Используя свои связи, ЦРУ устроило Беленко на краткосрочные курсы при университете в одном из южных штатов, и он вместе с одним молодым офицером ЦРУ снял неподалеку квартиру. Представляясь всем как норвежец, желающий познакомиться с Соединенными Штатами, он проводил все свободное время в кругу студентов, интересуясь их повседневной жизнью.
Однажды в субботу он обошел несколько заправочных станций и авторемонтных мастерских в поисках работы механика, и в двух местах ему предложили работу на целый день. Он подсчитал, что сможет зарабатывать по крайней мере 120 долларов в неделю, совмещая работу с учебой.
Американские друзья повезли его через пол континента на ферму, принадлежащую скромной молодой супружеской чете. Да, им нужен помощник, и они рады этому русскому и никому не расскажут, что он русский, если он захочет поработать на ферме на обычных условиях. Беленко познакомили с методами секретной связи с ЦРУ, присвоили ему условный номер и уверили, что когда бы он ни позвонил, днем и ночью, необходимая помощь придет немедленно. Грэг и Питер дали ему номера своих домашних телефонов и попросили звонить, когда ему захочется поговорить с ними. Они повторили еще раз: все его деньги хранятся в Вашингтоне, и он может брать из этого фонда любые суммы.
Беленко приехал на ферму автобусом, под вечер. Фермер Фред, его жена Мелисса и партнер Джек встретили его на крыльце большого белого фермерского дома с зелеными ставнями. Ужин уже стоял на столе. Умывшись с дороги, Виктор уселся вместе с хозяевами и их тремя детьми за большой дубовый обеденный стол, уставленный деревенской едой — здесь были ветчина, телятина, всяческие приправы и соленья, жареная кукуруза, свежая зеленая фасоль с луком и молодой картошкой, чай со льдом, печенье и персики со взбитыми сливками. Оказавшись в новой для себя обстановке, Беленко смотрел, что делают американцы, и старался следовать им.
Хозяева приняли молитвенную позу, и он тоже склонил голову. Фред произнес короткую молитву. Беленко не все понял, но одна фраза тронула его: „Благослови этот дом, нашу семью и того, кто сегодня с нами”. Мысленно он перенесся в далекое прошлое, когда холодным пасмурным днем отец привез его в совсем другую сельскую местность в сибирский колхоз. Убогая лачуга, где ему давали молоко и хлеб, и эта огромная, дышащая изобилием американская ферма отличались друг от друга, как небо и земля.
Наутро Фред повел его смотреть оборудование — трактор, комбайн, сеялку, сенокосилку, машины для поливки, электродоилки… В хозяйстве были еще две легковые машины, большой грузовик и, наконец, к великому удивлению Беленко, самолет.
— Зачем вам самолет?
— О, я служил в военно-воздушных силах. Стрелок, не летчик. Но мне достался этот самолет, и я не хочу с ним расставаться. Полезная вещь. На нем за пятнадцать-двадцать минут можно облететь всю ферму. В основном я его и держу потому, что люблю летать.
— Я вас понимаю.
— Вы летали? Пилотировали самолет?
— Да, много раз.
— Чудесно! Хотите полететь со мной в воскресенье?
— Очень хочу.
Скоро Беленко увидел, что кроме механизации существуют еще два важных фактора, позволяющие Фреду, его жене, детям, Джеку и одному наемному рабочему обрабатывать несколько сот акров земли, держать много скота и птицы. Фред и Джек знали в сельском хозяйстве буквально все — агрономию, ветеринарию, мелиорацию. В течение почти двадцати лет они проводили метеорологические наблюдения и теперь могли с уверенностью предсказывать погоду. Они могли отремонтировать при необходимости весь инвентарь и машины на ферме. Мелисса вела бухгалтерию и занималась сбытом. Работали каждый день помногу, тяжело, но старательно и с увлечением — с восхода солнца до захода, отдыхая лишь по воскресеньям и иногда в субботу с полудня.
В воскресенье днем Фред с Виктором взлетели на самолете с травяной лужайки, поднялись на тысячу футов в безоблачное небо и описали прямоугольник над границами фермы. Затем Фред забрался на высоту в 8 тысяч футов, покружился над соседними фермами и облетел два небольших соседних городка.
— Хотите сами повести самолет?
Беленко кивнул. Он уже летал на таких самолетах в Вирджинии, знал их возможности и, накренив маленькую машину, развернул ее сначала на 180 градусов влево, затем на 180 — вправо, предварительно убедившись, что поблизости нет других самолетов.
— Да вы настоящий летчик! — воскликнул Фред.
— Вы не возражаете против фигур высшего пилотажа?
— Давайте. Только не забудьте, что у нас нет парашютов.
Виктор бросил самолет вверх, перешел в пике, сделал мертвую петлю. Потом он выполнил „свечку”, переворот через крыло, делал все, что можно было выжать из этого самолетика. Вначале Фред кричал и смеялся от удовольствия, как мальчишка. Но скоро он умолк, и видя, что он побледнел, Беленко стал снижаться.
— Извините. Я глупо вел себя, увлекся…
— Да нет, все в порядке.
Фред не произнес больше ни слова, пока они не вышли из самолета, и Беленко был уверен, что рассердил его.
— Мне кажется, вы сами еще не сознаете, что раскрыли мне глаза. Вы летчик с того МИГ-25, правда?
Беленко молчал, ошарашенный.
— Не волнуйтесь, я никому не скажу. Мы увидели, что вы умеете работать. Вы хороший сельскохозяйственный рабочий. Мы хотели бы, чтобы вы остались у нас. Я вам скажу вот что. Пока я жив, у вас всегда будет дом на этой ферме, и вы можете жить у нас, сколько захотите.
Изо дня в день Беленко пахал землю, сеял, копал оросительные канавы, кормил коров и свиней, помогал строить новый амбар и ремонтировать машины. За это он получал 400 долларов в месяц, был обеспечен полным медицинским обслуживанием, квартирой с кухней и ванной, питанием за фермерским столом и любыми продуктами, если предпочтет готовить сам. Мог брать автомобиль фермера, если хотел куда-то поехать вечером или в свободный от работы день. Обо всем этом они условились, когда он нанимался на ферму.
Фред, кроме того, позволил Беленко летать на его самолете по субботам и воскресеньям. Беленко решил, что даже если он начнет как неимущий сельскохозяйственный рабочий, не прибегая к денежному фонду, который предоставило ЦРУ, он в конце концов сможет стать профессиональным пилотом гражданской авиации. Положив как-то перед собой лист бумаги, он набросал программу действий, которую назвал „Как стать пилотом Боинга-747 — мой план”.
Он подсчитал, что за три года он легко может накопить при своей зарплате сельскохозяйственного рабочего 12 тысяч долларов, а этого с избытком хватит, чтобы оплатить не только 40 часов полетов с инструктором, необходимых для получения права летать на частном самолете, но и 160 часов, требуемых для сдачи экзамена пилота коммерческой авиации. Тогда он сможет получить работу в какой-нибудь компании, занятой грузовыми авиаперевозками, завоевать репутацию умелого надежного пилота и подготовиться к экзаменам в гражданской авиации. Здесь для него откроется путь от небольшого лайнера к гигантскому Боингу-747.
