Все ясно, перевал свободен! Теперь скорее туда! Но предварительно все же нужна разведка.
Пока мы поднимались к гребню, дважды на большой высоте появлялся вражеский самолет-разведчик. Шли мы рассредоточенно. Стоило показаться самолету, все, как по команде, падали на склон и "превращались в камни".
Разведка первой подошла к седловине и просигналила, что можно подниматься всему отряду.
Перед осыпью, ведущей уже непосредственно к гребню и седловине, оказалась небольшая, почти горизонтальная площадка с разбросанными по ней огромными камнями. Под нависшими краями глыб можно было укрыться от дождя. Мы выбрали эту площадку для базы отряда, сложили здесь боеприпасы и продукты, чтобы выйти на гребень налегке. Седловина перевала находилась почти на уровне площадки на расстоянии около пятидесяти метров от нас и представляла собой узкий проем в скалах. При входе в проем как коврик лежал небольшой снежничок. Круто вверх от проема в сторону горы Хакель уходил скально-травянистый гребень, вправо сначала очень круто, а затем почти горизонтально до склона высоты 1360 шел скалистый гребень.
Мне казалось, что из узкого прохода на седловине мы хуже разглядим ущелье на той стороне отрога, чем с правого гребня. Помня тура, я хотел все время находиться выше противника: ведь немцы могли притаиться за этим узким проходом и ждать, чтобы мы подошли поближе. А тут еще среди камней на площадке кто-то нашел и принес мне бумажные пакетики из-под какого-то концентрата и консервную банку. Выходит, егеря уже побывали здесь. Судя по следам, их было немного и времени с тех пор прошло порядочно. Но ведь не исключено, что они вновь поднялись сюда и следят за нами. Самое правильное было скорее идти на гребень справа от седловины, а разведку послать правее высоты 1360. Небольшую группу надо было оставить здесь, чтобы она, укрывшись в камнях, неотступно следила за проемом в скалах.
Жаль, что нас мало! На центральную часть гребня мы с Хатеновым могли взять с собой только семь человек. До гребня по прямой метров сто - двести, а по высоте примерно тридцать.
С волнением подошли к гребню. Сейчас должно все выясниться. Осторожно, не высовываясь из-за скал, поглядели на север и, как по команде, безмолвно сползли обратно... Внизу по снежному полю к занятому нами перевалу шли вражеские солдаты. Переглянувшись с Хатеновым, мы вновь осторожно подползли к гребню. То, что нам удалось увидеть в ущелье реки Клыч за отрогом хребта, на котором находились, мы оценили и изучили позднее. В тот миг внимание обоих было приковано к северным склонам за перевалом, по которым двигался отряд егерей. Солдаты шагали плотной цепочкой, их было около тридцати. По прямой нас разделяло не более трехсот метров. Шли они не спеша, с винтовками и автоматами за плечами. Многие имели ледорубы, к их рюкзакам были прикреплены веревки...
Крутые, почти отвесные склоны горы Хакель слева от нас, столь же крутые скалы высоты 1360 и гряда скального гребня под нами как бы образовывали скальный цирк. Дно его было заполнено ледником, в верхней части засыпанным снегом. Пологий язык ледника спускался в ущелье Клыча. Перед ним находилась невысокая концевая морена, по которой, вероятно, и поднялся сюда отряд егерей. От верхней части снежного поля в сторону седловины протянулся быстро сужающийся снежник, входящий в кулуар. По нему и шел путь к прорези седловины. Именно туда направлялись егеря. Дна кулуара нам не было видно - его скрывали скалы гребня. Возможно, там уже находилась разведка противника. На перевал можно выйти не только по кулуару, но и по скалам, ведущим на наш участок гребня. Скалы поднимались довольно круто и состояли из крупных глыб, среди которых можно было хорошо укрыться от огня сверху. В тот момент мы не думали о седловине за высотой 1360, которую заметили еще снизу. Тогда нам было не до нее, но в дальнейшем выяснилось, что и оттуда нам могла угрожать опасность.
Солдаты поднимались спокойно, не маскируясь. Порой они отдыхали, оглядывая перевал. Присмотревшись, мы заметили еще одну большую группу гитлеровцев, отдыхавших на камнях морены под основанием высоты 1360, - ниже нас метров на четыреста. Во втором отряде насчитывалось, наверное, до сотни солдат.
Дело принимало серьезный оборот.
Вначале мы думали пропустить первый отряд в кулуар и там расстрелять его, В этом случае можно было даже взять пленных. Но пойдут ли гитлеровцы именно в кулуар, не рассыплются ли цепью, не попытаются ли выйти на перевал по скалам в разных местах? Гранат для ближнего боя у нас было совсем мало - по одной-две штуки на человека. А главное - мы не имели пулеметов. К тому же быстро надвигались сумерки. В темноте несподручно будет действовать против невидимого врага. В довершение ко всему в воздухе прошипела мина и где-то позади нас грохнул взрыв. Второй ударил на самой площадке. Третья мина разорвалась прямо перед нами на северной стороне скал. Взвыли на разные голоса осколки, и полетели куски отбитого взрывом гранита. Но для нас они не были опасны: склон как бы отразил их в противоположную сторону.
За считанные минуты по перевалу было выпущено 15 мин из миномета большого калибра. Каков смысл этого обстрела? Знают ли немцы, что мы находимся здесь, или на всякий случай прощупывают перевал?
Видимо, все же знают, хотя первый отряд продолжает открыто двигаться вперед и уже приближается к скалам.
Надо немедленно принять решение, иначе егеря скроются за скалами под нами. Подаю команду приготовиться к стрельбе. Уславливаемся: я стреляю по первому гитлеровцу, Хатенов - по последнему, остальные - по всей цепочке. Затаив дыхание, следим через прицелы за немцами, продолжающими подъем. Они вдруг остановились, принялись обсуждать что-то, указывая то на кулуар, то на гребень, где мы залегли. До отряда егерей оставалось метров сто. Тут-то мы и ударили. Сначала прогремели два выстрела, затем залп и очереди из автоматов. Сразу упали семь фашистов. Остальные заметалась по склону, потом побежали вниз, бросая оружие и пытаясь тащить по снегу раненых.
Падали на бегу зеленые фигуры. Кое-кто пытался съехать или сползти по склону. Вскоре о скалы возле нас начали ударять пули.
Оказалось, что в азарте боя мы встали во весь рост на гребне, а второй отряд егерей, тот, что расположился на скалах, открыл огонь по перевалу. Быстро укрывшись за гребнем, мы перенесли огонь по отряду, который находился на морене.
Перестрелка стала затихать. Прекратился и минометный обстрел. Фашисты в ущелье, вероятно, не могли понять, что происходит на перевале. Ошеломленные неожиданным ударом и не зная точно наших сил, они больше не предприняли попыток подняться на перевал. А мы решили экономить патроны, так как хорошо понимали, что ближайшие дни будут для нас очень трудными.
