Питер Мур - Живой Дали

Вооруженный советом адвоката, я отправился на встречу с владельцами "Александра". Они согласились возместить деньгами причиненное Дали неудобство и вернуть ему все готовые эскизы.

Но мадам Фаркас, супруга хозяина, захотела сохранить у себя несколько эскизов и попросила меня уговорить Дали продать ей двенадцать штук (половину коллекции). Мне не доставило это никакого труда. Дали был на седьмом небе:

- Сначала они мне заплатили за работу. Потом заплатили, чтобы я ее не делал. А теперь хотят заплатить, чтобы купить ее у меня!

За посредничество в этой сделке художник подарил мне три гуаши, составляющие триптих, деталь одного из больших панно. Я объединил их и повесил в нашей парижской квартире.

Здесь следует сказать, что один из наших оцелотов, Бабу, любил использовать недвусмысленные методы при критике искусства. В один прекрасный день он залил струей весь триптих. Нижняя его часть приобрела желтый оттенок. Я попросил реставратора очистить гуаши от желтого налета, и ему удалось восстановить большую часть, но сомнительный оттенок внизу все же остался.

Прошло время, пятно не исчезло, но воспоминание о происшествии постепенно стерлось из памяти. Однако появление часовщика Пиаже заставило меня вспомнить о давнем инциденте.

Пиаже готовился к поездке в Иран и вез в подарок шаху великолепную коллекцию часов. Он знал, что шах был бы счастлив получить какую-нибудь картину Дали для нового Музея современного искусства в Тегеране.

- Понимаете, - сказал часовщик с дипломатичной "искренностью", - я прекрасно знаю, что надо иранцам. Сюжет картины для них совершенно не важен, качество тоже не определяющий фактор. Единственную ценность имеет размер. Нужно, чтобы картина была большой!

- Вам нужна картина Дали большого формата? - переспросил я.

- Именно. Только размер имеет значение! И желательно за недорогую цену!

Я сразу вспомнил об испорченных гуашах. Вместе, как триптих, они образовывали довольно большой формат. И если клиент не обратит внимание на желтые пятна... то почему бы и нет?

Я рассказал об этом Дали.

- Великолепно! Это именно то, что нужно шаху! Просто идеально, - сказал мэтр.

Видимо, он решил, что если Иран - родина персидских кошек, никакая кошачья моча не испугает шаха.

В этот раз мы с Дали поступили довольно необычным образом. Я продал художнику его гуаши за половину цены, которую он позже получил с Пиаже. Пиаже увез триптих в Иран.

Прошло время, и я с удивлением узнал, что в Иране, на благотворительном вечере в пользу Красного Полумесяца, мусульманского эквивалента Красного Креста, картина была оценена очень высоко.

Она была куплена владельцем тегеранской автобусной компании за миллион долларов и выставлена в Музее современного.

Пастух по имени Дали

В начале 1970-х годов дирекция компании "Радио и телевидение Люксембурга" (РТЛ) решила устроить роскошный вечер в честь недавно открывшего в Париже филиала. Денег на это было потрачено немало. Пригласили большое количество знаменитостей, а для того, чтобы обеспечить "ленту новостей", был приглашен и Дали. Умное решение, хотя и немного опрометчивое...

Все знали, что Дали любит на каждом празднике выпятить вперед свою выдающуюся личность. (Само его присутствие часто создавало лучшую рекламу мероприятию.) Он мог облачиться во что угодно и вести себя, наплевав на общепринятые ограничения. Таким образом, весь Париж ожидал необычного зрелища. Невозможно было представить, что Дали разочарует публику.

Мы отправились - в специально выделенный для этого день - взглянуть на здание, в котором размещалась компания. Место производило яркое впечатление. Самым необычным был сад - настоящее чудо, устроенное во внутреннем дворике дома. В этой части города, в самом престижном районе Парижа, в двух шагах от Елисейских Полей, подобный островок зелени казался чем-то невероятным.

Сад и вдохновил Дали. Мы немедленно приступили к выполнению плана: сделали несколько необходимых звонков и связались со службой по перевозке крупногабаритных предметов.

К девяти часам вечера Дали и я прибыли на улицу Баярд, в квартал, где находилось здание РТЛ. С нами было несколько юных красавиц, одетых под пастушек XVIII века. У бордюра остановился грузовик с тридцатью голодными баранами, которых нам удалось взять напрокат в одном парижском пригороде. Фермера, совершенно ошарашенного свалившимся на него предложением, мы попросили не кормить животных.

Грузовик и его блеющий груз сразу привлек внимание гостей. Дали распахнул заднюю дверь, и бараны ринулись на волю. Ворвавшись в здание, они галопом пересекли холл и выбежали в сад, где бросились топтать лужайки и ощипывать с такой заботой взращенные цветы.

Группа охранников помчалась вдогонку за скотиной. Снова через холл, где они полностью истоптали и непоправимо загадили великолепный ковер, бараны были препровождены обратно на улицу, на Елисейские Поля. Неожиданная пасторальная идиллия закончилась полным хаосом. Возникла полиция, которой пришлось сдерживать эту внезапную баранью атаку. Могу сказать, что изображать из себя пастухов полицейским удавалось не особенно хорошо.

РТЛ заплатила огромный штраф за нарушение порядка в общественном месте. Но необходимую рекламу они получили.

Решение дирекции оказалось слишком смелым: нельзя было предоставлять Дали полную свободу и потакать его эксцентричным идеям.

Конец эпохи

Обстоятельства, заставившие меня прервать сотрудничество с Дали, были очень банальны. Однажды - совершенно неожиданно - Дали попросил меня заходить к нему только по утрам, но не днем.

- Почему? - спросил я.

Он объяснил, что Гала наняла нового секретаря и что он-то и будет приходить днем.

- Не хотелось бы, чтобы вы пересекались, - пояснил Божественный.

Я не верил собственным ушам. После семнадцати лет верной службы меня отбрасывали, как ненужную вещь!

- У меня идея получше, - сказал я. - Я не буду больше приходить по утрам. Я не буду приходить днем. Я вообще не буду приходить. Я живу в двухстах метрах от вашего дома, и, если я вам понадоблюсь, вы всегда можете позвонить мне. Кстати, я знаю кое-что о так называемом секретаре Галы, и вам лучше обеспокоиться сейчас, пока не станет слишком поздно. Но если вы можете легко обойтись без моей помощи, тем лучше. Я найду чем заняться. Остаюсь по-прежнему вашим другом.