что расшифровывалось как: «Teresa Conway to the motherfucker Gahan» («Ублюдку Гаану от Терезы Конвей»). Уже на этой первой встрече с группой Гаан, используя все возможности американского сленга, восторженно рассказывал о крутых молодых альтернативных рок-группах, с которыми он познакомился в Лос-Анджелесе. Особый интерес он испытывал к эзотерической группе Jane’s Addiction, которая открыто демонтировала свою сексуальную озабоченность, увлечение расширяющими сознание препаратами и уж точно не была образцом сдержанности.
Так что Дейв ожидал от нового альбома Depeche Mode пламенной апологии рока. Блюзовые демозаписи Мартина от этой идеи были очень далеки. Потому после прибытия в Мадрид Дейв потребовал, чтобы группа взяла на вооружение новые методы работы и больше ориентировалась на инструментальную музыку. Гор и Уайлдер приняли его предложение отчасти с неохотой, а отчасти с любопытством. Гор взял в руки электрогитару, Уайлдер – бас, потом они включили драм-машину – и вперед, за работу! Для группы, которая до сих пор воспринимала работу над песнями как программирование на синтезаторах, такое начало репетиции стало настоящей революцией. Больше всех был разочарован Гор. С одной стороны, он хотел поддержать Дейва, чтобы тот не растерял остатки воодушевления, но, с другой стороны, он не был уверен в результативности таких методов работы. Терпение Depeche Mode было не бесконечным. Гаана, в отличие от Гора, мало заботили медленные темпы создания Songs Of Faith And Devotion. А когда изначальный скептицизм остальных участников группы сменялся общим раздражением, вокалист группы запирался в своей комнате на последнем этаже виллы, зажигал свечи и благовония и принимался созерцать свой беспокойный внутренний мир сквозь призму последних текстов Гора. Можно только догадываться, какое количество одурманивающих веществ он перед этим принимал вне дома без ведома своих коллег.
Несомненно, его сиплый надломленный голос как нельзя лучше подходил для исполнения Condemnation. После записи альбома Гор категорически отрицал, что все его новые песни связаны с состоянием Дейва: «Неправда. Я никогда не пытался писать с позиции Дейва. Если ты, будучи автором песен, пытаешься думать, как кто-то другой, то рано или поздно потеряешь нить собственных рассуждений. Только когда ты пишешь о собственных чувствах, ты точно знаешь, о чем говоришь».
Для такого вживания в образ Гору, пожалуй, не хватало подробностей о жизненной ситуации их фронтмена. Конечно, Гор не мог не заметить, что Гаан регулярно сбегал с виллы и отсутствовал по несколько дней. Но тем не менее он был «слишком слеп и наивен», как выразился Гор много лет спустя, чтобы догадаться об истинных причинах этих исчезновений. А тем временем Гаан тайком все больше утопал в героиновой зависимости. Ему было на руку то, что остальные участники группы заняты сами собой и ни о чем не подозревают. Уайлдера выходки Дейва удручали намного меньше, чем его собственные проблемные отношения с Гором. В то время как Гаан пел свои партии, не вмешиваясь в процесс создания музыки, основная работа Depeche Mode представляла собой взаимодействие Гора и Уайлдера, автора песен и аранжировщика. «Мои взаимоотношения с Мартином достигли абсолютного дна, – говорил Уайлдер. – Мы и раньше никогда не были на одной волне, а тогда вообще перестали быть частью одной команды».
Это был тупик, выйти из которого помог бы один-единственный откровенный разговор, но откровенные разговоры никогда не были сильной стороной Depeche Mode. Гор молчал, это молчание Уайлдер интерпретировал как отсутствие интереса к его предложениям и в свою очередь коротко соглашался с Гором. На самом деле Гор никогда не сомневался в идеях Уайлдера, он намного сильнее сомневался в своих собственных, а сдержанное поведение аранжировщика только усиливало эти сомнения. Ему казалось, что на него давят. В преддверии записи Songs Of Faith And Devotion он говорил о сложностях в работе, но при этом не сомневался, что «написал хорошие вещи». И только во время кризиса в Мадриде он начал чувствовать, насколько неподъемно то бремя, которое взвалил на него успех альбома Violator. Его мало утешило, что шеф Mute Миллер, ненадолго прилетевший в Испанию, заверил его в том, что даже если новый альбом будет продаваться в два раза хуже предыдущего, это все равно будет означать грандиозный успех.
Солнце, по утрам проникавшее сквозь большие фасадные окна виллы, освещало растерянные лица, а на усилителях и инструментах постепенно появлялся слой пыли.
Только две вещи могли спасти Depeche Mode из этого затруднительного положения. Во-первых, им было просто необходимо хотя бы пару часов в день отдыхать друг от друга, что было крайне сложно, поскольку жить, спать и работать приходилось в одном и том же доме, находящемся черт знает где. Во-вторых, нужна была четкая позиция Гора, следуя которой, он выведет группу из тупика. Но во время двух шестинедельных сессий в Испании Гор пренебрегал лидерскими качествами, впрочем, как и возможностью побеседовать с ребятами или их похвалить. В этом плане положение вещей исправил неутомимый Уайлдер. Во многом именно благодаря ему Depeche Mode привезли из Мадрида шесть практически готовых песен. Гаан был увлечен наркотиками, Гор – видеоиграми, Флетчер – своим депрессивным состоянием. По сути, Уайлдер и Флад были единственными, кому хватало упрямства до поздней ночи ломать голову над тем, как совместить аналоговые синтезаторы с мрачными звуками в стиле гранж в таких композициях, как I Feel You и Rush. «Рассыпать похвалы – это не в духе Мартина, – рассказывал Уайлдер. – Все дело в его застенчивости. Я не думаю, что он злится. Он просто не может выразить свои чувства словами».
Редким исключением из правил стало интервью Гора на MTV для серии документальных рок-передач. Лучась неожиданным оптимизмом, пришедшим в его жизнь с рождением дочери, он начал рассказывать о новом альбоме Songs Of Faith And Devotion. К слову, мало кому из слушателей, незнакомых с событиями из личной жизни Гора, сопровождавшими создание песен этого альбома, придет в голову принять его мрачные тона и местами болезненную лирику за выражение чистейшей жизнерадостности. «Я пишу в миноре, потому что категорически не могу писать в мажоре, – объяснял Гор несоответствие между намерением и результатом. – Написанное в мажоре всегда кажется мне слишком попсовым и, на мой взгляд, совершенно далеким от жизни. Минор же звучит гораздо реалистичнее. Только в миноре можно писать о жизни, этим он мне и нравится. Я хочу, чтобы из моих песен было ясно, что меня волнует. И если мне это удастся, если получится вложить в песни свои переживания, то они не оставят равнодушными и других людей».
Вернувшись из Испании, Depeche Mode продолжили работу над альбомом Songs Of Faith And Devotion в студии Chateau du
