Эту нашу повесть ни в коем случае не следует рассматривать как предсказание. Изображая в ней мир довольно отдаленного будущего, мы вовсе не хотели утверждать, что именно так всё и будет. Мы изобразили мир, каким мечтаем его видеть, мир, в котором мы хотели бы жить и работать, мир, для которого мы стараемся жить и работать сейчас. Мы попытались изобразить мир, в котором человеку предоставлены неограниченные возможности творческого труда. Мы населили этот воображаемый мир людьми, которые существуют реально, сейчас, которых мы знаем и любим: таких людей еще не так много, как хотелось бы, но они есть, и с каждым годом их становится все больше. В нашем воображаемом мире их абсолютное большинство: рядовых работников, рядовых творцов, самых обыкновенных тружеников науки, производства, культуры. И именно наиболее характерные черты этих людей — страсть к познанию, нравственная чистота, интеллигентность — определяют всю атмосферу нашего воображаемого мира, атмосферу чистоты, дружбы, высокой радости творческого труда, атмосферу побед и поражений воинствующего разума.
Эта наша повесть писалась в шестидесятом году. И до нее, и после мы написали довольно много рассказов, где тоже изображался мир будущего, каким мы хотели бы его видеть. Готовя повесть к переизданию, мы включили в нее некоторые из этих рассказов, органически входящие, как нам показалось, в «систему» нашей мечты.
Если хотя бы часть наших читателей проникнется духом изображенного здесь мира, если мы сумеем убедить их в том, что о таком мире стоит мечтать и для такого мира стоит работать, мы будем считать свою задачу выполненной.
Письмо Аркадия брату, 4 января 1968, М. — Л.Дорогой Боб!
1. «Тройку» на машинку сдал. Вероятно, будет готово к след. понедельнику.
2. Был у Белы. Деньги она выписала, считает, что 10-го нам переведут. Милютенко требует, чтобы предисловие к «Стажерам» написало «известное лицо», какой-нибудь лауреат или ч.-л. в этом роде. Я возмутился. Бела обещала переговорить с Милютенкой. Пока есть предисловие Р. Подольного — очень умное, говорят. Видел оформление и иллюстрации к «Стажерам». Интересно. Вчера с Ленкой шесть часов подряд считывали и склеивали экземпляр «2-го нашествия». Сегодня отношу.
3. «Звезда Востока» молчит.
4. «Знание — сила» собирается дать в № 6 маленький отдельчик, посвященный 10-летнему юбилею появления Стругацких в литературе. А из «Тройки» взяли, чудаки, монологи Клопа.
5. Из «Сов. Пис.» ничего. Сейчас напишу официальное письмо Рюрикову.
6. Почему-то прислал поздравление Государственный ордена Ленина академический Малый театр Союза ССР. Возможно, чья-либо хохма.
7. Нудельман написал статью о фантастике 30-х годов. Очень точная и сильная статья. Завидую.
8. Вчера в Москве шел теплый дождь.
Пока всё. Целую, жму, твой Арк.
Поцелуй маму, привет Адке.
Письмо Бориса брату, 6 января 1968, Л. — М.Дорогой Аркашенька!
Получил твое письмо. Что ж, новости неплохие. Рад.
Мне тут давеча позвонил наш режиссер Алеша Герман, попросил для прочтения литературу. Я повез ему кой-чего.
Заодно поговорили о фильме. Он только-только кончил работу над «Седьмым спутником»[81] и начинает теперь думать о ТББ. Кое-что уже даже придумал — в основном, относительно выстраивания сюжета. Договорились, что в начале февраля начнем встречаться регулярно, так что во второй половине онаго, когда мы с тобой будем сидеть в Комарове, он будет к нам наезжать и вместе мы станем обсуждать все более и более конкретные вещи. Парень мне, все-таки, нравится, хотя, пожалуй, и молодоват. Однако ж предложения у него дельные и видно, что заинтересован человек.
Забавно он рассказывал историю утверждения своего фильма. Сначала на просмотр в Ленфильме приехал из Госкомитета т. Сытин. Просмотрел, огладил бороду и сказал: «Ну вот, наконец-то Ленфильм выпустил настоящую и откровенную антисоветскую картину. То все было — кукиш в кармане, а тут — все ясно. Ленфильмовский вариант „Доктора Живаго“». С чем и уехал. Студия в панике устраивает просмотр в обкоме. И вдруг т. Толстиков произносит по окончании: «Значительная картина!» Вскакивает какой-то хмырь и начинает слезно вопить: «Как? Неужели же революция была такой? Я не верю, не хочу верить!!!» Паника. И тут секретарь горкома т. Попов отрезает: «Да. Она была такой. Революция была жестокой и беспощадной». После чего картину торжественно везут в Госкомитет, где т. Романов объявляет ее золотым фондом и срочно подписывает первую категорию. Любопытная история, нес па?
А я вот ни хрена не делаю. Отдыхаю, очищаю голову от мыслей и продуктов разложения. Хорошо! Надеюсь предстать перед тобою оптимистичным, бодрым и, как юный пионер, готовым на всё.
Из Малого театра я тоже получил поздравление и тоже не понял.
Пока всё, жму ногу, твой [подпись]
P. S. Ленусе привет и поцелуи.
Время не ждет. Нужно срочно дописывать ОО — взамен отвергнутой Детгизом СОТ. И Авторы встречаются — снова в Ленинграде.
Рабочий дневник АБС 16.01.68Арк прибыл к маме.
Сделали:
заявку на сценарий ДР, заявление в «СП» по поводу ЗПвГ.
17.01.68
[дневник приездов: 17.01.68. Приезд 15.01 писать ОО.] Сделали 10 стр. (212)
18.01.68
Сделали 10 стр. (222)
19.01.68
[дневник приездов: 19.01.68. Начата 16-я гл. ОО.] Сделали 10 стр. (232)
20.01.68
Сделали 10 стр. (242)
21.01.68
[дневник приездов: 21.01.68. Перед концом 16-й гл. ОО.] Сделали 10 стр. (252)
22.01.68
Почему Странник против разрушения центра? Н<еизвестные> О<тцы> — едины против народа и их власть. Оппозиция, придя к власти, немедленно начнет снова строить ПБЗ, но теперь центров станет несколько — кошмарная гражд<анская> война, где победит не тот, кто прав, а у кого мощнее центр.
Ну выпей чайку, стаканчик только, что это тебе — шею мыть?
1. Просмотр документов и рассуждения.
2. Поездка в лабораторию.
3. Вечеринка и разговор.
1.
а). Положение прокурора:
α. Неудача войны.
β. Провал с чиновником, кот<орый> за прицельн<ое> излуч<ение>.
γ. Странник — враг (из-за Мака).
б). Замысел истинный:
α. Уничтож<ение> врагов, спасение жизни.
β. Надежда на свои знания и полит<ический> опыт.
γ. Надежда на перевоспит<ание> Мака.
Замысел для Мака:
α. Спасти страну.
β. Просвещ<енная> монархия.
γ. Постепенное воспит<ание> народа.
в). Докум<ен>ты:
α. Спор Мака о взрыве и последующ<ее> переубеждение.
