Один из видных хозяйственников тех лет, Ю. Борисов, рассказывал уже в 60–х годах: «Вызывает меня товарищ Сталин. До этого мне не приходилось беседовать с ним. Ехал как в тумане. Ответ на его вопрос выпалил, глядя ему в глаза, стараясь не мигать. Мы все знали его фразу: «Глаза бегают — значит на душе не чисто». Выслушав ответ, он сказал: «Спасибо, товарищ». Когда ощутил его рукопожатие, меня словно молния пронзила. Спрятал я руку за обшлаг пиджака, спустился в машину, домчался домой и, не отвечая на вопросы встревоженной жены, подошел к кроватке, где спал мой маленький сын. Вытащил руку и простер над его головой, чтобы коснулось и его сталинское тепло».
Уинстон Черчилль вспоминал: «Сталин произвел на нас величайшее впечатление… Когда он входил в зал на Ялтинской конференции, все, словно по команде, вставали и — странное дело — держали почему‑то руки по швам». Однажды он решил не вставать. Сталин вошел — «и будто потусторонняя сила подняла меня с места», — писал Черчилль.
Тепло отзывался о Сталине — об этом «добром дядюшке Джо» — и президент США Рузвельт.
В 1959 году, когда мир уже узнал о делах «доброго дядюшки Джо», Черчилль, выступая в палате общин в день 80–летия Сталина, сказал: «Большим счастьем было для России, что в годы тяжелейших испытаний страну возглавил гений и непоколебимый полководец Сталин».
А 1 марта 1953 года Сталин лежал на полу, пораженный ударом, в столице своей Империи, начиненной его славой. Он, сделавший себя прижизненным божеством, много часов лежал беспомощный в пустой комнате.
Однако и теперь, по прошествии стольких лет, личность Сталина, мотивы его поступков и даже сама его смерть остаются столь же таинственными, как и тогда, в солнечный мартовский день 1953 года.
В своих мягких кавказских сапогах Сталин умело отошел в тень истории, чтобы сейчас вновь замаячил на горизонте его грозный образ. И павшая величайшая Империя XX века все чаще вспоминает о своем создании, и в облачении новых мифов возвращается в страну он — Хозяин, Отец и Учитель.
Самое любопытное, что судьба в тот момент пощадила Ивана Семеновича Богданова, даровав ему жизнь. И даже больше того: на его долю выпала совместная работа с тремя первыми секретарями крайкома ВКП(б) — М. И. Марчуком, сменившем его Л. П. Газовым и около года с П. И. Селезневым. Все это время, с ноября 1937 по декабрь 1938 года, несмотря на лихие испытания, Богданов, не покладая рук, трудился над хозяйственным обустройством Кубани. Его имя, пожалуй, можно отнести к одному из первых радетелей края советского периода. Более того, совершенно ни к месту, в
1938 году была объявлена «борьба за ликвидацию последствий вредительства». Она проводилась на всех ведущих предприятиях города. Так, оказалось, что на комбинате «Главмаргарин» (затем МЖК) «как нигде были насажены враги… целые дивизионы врагов». УНКВД с помощниками провело большую работу, даже директор комбината, проработавший всего месяц в этой должности, был «изъят». Предприятие выполнило производственную программу, но от него требовали активнее выявлять недостатки и развернуть борьбу за ликвидацию последствий вредительства «по — настоящему»…
То же самое относилось и к коммунальному хозяйству, которому «враги», «орудовавшие в городе ряд лет», якобы нанесли «особенно большой вред»: окраины Краснодара, рабочее население которых увеличилось (только на Дубинке проживало 30 тысяч человек), не имели клубов, кинотеатров, электрического освещения, радио и развитой торговой сети; из всех городских улиц общей протяженностью 246 километров было замощено только 66 километров…
Аналогично рассматривались вопросы о пригородном сельском хозяйстве Краснодара. Оно было относительно небольшим: 12 колхозов (включая станицу Пашковскую), одна МТС, 9 научно — опытных сельскохозяйственных учреждений, 12 советских и кооперативных хозяйств — свыше 35 тысяч населения, но имело существенное значение, так как снабжало продуктами не только Краснодар, но и Москву. На земельной площади пригорода (более 32 тысяч гектаров) было заложено около 3 тысяч гектаров садов и виноградников и свыше 3,5 тысячи занято под овощными культурами. Крупного рогатого и мелкого скота насчитывалось свыше 10 тысяч голов. Механизация пригородных хозяйств была представлена 107 тракторами, 22 комбайнами, 60 автомашинами.
«Вредители», якобы пробравшиеся к руководству сельским хозяйством, «оставили молочное животноводство пригорода без кормовой базы — выпасов… старались разрушать и выводить из строя трактора и другие сельхозмашины, стремились засорять поля кустарником и разводить сорняки и болезни сельскохозяйственных растений; планируя посевные площади, они старались сократить посевы овощных и плодово — ягодных культур, срывая этим снабжение города овощами и фруктами».
Разумеется, Богданова в первую очередь интересовало развитие сельскохозяйственного производства, отдача кубанских черноземов. Его мало занимала надуманная кем‑то тема «вредительства», тем более это отвлекало от принятия насущных, безотлагательных мер по подъему кубанского села. Задачи эти усугублялись предстоящим показом в Москве на Всесоюзной сельскохозяйственной выставке достижений сельского хозяйства Краснодарского края. Поговаривали, что выставку может посетить сам И. В. Сталин. Богданов, просиживая ночами, разрабатывал тематический план выставки, стараясь не ударить в грязь лицом. Он срочно запросил у председателя крайплана Стрельченко информацию о состоянии сельского хозяйства Кубани. В тот момент край занимал территорию площадью 8190,3 тыс. га, и более половины составляла пашня. Колхозов насчитывалось 2677, а совхозов — 123. В первую очередь это были зерновые, свиноводческие, виноградарские и садоводческие, сырьевые и семенные хозяйства. Богданов с ходу оценил состояние кубанского села, отметив его узкие места: отсутствие четко очерченной сельскохозяйственной специализации или, вернее говоря, четкого направления развития сельского хозяйства отдельных районов; отсутствие четко определенной специализации отдельных колхозов внутри района.
В области использования земельных угодий, по мнению Богданова, необходимо было освоение правильных севооборотов и особенно их кормового клина (травы); обеспечение благоприятного кормового баланса для скота, находившегося как в общественном, так и в индивидуальном пользовании колхозников. Кроме того, Богданов один из первых увидел необходимость проведения крупных мелиоративных работ, разработку сводного плана водохозяйственных проблем. Своеобразно сформулировал Богданов общие вопросы руководства работой в области сельского хозяйства. По его мнению, узкими местами являлись остатки функционалки (так и сказано — функционалки — автор) в работе земорганов (Край-30), оторванность руководства рядом совхозов (табачных, свиноводческих, молочно — мясных) от самих совхозов (тресты в Москве), недостаточный охват со стороны МТС обслуживанием специфических особенностей района (мелиорации и т. п.).
