На этой невеселой ноте Наиль Сулейманов закончил свое повествование.
Посидели, молча покурили. Каждый думал о своем.
— Вы письменно подтвердите все, о чем рассказали? — спросил я.
— Юрий Александрович, я рассказал все только потому, что Олег отрекомендовал Вас порядочным человеком. Слова — это просто разговор, а документ — это уже официальные разборки. И с кем? С вице-мэром и начальником УВД Набережных Челнов. С бандитами, которые ногой открывают двери во многие кабинеты, и не только в Татарстане. Совсем не факт, что по моему заявлению будет возбуждено уголовное дело. И долго я проживу после начала этой разборки?
— У Вас есть выбор?
— Выбор всегда есть!
— Какой, если не секрет?
— Бросить все и уехать. Куда глаза глядят!
— И что? Там нет бандитов? Вас кто -то ждет? Да и сможет ли спокойно жить и спать Наиль Сулейманов после того, как трусливо сбежит из Челнов, испугавшись бандитов? Завтра внук спросит: «Дед, а почему у нас в Челнах было все, мы были богатыми, а здесь мы нищие? И что ответит Наиль Нуруллинович? Понимаешь, внучек, твой дедушка испугался бандитов». Если сможешь с этим жить — сочувствую. Но если готов бороться, даю слово русского офицера, что пройду вместе с тобою этот путь до конца и буду защищать твои законные права гражданина России... до последнего патрона!
Сулейманов чуть не прослезился. В нем боролись противоречия. С одной стороны — опер прав. Куда бежать? Не сегодня-завтра все равно найдут и убьют. С другой стороны, начинать тяжбу с вице-мэром и начальником УВД — дело бесперспективное, похожее на самоубийство.
«Да, задал задачку, — рассуждал я. — Если проверять, как полагается, сведения, представленные Сулеймановым, то поднимется такая буча — костей не соберешь! Наши отцы-командиры только на трибунах борются с коррупцией, а на практике — какого-то вшивого майора милиции Мазитова, неоднократно уличенного во взяточничестве и злоупотреблениях служебными полномочиями в интересах ОПС «29 комплекс», посадить не решаются. А тут — целый вице-мэр! Начальник УВД! Может, ну их всех, живи сам и дай жить другим», — шептал разум. «Нет, ты чекист и не можешь так даже думать!» — кричала совесть. Когда разум вступает в диалог с совестью, всегда рождается компромисс.
— Наиль Нуруллинович, давайте сделаем так: мы оформим два документа. Во всех подробностях я запишу все, что вы рассказали, протокол опроса оставлю у себя и на его основе подготовлю секретный доклад руководству УФСБ России по Татарстану. А заявление с просьбой привлечь к уголовной ответственности Нуриа-хметова, Асадуллина и Першина за совершенное в отношении Вас вымогательство утром передам в УВД и организую его проверку в полном соответствии с Законом. И только от Вашей твердости будет зависеть, посадим мы их или не посадим.
В кабинете воцарилась гнетущая тишина. Сулейманов по-мужицки основательно взвешивал все «за» и «против». Никто не решался продолжить разговор. Наконец он резко выдохнул воздух из груди. И принял решение. Решение отчаянное. Решение человека, обреченного или на смерть, или на победу. Единственно верное решение смелого человека.
— Будем биться до конца, — произнес Сулейманов. — Даю Вам слово, что не испугаюсь, не отступлюсь. Или мы их, или они нас!
Было заметно, как Наиль Сулейманов преобразился из человека, придавленного обстоятельствами, в воина, готового к борьбе и обреченного на победу! Думаю, что именно в таком порыве солдат покидает свой окоп и ложится с последней гранатой под гусеницы вражеского танка. Солдат знает, что из этого поединка выйдет только один победитель — ОН! Видимо, что-то подобное испытал и Наиль Сулейманов.
Убежден, что именно в этот миг начался обратный отчет времени, оставшегося до начала разгрома организованного преступного сообщества «29 комплекс»! И именно Наиль Сулейманов забил первый гвоздь в крышку гроба банды «двадцатидевятников».
На основании сведений, представленных Наилем Сулеймановым, я подготовил доклад руководству Управления ФСБ России по Республике Татарстан. Заявление Сулейманова с просьбой привлечь к уголовной ответственности Нуриахметова, Асадуллина и Першина к уголовной ответственности за вымогательство и нанесение телесных повреждений, в установленном порядке было передано в УВД города Набережные Челны. На словах же я предупредил кого следует: «Не дай Бог укроете это преступление!» Предупреждение сработало.
15 сентября 1999 года Натальей Николаевной Федяе-вой, следователем отдела по расследованию организованной преступной деятельности (ОРПД) по Закамской зоне следственной части главного следственного управления (СЧ ГСУ) при МВД РТ, было возбуждено уголовное дело №89604. Позже в следственную группу был включен
О. В. Федоров, подполковник юстиции, заместитель начальника ОРПД по Закамской зоне СЧ ГСУ при МВД РТ, который осуществлял контроль за ходом расследования этого уголовного дела. Уже 16 сентября Федяева вынесла постановление и водворила в ИВС УВД Асадуллина, Першина и Нуриахметова. Вечером этого же дня к Федяевой обратился Назиф Нурмухаметов, начальник отдела УБОП МВД РТ по городу Набережные Челны с просьбой изменить Нуриахметову меру пресечения на подписку о невыезде, ссылаясь на требование Рашита Саитовича Хамадеева, главы администрации города Набережные Челны. Следователь ответила Нурмухаметову, чтобы мэр города позвонил ей лично. Тогда Нурмухаметов стал умолять Федяеву сделать это ради него, потому как «ему в городе еще жить и работать». Следователь поддалась на уговоры, понимая, что вряд ли в течение трех суток удастся собрать доказательства для обоснования ареста Нуриахметова.
События развивались стремительно. 18 сентября в отношении Асадуллина и Першина была избрана мера пресечения — «арест». Вскоре им было предъявлено обвинение в совершении вымогательства с применением физического насилия в отношении Сулейманова.
За первые два месяца расследования уголовного дела Федяева шесть раз обращалась в прокуратуру республики за санкцией на арест Нуриахметова. Ходатайства были вполне обоснованными, поскольку Нуриахметов активно препятствовал установлению истины. Да и сам факт заключения его под стражу мог вполне положительно сказаться на ходе следствия. Но в санкции на арест криминального бизнесмена следователю неизменно отказывали, ссылаясь на недостаточность доказательств его вины в организации вымогательства.
УВД города не упускало возможности вставлять палки в колеса расследования. Зачастую это было похоже на театр абсурда. Так Федяева добыла доказательства, что Асадуллин посредством пейджера вызвал Сулейманова в ресторан «Океан», где, собственно, и начался процесс вымогательства. Для проверки информации следователь направила поручение Нурмухаметову. Поручение выполнено не было. И при этом Тыгин — заместитель Нурмуха-метова — с издевкой объяснил Федяевой, что запрашиваемые сведения составляют ни много ни мало, а «государственную тайну».
