Ознакомительная версия.
Сообщение о результатах голосования было встречено горячими аплодисментами всех участников заседания.
В. А. Смышляев, закрывая заседание, объявил: «Традиционного банкета не будет. Это может только осложнить Вашу судьбу. Узнав о банкете, Ваши неугомонные оппоненты не оставят Вас в покое. У них везде есть свои глаза и уши».
…Отметили мы это весьма значимое в моей жизни событие, в гостинице вчетвером: М. А. Китаев, Г. В. Малашенко, Коля – мой сын и я.
Присутствие Коли было кстати. Во-первых, был дополнительный импульс для меня, а во-вторых, он получил для себя опыт в связи с предстоящей защитой им кандидатской диссертации.
На второй день я получил телеграмму Александра Ивановича Козлова из Пятигорска. Она сейчас в моих руках: «Рад поздравить. Обнимаю. Желаю дальнейших успехов. Козлов».
Он предвидел, что меня еще ждут трудные дни, потому и пожелал «дальнейших успехов».
Я задержался в Ленинграде на две недели с целью ускорения подготовки документов, требуемых для представления в ВАК. Вернулся в Краснодар только 21 марта. А спустя десять дней, 1 апреля, получил из Ленинграда телеграмму об отправке моего дела о защите в ВАК. Она поступила туда 7 апреля…
Еще 15 марта 1982 года из ВАКа мне доверительно сообщили, что на мою диссертацию и постановление специализированного Совета при Ленинградском университете уже поступила «убийственная стряпня». Она была прислана из Секретариата ЦК КПСС за подписью помощника Генерального секретаря ЦК Е. М. Самотейкина с предписанием строжайше разобраться с присвоением И. П. Осадчему ученой степени доктора исторических наук и сообщить в Отдел науки ЦК о принятом решении.
Так мои недремлющие оппоненты опередили на целых три недели поступление в ВАК материалов защиты диссертации из специализированного Совета при Ленинградском государственном университете. Меня ждала трудная судьба.
20 октября 1982 года Экспертный Совет ВАКа изучил дело о защите мною докторской диссертации и протест группы ветеранов КПСС, полученный из Секретариата ЦК КПСС. Учитывая единогласное решение специализированного Совета при кафедре истории КПСС Ленинградского государственного университета, а также положительную рецензию независимого «черного» эксперта – доктора исторических наук, профессора В. П. Наумова, научного сотрудника ИМЛ при ЦК КПСС, решил направить мою диссертацию на дополнительную экспертизу доктору исторических наук, профессору А. А. Чернобаеву.
24 ноября 1982 года Экспертный Совет ВАКа вторично рассмотрел вопрос о моей докторской диссертации. На основе теперь уже двух положительных рецензий независимых экспертов – профессоров В. П. Наумова и А. А. Чернобаева – Совет принял решение: рекомендовать Президиуму ВАКа утвердить постановление Специализированного Совета при кафедре истории КПСС Ленинградского государственного университета о присуждении мне ученой степени доктора исторических наук.
Спустя месяц, 24 декабря 1982 года, Президиум ВАКа СССР своим постановлением присвоил мне искомую ученую степень. Об этом мне сообщил в тот же день ученый секретарь секции истории КПСС Экспертного Совета ВАКа В. К. Покровский. Тяжело вздохнув, он сказал, что накануне пришлось выдержать страшную битву в Институте марксизма-ленинизма при ЦК КПСС.
Приятная новость перемешалась с тревогой, рождавшей сомнение: окончательно ли решение ВАКа? Или будут еще пересматривать, как это было с постановлением Президиума ВАКа о присвоении мне ученой степени кандидата исторических наук в 1968 году?
…5 января 1983 года я получил официальное уведомление о решении ВАКа присвоить мне ученую степень доктора исторических наук и сообщение о предстоящем вручении диплома 25 января.
В назначенный день в зале заседаний ВАКа при Совете Министров СССР для получения дипломов докторов наук и аттестатов профессоров собралось более 200 «виновников» этого большого события в жизни каждого ученого.
Вручали дипломы и аттестаты: заместитель Председателя ВАКа, член-корреспондент Академии наук СССР, доктор исторических наук, профессор Кирилл Владимирович Гусев и другие члены Президиума ВАКа.
Я получал пятым, после четырех философов. При вручении мне диплома доктора наук попросил слово. Однако Кирилл Владимирович сказал: «Мы знаем, что у Вас сейчас переполнена душа. Но дадим Вам слово после вручения всем».
Процедура вручения дипломов и аттестатов длилась два часа. Перед ее завершением ко мне подошла сотрудница ВАКа и спросила: «Не передумали выступать?»
Я подтвердил свое желание, и, получив слово, изрядно волнуясь, сказал буквально следующее (цитирую по записи в дневнике, сделанной мною в день получения диплома доктора наук):
«Дорогой Кирилл Владимирович! Дорогие товарищи члены Президиума ВАК! Дорогие соратники по сегодняшнему торжеству – посвящению в доктора наук и профессора!
В этот большой, волнующий день в нашей жизни мне хотелось бы сказать несколько слов, идущих из самой глубины сердца. Я один из тех немногих ученых, находящихся здесь, в зале, сегодняшних именинников, чье детство и юность были круто замешаны и опалены войной. Поэтому непростым и нелегким был наш путь и к среднему, и к высшему образованию. Еще более сложным и тернистым оказался путь в науку, к сегодняшней вершине.
Приходилось всё брать с боем, с максимальным напряжением сил, преодолевая немалые естественные и искусственные трудности и испытания, возникавшие на нашем пути.
Одному непросто взять эту высоту, преодолеть барьеры и трудности. Именно поэтому я хочу от всего сердца выразить самую глубокую благодарность нашей Ленинской партии и нашему советскому народу за то, что они создают нам условия для успешной и плодотворной научной работы, дают возможность достичь той вершины, на которую мы сегодня взошли каждый в своей области научной деятельности.
И еще хочу выразить особую сердечную благодарность и признательность руководству ВАКа при Совете Министров СССР, его Президиуму, его Экспертному Совету, его сотрудникам, всем ученым за их объективность и принципиальность, партийность и человечность, за их мужество, с которым они решают нашу судьбу. Большое спасибо!» (Зал взорвался бурными аплодисментами).
…Но и после этого, казалось итогового события в моей нелегкой научной судьбе, мои обезумевшие оппоненты не успокоились. Они с еще большим бешенством продолжали атаковать ВАК, ЦК КПСС, добиваясь отмены постановления о присуждении мне ученой степени доктора исторических наук и привлечения к ответу за «протаскивание эсеро-меньшевистских взглядов в историко-партийную науку», и всех, кто «потворствовал» мне в публикации научных трудов и в защите диссертаций…
Ознакомительная версия.
