Глава 3
Одно из первых своих интервью Егор Летов дал нелегальному журналу «Урлайт», который издавался в 80-х годах (с 80-го «Зеркало», с 82-го «Ухо», с марта 85-го «Урлайт»). В этом интервью главной темой разговора стал вопрос о музыке вообще: пост-панке, панке, роке.
Так что же такое рок по мнению Егора Летова? По сути рок — не музыка и не искусство, а некоторое религиозное действо — по типу шаманизма — которое существует, дабы утвердить определенную установку. Человек занимающийся роком, постигает жизнь, но не через утверждение, а через разрушение, через смерть. Шаманство здесь ритм, на который накладывается импровизация. И чем больше шаманства, тем больше рока. И, наоборот, если над шаманством начинает преобладать искусство, музыка — то рок умирает.
Если таким образом рассмотреть историю мирового рока, получается несколько ветвей. Рок изначально — животная музыка, форма потока сознания. Сначала рок-н-ролл, затем — психоделия 60-х: THE DOORS, GRATEFUL DEAD, JEFFERSON AIRPLANE — из них вышел фактически весь панк и пост-панк. За психоделией начинается момент осмысления, формализации — KING CRIMSON, GENESIS и др. — рок умирает. Эта линия достигла пика к середине 70-х, и в результате — как протест — появляется американский панк — RAMONES, N.Y. DOOLS и так далее. В основном все это возглавили люди, которые были задействованы в той же психоделии 60-х — Игги Поп, Патти Смит. И здесь нужно выдвинуть тезис: то, что общество не может уничтожить, оно хочет съесть. Так же все происходит с панком в Англии. И не только с панком.
Другими словами, Англия постоянно эстетизирует американские первичные грубо-примитивные рок-импульсы. То же самое в хард-роке: в Америке IRON BUTTERLY, GRAND FUNK — особенно ранний, в Англии — DEEP PURPLE, LED ZEPPELIN. Хотя тут дело даже скорее не в Англии, а в природе людей, которые живут везде. Если исходить из Достоевского, то с роком все получается так: на каком-то этапе у Гессе появилась статья «Братья Карамазовы и Закат Европы». В ней был высказан тезис: Достоевский — первый пророк некоего движения, четкого движения, согласно которому человечество делится на два типа: потенциальные самоубийцы (люди, у которых во главе угла своеволие, которые не боятся смерти — «нелюди») и все остальные. Рок в настоящем виде — массовое движение «нелюдей», в нем человек — человек только внешне, а по сути — сумасшедший. То, что сейчас происходит в мире — своего рода критическая ситуация: энтропия растет, и назревает апокалиптический момент, после которого либо выживут «нелюди», либо — наоборот. Потом еще такой момент: если раньше все это носило понятие моды (в рок вливались массы людей, которые, по сути, отношения к движению не имели), то сейчас все это стало на свои места. И оказалось, что «нелюдей» очень мало. И еще относительно рока: он в общем-то умер — сделал все, что было надо. Сейчас остались только одиночки, которые у нас часто даже не знают друг друга, но они опаснее для социума, чем целое движение. И общество борется с этими одиночками — фестивалем, например, который Комарова[26] устроила. Все фестивали уничтожают то, что было создано человеком в борьбе с самим собой.
Однако Летов участвовал в этом фестивале, почему? По мнению Егора все, что остается человеку рока — это проявлять свою сущность, природу. Все, что может «нечеловек» — это быть «нечеловеком». Нужно понимать, что война проиграна, и быть верным своей природе — тем не менее. А природа толкает играть — причем не важно, воспримут это все или не воспримут… «Во всем этом фестивале есть большой элемент попса», — говорит Летов. — «И, наверное, я больше на таких фестивалях играть не буду — только в залах где-нибудь на сто человек — своих, которые чувствуют все правильно. Я смотрел в этом фестивале концерт ВОПЛИ ВИДОПЛЯСОВА — великая команда, а по-настоящему понимают ее единицы»[27].
Как бы хотел существовать Летов, чтобы это не вызывало у него внутреннего протеста: заниматься здесь, в этой реальности творчеством, утверждая свою правду, свою истину, свою систему ценностей. Если цитировать ИНСТРУКЦИЮ ПО ВЫЖИВАНИЮ — свой рок-н-ролльный фронт, в котором каждый на своем месте — Моррисон, Рома Неумоев и прочие. То есть Егор просто хотел делать то, что ему нравится и жить так, как ему нравится. Но даже в 89-м году это было невозможно.
Протест — неотъемлемая часть существования Летова. «Тот, кто хоть раз ЭТО постиг и вошел в ИГРУ, — никуда из нее не денется. Как бы низко в процессе игры не опустился, какой бы хуйней не занимался. Ромыч уже навечно автор «Непрерывного суицида», «Рок-н-ролльного фронта», «Убей мента», да и вообще игрок группы ИНСТРУКЦИЯ ПО ВЫЖИВАНИЮ. Вся хуйня, которой он сейчас мается, простится, забудется, да скорее всего, вовсе во внимание не примется! Он — в моей Вечности. Он навечно мой лихой горемычный брат, в нашей удалой безобразной рок-н-ролльной войнушке. Так же, как и ЧЕРНЫЙ ЛУКИЧ, Димка Селиванов, Янка…»
Как уже сказал Егор, рок-человек постигает жизнь через смерть. Вроде бы какая здесь складывается система ценностей? «В моем понимании рок — это движение античеловеческое, антигуманистическое, — некая форма изживания из себя человека как психологически жизнеспособной системы», — замечает Летов. — «Человек — это существо, которое наделено логическим сознанием — и в силу этого не может жить ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС. Поэтому он погружен в прошлое или в будущее. ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС живут только дети».
Таким образом, утверждается следующий позитив: рок и особенно панк утверждает человека — точнее, «нечеловека» — ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС. Если появляется абсолютное знание, человек уже не может жить. Его или трамвай задавит, или еще чего-нибудь. И если «человеческое» искусство утверждает жизнь — продление рода и т. п., то рок утверждает самоуничтожение — как некий путь к Богу, высшее познание. Отсюда — особая школа добродетелей: в частности, ненависть к «человеку» в себе.
По мнению Егора панка в России нет. Панк у нас — атрибутика: всюду ходят огромные толпы людей с гребнями и пр., а сути — нет… «Когда я говорил с людьми из тюменского общества «Память»[28], - говорит Летов», — «они заявили, что по их мнению, все крупное и духовное рождается в России. На самом деле у нас единого движения нет и быть не может. Есть единицы — ГРАЖДАНСКАЯ ОБОРОНА, ИНСТРУКЦИЯ ПО ВЫЖИВАНИЮ, ПУТТИ, ДК — причем они друг друга могут и ненавидеть. На Западе действительно существует реальное единое движение, а у нас все обычно болтается на уровне символики».
К главному панку СССР — Свинье — Егор относится очень плохо. Это как раз типичный представитель «человека». Рок — это когда все до конца: живет — так живет, нет — так нет. А Свинья — наоборот: вроде бы живет, а вроде бы и нет… Рокер — чрезмерно живой человек в смысле ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС — как ребенок или зверь. В этом плане замечателен Коля «Рок-н-ролл» — он может сегодня говорить, что — правый, завтра — что он левый, а когда выходит на сцену, он способен полоснуть себя бритвой — так, что кровь потечет — если почувствует, что в эту секунду это нужно. Он совершенно вне рассудка, вне инстинкта самосохранения.