Когда я рассказал этот «чеченский» анекдот Степашину, он смеялся недолго. И как-то грустно...
2. ...А еще он возродил «Фитиль»
Весной 2004-го на экраны — правда, телевизионные — вернулся знаменитый киножурнал «Фитиль». (Впервые на киноэкраны он вышел в 1962 г., всего было подготовлено 420 «Фитилей», в 1993-м выпуск прекратили «из-за нехватки средств».) И вот по инициатие Сергея Михалкова, бессменного редактора старого «Фитиля», Сергея Степашина и шоумена Игоря Угольникова киножурнал решили возродить. Разумеется, я узнал об этом раньше всех и отправился на «закрытую премьеру».
...Зал заседаний коллегии Счетной палаты. Входит Сергей Степашин, за ним — продюсер нового «Фитиля» Игорь Угольников.
Степашин:
— Игорь, ну что ты как неживой? Не выспался, что ли?
Угольников (зевает):
— Так ведь всю ночь пленку монтировал.
Степашин:
— Вот щас проведем «госприемку». Пусть тебе чего-нибудь нальют. Подкрепляющего.
Звучит фирменная «фитилевая» мелодия: «Блям-блям-блям!» На экране — мультипликационный кривоногий бюрократишка. Сидит на ящике со взрывчаткой, к которой, догорая, уже подбирается титр: «Фитиль». «Ба-а-мс!» От бюрократишки не остается даже мокрого места. У Степашина — он, не отрываясь, смотрит на экран — нервно вздрагивают плечи. Просыпается и Угольников.
Корреспондент «КП»:
— Со взрывчаткой не переборщили? Там же не меньше трехсот граммов в тротиловом эквиваленте! Жалко бюрократа...
Угольников:
— А чего их жалеть?
Сергей Михалков (грустно говорит с экрана):
— ...Но жизнь идет вперед, а недостатки остаются, надо продолжать их критиковать.
На экране — сюжет из старого «Фитиля»: Юрий Никулин и Михаил Пуговкин играют в шашки.
Пуговкин:
— Давненько не брал я в руки шашек.
Никулин:
— А может, в поддавки?
Только вместо шашек у них — рюмки с водкой: срубил — выпил, срубил — выпил.
Степашин (отрывается от экрана, говорит встревоженно, голосом кинорежиссера):
— А когда это у нас идет в эфире?
Угольников:
— В апреле.
Степашин:
— Тогда лучше после Пасхи. Пост ведь, выпивать нельзя.
На экране уже мультик. За столом — полный человек, похожий на генпрокурора. Перед ним — человечек маленький, но смахивающий на Абрамовича.
Корреспондент «КП»:
— Цензура у «Фитиля» будет?
Степашин:
— У нас один цензор — Сергей Владимирович Михалков.
— Товарищ прокурор, — жалобно скулит с экрана мультяшный Абрамович. — Я все налоги заплатил, предприятия вернул государству, по обязательствам рассчитался. Можно, я теперь уеду за границу?
— Можно! — отвечает мультяшный генпрокурор.
Степашин у телевизора потирает руки и заговорщически смотрит на корреспондента «КП».
— Только давайте-ка, — продолжает мультяшный генпрокурор, — по старой русской традиции присядем на дорожку.
«Блям-блям-блям! Ба-а-мс!»
Звучит песня: «Мы едем, едем, едем в далекие края...» Угольников у телевизора хихикает. Степашин хмурится.
Корреспондент «КП»:
— А президента «Фитиль» критиковать будет?
Угольников (делает клоунское лицо):
— Ну что вы? Как можно?
Степашин:
— Мы будем критиковать все!
Корреспондент «КП»:
— Но президент-то как раз за все и отвечает!
Степашин:
— Тебе лучше смотреть, чем говорить.
На экране — Александр Семчев в роли губернатора, который приехал в школу. Он чем-то напоминает... Впрочем, здесь придется привести слишком длинный список руководителей регионов, которых «копирует» Семчев.
Губернатор:
— Ну, какие проблемы?
Директор школы:
— У нас давно не было ремонта, трубы текут, очень холодно. Нам бы хотя бы один телевизор, я уж не говорю о компьютере и Интернете.
Губернатор сопит, поворачивается и уходит. Тот же губернатор, но в тюрьме, правда, пока еще на свободе.
Начальник тюрьмы:
— Видите, наша тюрьма давно нуждается в ремонте — трубы текут, холодно.
Губернатор:
— Непорядок!
Начальник тюрьмы:
— Нам бы телевизор. Я уж не говорю о компьютере и Интернете.
Губернатор:
— Здесь делаем ремонт, в каждую камеру — телевизор, холодильник, компьютер и Интернет.
Помощник губернатора:
— Но ведь школе мы отказали...
Губернатор:
— Сам подумай — в школе-то мы с тобой уж вряд ли окажемся. А вот здесь — еще вопрос!
«Блям-блям-блям! Ба-а-мс!»
«Комсомольская правда», 1 марта 2004 г.
* * *
Как-то я поинтересовался у Степашина:
— Как вы относитесь к тому, что вас иногда называют именем одного из сказочных героев популярной детской телепередачи!
— Вы про «Спокойной ночи, малыши!», что ли? — переспросил Сергей Вадимович. — Степашка — вполне приличный герой. Бывает хуже...
3. «Сейчас взятки берут не деньгами, а акциями»
Однажды я предложил председателю Счетной палаты пробежать стометровку по пересеченной «политической» местности современной России. Он согласился...
У обрыва
Вообще-то Сергей Степашин приезжал в село Городню, что в Тверской области, не кроссы бегать, а отмечать пятилетие православной гимназии, где на полном обеспечении — более 100 детей, в основном из неблагополучных семей. Эту гимназию в Городне называют «степашинской». Потому что главный контролер страны — ее главный попечитель. Впрочем, сам Степашин сей факт все эти годы скрывал. Но я его «разоблачил».
— Вы чего-то стесняетесь? — спрашиваю председателя Счетной палаты.
— Ничего я не стесняюсь, построили и построили, — отмахнулся он. — И зачем афишировать? Это же не для пиара, а для души. Между прочим, я человек крещеный — в Шуваловской церкви в Ленинграде, где в свое время отпевали попа Гапона... А потом, это же для ребятишек. Чем старше, тем больше понимаешь, какое это чудо...
Когда Степашин пообщался с ребятишками и попил с ними чаю, я спросил у него: «А не слабо нам прогуляться по крутому волжскому обрыву?» — он проворчал что-то типа: «Вечно “Комсомолку” на подвиги тянет...»
...Склон был крутой и скользкий — впору прыгать с парашютом. Экс-премьер постоял у края минуту, передернул плечами, расстегнул куртку и... ринулся вниз. Я сломя голову бросился за ним.
Как проверить Степашина?
— ...Сергей Вадимович, а вот, допустим, поймали в коридоре власти взяточника...
— Взяточники сейчас — это уже экзотика.
— А Георгий Сатаров, президент фонда «Индем», утверждает, что взятки у нас сейчас в год дают и берут аж на триста девятнадцать миллиардов долларов. Это в три раза больше, чем бюджет страны, или половина ВВП.
— Цифра, которую приводит Сатаров, мне непонятна. Я могу четко сказать, что этот показатель не имеет методик расчетов. Я об этом говорил и с Нургалиевым, и с Патрушевым... Это, так сказать, «неучтенный вопрос». А если человеку известна такая цифра, значит, он знает, кто давал, кто брал, и не сообщил в правоохранительные органы. Его надо привлекать к ответственности.
