перкуссией, будущие вокалистки «Колибри», фотографы и телеоператоры. Затем на сцене появилась настоящая лошадь с Африкой в роли наездника. От страха животное наделало кучу дымящихся экскрементов прямо на чьи-то гитарные примочки.
«Во всей этой беспорядочной кутерьме Курёхин передвигал инертные массы с энергичностью бульдозера, — писал про этот концерт подпольный журнал «РИО». — Но к концу действа раздухарившиеся актеры начали выходить из-под контроля Капитана. Дело спас финиш, так что прекрасный спектакль не успел развалиться и вызвал законное восхищение публики».
После хэппенинга в ЛДМ (позднее вышедшего на диске Introduction in Pop Mechanics) кто-то из журналистов поинтересовался у Сергея, как ему удается управлять таким количеством артистов. У Курёхина было отличное настроение, и он честно признался: «Для того чтобы музыканты поняли, что от них требуется, на них приходится орать. Много-много орать. Это единственный способ, который может заставить их как-то расшевелиться и что-то сделать на сцене».
Параллельно «Поп-механике» Капитан сконцентрировался на создании музыки к дипломной работе молодого кинорежиссера Олега Тепцова «Господин оформитель». К мистическому сценарию по мотивам рассказа А. Грина «Серый автомобиль» от Курёхина требовалось создать какой-то загадочный музыкальный ряд в духе модерна и традиций Серебряного века.
«Летом 1986 года, за несколько дней до выпуска моего фильма, композитор, с которым я работал, вдруг отказался от сотрудничества, — вспоминает Тепцов, который в тот момент заканчивал Высшие курсы сценаристов и кинорежиссеров. — И нас с Курёхиным заочно представили друг другу. Мне его имя ни о чем не говорило, а ему — мое. В большом кино мы оба были новичками. Впервые встретились в кафе на Площади искусств и уже через пять минут решили, что будем работать. Курёхин привел в студию музыкантов «Кино» Каспаряна, Тихомирова и Гурьянова. За восемь часов получилось столько музыки, что ее вполне хватило бы на два фильма. Через пару дней я смонтировал звук и представил картину худсовету в Госкино. Фильм приняли на удивление хорошо и сразу дали дополнительные деньги, чтобы сделать вариант для большого экрана — «Господин оформитель-2». Тогда Курёхин сказал: «А давай-ка мы всю музыку перепишем!» Мы всё переписали, и опять получилось классно».
Одной из причин подобного волшебства явилось увлечение Сергея эстетикой декаданса. Просмотрев еще не до конца смонтированный фильм, вдохновленный Маэстро решил написать композицию «Донна Анна», в которой сложную вокальную партию нужно было спеть колоратурным сопрано. Для реализации этой идеи Сергею была нужна артистка с запредельными вокальными данными. И Капитан нашел ее.
Как-то под вечер он приехал в Мариинский театр и познакомился с известной оперной певицей Ольгой Кондиной. Включив всё свое обаяние, Капитан начал уговаривать примадонну принять участие в работе над саундтреком. Сделать это было непросто.
Кондина с юности была интегрирована в официальную культуру, выросла на созидательном искусстве и в таких сомнительных играх, которые предлагал ей Курёхин, не участвовала по определению. Как-то нелепо было приме Мариинского театра петь для фильма, который снимает вчерашний студент и музыку для которого пишет андеграундный композитор. Казалось, что шансов на сотрудничество с победителем международных конкурсов у Сергея не было вообще.
Но Курёхин не растерялся. Он исполнил несколько языческих танцев перед Кондиной, после чего, не сбавляя скорости, буквально прошелестел ей на ухо: «Я хочу, чтобы мелодии на финальных титрах пели именно вы. Потому что вы моя любимая певица и кроме вас мне никого не нужно. Там серьезные, трудные партии, очень высокие ноты, и никто этого просто не споет. Нужно, чтобы всё вокруг взрывалось, когда на главного героя наедет машина. Две минуты настоящего душераздирающего пения».
После такого беспощадного прессинга лауреат Международного конкурса им. Глинки сдалась на милость победителя. Как оказалось, милость эта была довольно относительной. Уже в студии выяснилось, что написанная Курёхиным мелодия потребует от Ольги Дмитриевны нечеловеческого напряжения: ей надо будет спеть нереально высокие ноты в третьей октаве. Кондина решилась рискнуть и спела свою партию с первого дубля.
Так вкратце выглядит история создания композиции «Донна Анна», впоследствии ставшей визитной карточкой Маэстро. Этот неземной красоты трек попал в несколько альбомов Курёхина («Опера богатых», «Господин оформитель», «Воробьиная оратория», Capriccio), не считая многочисленных компиляций. А спустя несколько месяцев после записи «Донны Анны» саундтрек к фильму выиграл «Главный приз» на международном кинофестивале в Алма-Ате «Бастау-87».
Пластинка с музыкой к «Господину оформителю» была издана в России лишь через десять лет после выхода фильма.
Только художники-авангардисты и обслуживающий их персонал отличаются большей ненавистью друг к другу, чем рок-музыканты со своими свитами.
Дуня Смирнова
В 1987 году популярная телепередача «Музыкальный ринг» пригласила Курёхина стать героем их очередного выпуска.
«Как только сценарная заявка на «Ринг» с участием «Поп-механики» попала в дирекцию программ, все стали меня расспрашивать: «А что собирается Курёхин устраивать на съемке?» — вспоминает ведущая «Музыкального ринга» Тамара Максимова. — И зачем ему понадобилось соединять рок-группу, камерный оркестр, джаз, фольклор и какую-то непонятную «индустриальную секцию»? Все мои объяснения насчет того, что Курёхин — музыкант синтетический, который сочетает в себе актера, дирижера, постановщика, композитора, должного впечатления не произвели».
Но, несмотря на бюрократические препоны, эфир с «Поп-механикой» все-таки состоялся. По воспоминаниям Сергея Летова, обстановка перед съемкой была нервной.
«Даме, которая занималась «Музыкальным рингом», не понравился мой внешний вид, — рассказывает саксофонист «Поп-механики». — Я был в белой марокканской джелобе, босиком, с длинными волосами и бородой. Но, поскольку это был Советский Союз, Максимова сказала: «С такими волосами в эфир идти нельзя!» Курёхин ответил: «Сейчас мы что-нибудь придумаем!» Он взял голубую ленту и завязал мне хвостик. И эта лента висела где-то сбоку чуть ли не до попы. Когда я позднее посмотрел эту передачу, то понял, что из нее вырезаны окрики Максимовой: «Это нельзя говорить! Так, все аплодируйте!» Она себя вела как настоящий кагэбэшник. А мы были как загнанные лошади, нигде не работали и нигде не числились. И для нас это был шанс».
Напомним, что основу телевизионной массовки на «Музыкальном ринге» составляли мутные типы с комсомольскими значками и замаскированные под мирных психиатров социологи. Взгляды у них злые и вопросы тоже злые. Вот к микрофону подходит очередной комсомольский активист и заявляет: «Ваша музыка вызывает нездоровые ассоциации». А Курёхин по-доброму улыбается и говорит: «А какого рода нездоровые ассоциации вызывает наша музыка?» Все вокруг начинают хохотать, звучат реплики «товарищ не понимает», и комсомолец медленно оседает.
Тут же юный авангардист из «индустриальной секции» «Поп-механики» исполняет соло на утюгоне, который Курёхин окрестил
