жизнь, а сил у него — поверьте! — оставалось немало.
К выдумкам «чудаков» такого масштаба следует прислушиваться.
В любом случае сложный и запутанный вопрос о приоритетах в области овладения «беспроводной передачей энергии на расстояние», а именно так в момент открытия называлось радио, имеет достаточно простое и разумное решение. Если кто-то сошлется на патенты Маркони, как быть с решением Верховного суда США в 1943 году, отменившего выданные ему лицензии?
Что это было — политическое решение (очередная американская шутка) или воздаяние по заслугам, судить не мне и не нам.
Рассудит история.
* * *
Никола Тесла одним из первых стартовал на дистанции, на финише которой явственно обозначалась возможность практически овладеть одной из краеугольных сил природы — электромагнетизмом. Разобравшись с переменным током и приступив к изучению высокочастотных колебаний, он сразу сообразил, чем грозит новатору медлительность и раскачка в таком важном деле.
Свое мнение об электромагнетизме он составил быстро — возможно, в этой самоуверенной торопливости кроется одна из причин его последующего забвения?
Встретившись с Герцем в начале лета 1892 года, он вступил с ним в спор по поводу вполне теоретических вопросов, касавшихся вида электромагнитных волн, а также среды, в которой они распространяются. (Кстати, в ту пору наряду с волнами Герца были открыты и другие волны, например рентгеновские, названные сначала икс-лучами. Свели их в единый спектр значительно позже, после открытия Беккерелем излучения радиоактивных веществ.)
Оба называли эту среду эфиром.
По словам Теслы:
«…Когда в период с 1887 по 1889 год доктор Генрих Герц проводил свои эксперименты, его целью была демонстрация теории, заключающейся в том, что среда, которая наполняет все пространство, называется „эфир“. Она не обладает структурой, очень тонка, однако одновременно чрезвычайно прочна. Герц добился определенных результатов, и весь мир признал их достоверным подтверждением этой всеми любимой теории, но в действительности его наблюдения оказались ошибочными.
