Андрей Алдан-Семенов - Семенов-Тян-Шанский

Петя, не желая оставлять больную в одиночестве, неделями не выходил из квартиры. Он варил на спиртовке пищу, ухаживал за матерью. В минуты ее просветления читал Байрона, Шекспира, Вальтера Скотта. Это были прекрасные минуты: мать приходила в полное сознание и с прежней нежностью беседовала с сыном.

В одну из таких минут Пете удалось уговорить ее вернуться в Урусово.

Возвращение в деревню хорошо подействовало на больную. Ей стало лучше, а Петя снова почувствовал, как любовь к природе захватывает все его существо. Он, как увлекательные романы, заучивал садовые книги, запоминал латинские названия растений, выписывал из Москвы цветочные семена.

Годы деревенской жизни были для мальчика временем маленьких, но чудесных открытий. В поисках растений он уходил в окрестные леса и поля. Рощи открыли ему свои тайны, овраги дарили древние раковины, луговые травы — жуков и бабочек. Он удивленно смотрел на цветущую липу — дерево гудело от жужжащих пчел, и гул этот волновал, как живая музыка.

По вечерам он забирался на крышу дома и погружался в тихие мечты. Закат пламенел на дне Рановы, глубоко просвечивал сосновые боры. Старые сосны блестели медью. Сумерки нарастали незаметно и плавно, мир и спокойствие наступали со всех сторон. Мальчик напряженно прислушивался.

В лугах тягуче вздыхала выпь. «Пить-полоть, пить-полоть!» — вскрикивала в поспевающей ржи перепелка. «Извините — вирр!» — извинялась перед кем-то чечевичка, и мальчику было весело слушать се громкие извинения.

Около него раздавался странный серебряный звук и обрывался тугим щелчком. Жук ударялся в ею ладонь и затихал, прикинувшись мертвым.

Мир таинственных вскриков, вздохов, щелчков — все эти живые голоса природы вызывали в Пете томительное, еще неопределенное желание. Ему хотелось куда-то идти, что-то делать, искать, находить. Природа звала его к себе, и от ее неодолимого зова за плечами его будто появлялись крылья…

Как ни хорошо чувствовал себя Петенька в родном Урусове, а надо было продолжать учение. Мать, немного оправившись от недуга, снова повезла сына в Петербург.

Осенью 1842 года Семенов поступил в петербургскую школу гвардейских прапорщиков и кавалерийских юнкеров, сдав экзамены сразу в третий класс.

Школа имела хороших учителей. Русскую литературу преподавал талантливый учитель Прокопович — друг Гоголя, химию — профессор Воскресенский, статистику — Ивановский. Умные, широко образованные преподаватели оказывали большое влияние на учеников. Семенова особенно увлекал своими яркими уроками по географии учитель Тихонов.

Были в школе и ограниченные службисты и тупые солдафоны. Ничего, кроме лихой военной выправки и барабанного боя, они не признавали. Среди них особенно выделялся ротный командир Лишин. Он обучал военной выправке и шагистике еще Лермонтова, который окончил школу за несколько лет до Семенова. Великий поэт посвятил Лишину строки:

Лишин запомнился Семенову только своим категорическим мнением о Лермонтове. Как-то на вопрос Семенова, считает ли ротный командир Лермонтова великим поэтом, Лишин ответил:

— Да вы что, смеетесь, сударь? Лермонтов скверно себя вел, курил табак, не умел становиться во фрунт. Какой из него поэт, да еще и великий?..

Семенов окончил школу блестяще, его имя было занесено на школьную мраморную доску как отличнейшего ученика. Семенова произвели в чин коллежского секретаря, но служить он не собирался. Он мечтал поступить в Петербургский университет.

В 1845 году среди вольных слушателей университета появился курчавый подвижной любознательный юноша. Он ревностно посещал все уроки, слушал и конспектировал лекции, поражая своих товарищей необыкновенной обширностью знаний. С особым вниманием он записывал лекции академика Ленца, преподававшего физику и физическую географию, профессора-ботаника Шиховского, профессора минералогии и геологии Гофмана, — славного своими исследованиями Урала.

Каждый из них преподавал свою науку талантливо, вдохновенно, но физическая география не связывалась с геологией, ботаника с зоологией.

Особенно увлекали Семенова лекции профессора Куторги, читавшего курс сравнительной анатомии, зоологии и палеонтологии. Зоологический кабинет университета стараниями Куторги был неплохо обставлен. В свободные от лекций часы Семенов пропадал в зоологическом кабинете, по его экспонатам изучая русскую природу. Профессор Куторга и еще два преподавателя университета повлияли на решение Семенова посвятить свою жизнь науке. Первым был молодой адъюнкт университета, гениальный математик Чебышев, вторым — профессор истории русского законодательства Неволин.

И Чебышев и Неволин учили студентов самостоятельности научного мышления. О самых отвлеченных, казалось, предметах и явлениях они говорили образно, живо, доступно. Они убеждали учеников, и Семенов понял это быстрее своих однокурсников, что наука должна быть связана с жизнью тысячами нитей и служить интересам народа.

Из лекций, из личных бесед со своими преподавателями Петр Петрович извлек самое существенное: «без познания окружающих предметов и сил природы, без умения их подчинить своей власти и для своих нужд и потребностей, невозможен умственный прогресс и успех материального благосостояния народа. Национальность науки заключается в том, чтобы она проникала в жизнь народную…»

Весной 1847 года Петр Петрович получил из Москвы тревожное известие — мать при смерти. Он немедленно выехал к матери, но застал ее уже без сознания. Несколько дней продолжалась ее мучительная агония.

Гроб с телом матери Петр Петрович увез в Урусово и похоронил в фамильном склепе. Ему пришлось принять на себя управление всеми имениями: брат Николай устранился от хозяйственных дел.

Петр Петрович провел лето в деревне. Осенью, оставив все дела на своего крепостного управителя, Петр Петрович вернулся в Петербург.

В 1848 году, закончив университет, он решил не поступать нa государственную службу, а полностью посвятить себя науке.

Еще в университетские годы Семенов подружился со студентом Николаем Данилевским. Они поселились в одной квартире на Васильевском острове, помогали друг другу, строили совместные планы на будущее. Молодые люди даже совершили пешее путешествие из Петербурга в Москву. Во время путешествия собирали и классифицировали растения, типичные для русской природы.

Николай Данилевский — сын гусарского полковника — окончил Царскосельский лицей и поступил в университет. Будучи студентом, Данилевский сотрудничал в «Отечественных записках». Он завел обширные связи со многими молодыми писателями и учеными Петербурга. Он познакомил Петра Петровича с Салтыковым-Щедриным, Достоевским, Григоровичем, Плещеевым, Аполлоном и Валерианой Майковыми. И он же привел Семенова на знаменитые «пятницы» своего друга Михаила Васильевича Буташевича-Петрашевского.