Ознакомительная версия.
На самом деле в следующем раунде он попытался вести бой, но его хватило ненадолго. Я сбил его с ног левым хуком, а когда он поднялся, вновь срубил его несколькими ударами.
– У его велосипеда спустила шина, – отпустил реплику Мерчант.
Джимми же, выйдя на ринг после поединка, так прокомментировал бегство Ратлиффа от меня:
– Я ощущал от него бриз.
Вскоре было официально объявлено: я должен был драться с Тревором Бербиком за звание чемпиона 22 ноября 1986 года. Между боями у меня было больше двух месяцев, и Джимми с Кейтоном решили организовать мне цикл теле-ток-шоу, чтобы обеспечить рекламу предстоящему поединку и в целом моей карьере. Я стал ходить на передачу «Ночная жизнь города» с Дэвидом Бреннером в качестве ведущего. Дэвид был отличный парень, он относился ко мне с величайшим уважением. Он предсказал, что я стану следующим чемпионом мира в тяжелом весе, но сделал это так тактично, что это значило для меня даже больше, чем слова ободрения другого его гостя, великого экс-чемпиона мира Джейка ЛаМотты, который сделал такой же прогноз.
– Без сомнения, он – следующий чемпион мира в тяжелом весе, – сказал Джейк, подошел и обнял меня. – И если он не сделает все, как надо, я побью его. Так держать, дружище! Ты станешь, как Джо Луис, как Марчиано, может быть, даже лучше.
Когда я услышал это, мое сердце воспарило ввысь.
Затем Бреннер задал Джейку вопрос, ответ на который оказался пророческим:
– Допустим, Майк станет чемпионом. Что вы могли бы ему посоветовать?
– Лучший совет, который я могу ему дать, – это постоянно нагружать себя и представлять себе, что ты на пару лет попал в тюрьму, – сказал Джейк. – И держитесь подальше от всякой дряни. Там много различной дряни.
– Почему это там должно быть много дряни? – спросил я.
– К сожалению, такие парни, как ты и я, весьма привлекательны для дряни, мы притягиваем ее, – ответил он.
Я принял участие в шоу Джоан Риверс. Мне нравилась и она, и ее муж Эдгар. С ними я чувствовал себя хорошо. Я чувствовал, что их энергетика была подлинной. Это был один из лучших периодов моей жизни. Во время интервью Джоан спросила, есть ли у меня кто-то, как Адриан у главного героя фильма «Рокки».
– У меня нет никакой подруги, – ответил я.
– Когда ты тренируешься, у тебя бывает секс? – поинтересовалась она.
– Нет.
– Вот видите, потому-то мой муж всегда и говорит мне, что он тренируется, – заметила Джоан.
Я участвовал также в шоу Дика Каветта, и Дик продемонстрировал на мне некоторые приемы айкидо. Он попросил меня держать его за запястья.
– Восьмидесятисемилетний основатель айкидо может избавиться от хватки самого сильного человека планеты, – заявил он, сделал скользящее движение и освободился от моего захвата.
– Но никакой грабитель не станет вас так держать, – возразил я.
Я был весьма мил на этих теле-шоу, я вел себя именно так, как того хотели Джим и Билл. Но я не хотел этого. Я желал быть злодеем. Я предпочел бы брать пример с футболиста Джима Брауна. Когда я еще только начал ходить по барам в Нью-Йорке, я встречал там прежних профессиональных футболистов, которые играли вместе с ним. Они рассказывали о нем как о легенде:
– Если он приходил сюда и что-то было не так: запах, музыка, которая играла, гвалт от разговоров, – если хоть что-то, по его мнению, было не так, он принимался крушить все вокруг.
Я слушал эти разговоры и думал: «Черт, как бы мне хотелось быть таким же последним подонком, чтобы обо мне говорили так же. Если Джим был готов уничтожить тебя, потому что ему не нравится запах, то я должен просто приходить и убивать всех ублюдков подряд».
По мере приближения 22 ноября я начал тренироваться всерьез. В течение месяца я занимался в Катскилле, затем мы перебрались в Лас-Вегас. Джимми и Кейтон дали мне видеокассету с записью боя Бербика против Пинклона Томаса. В этом бою Бербик одержал победу и стал чемпионом. Я просмотрел кассету и поинтересовался у Джимми:
– На пленке замедленное воспроизведение?
Конечно, я был высокомерен, но я почувствовал, что мое время пришло. Я представлял себе, как все выдающиеся боксеры прежних времен и боги войны спускаются с небес, чтобы посмотреть, как я присоединяюсь к их плеяде. Они дали мне свое благословение, и я присоединяюсь к их клубу. В моей голове все еще звучали слова Каса, но не в смысле психического расстройства, а в качестве поддержки.
Это тот час, ради которого мы тренировались с тех пор, как тебе было четырнадцать. Мы отрабатывали все это снова и снова. Ты можешь драться с этим парнем с закрытыми глазами.
Я знал, что Бербик был сильным противником, с ним было тяжело драться. Он был первым, кто в бою с Ларри Холмсом при защите им чемпионского титула продержался пятнадцать раундов. До этого Ларри всех вырубал. Я хотел уничтожить Бербика. В этом случае все начнут воспринимать меня всерьез, потому до сих пор все думали, что я дрался лишь со слабаками и задохликами. Говорили, что я, мол-де, не настоящий боец, что мне организуют легкие бои с какими-то заморышами. Именно поэтому моя основная задача заключалась в том, чтобы уничтожить его. Я хотел покончить с ним в первом раунде. Я был готов покалечить его.
Кевин и Мэтт Барански были точно так же уверены в исходе поединка, как и я. Мы выкладывались на полную катушку. А я еще больше. В день перед боем я заметил на своих трусах какие-то выделения: я подхватил триппер. Не знаю, очевидно, это случилось, когда я был с проституткой или весьма развращенной юной леди. Мы опять остановились в доме доктора Хандлемана, и он вколол мне антибиотик.
Позже в тот же день мы со Стивом Лоттом пошли взять напрокат несколько видеокассет.
– Майк, а что бы Кас сказал об этом парне, Бербике? – спросил тот меня.
У Стива это был способ поставить меня на место Каса и заставить меня думать, как Кас. Стив, однако, не знал, что мне не нужно было думать, как Кас, поскольку Кас был у меня голове.
– Он бы сказал, что этот парень слабак, – ответил я. – И дилетант.
Для взвешивания у меня была одна заготовка. Я внимательно следил за Бербиком, и когда он подошел, чтобы пожать мне руку, я повернулся спиной к его протянутой руке. Поймав его взгляд, я рявкнул: «Что, мать твою, уставился?» Затем я сообщил ему, что намерен нокаутировать его уже во втором раунде. А когда он стал позировать с чемпионским поясом, я закричал: «Пользуйся пока поясом, наслаждайся им! Тебе немного осталось! Скоро он окажется на настоящем чемпионе!» Я был неуважителен и агрессивен. По некоторым причинам Бербик мне в то время не нравился. Плюс ко всему, я хотел отобрать у него пояс. Это была зависть, чудовище с зелеными глазами.
Ознакомительная версия.
