Только за осень 1933 года горловчане высадили около миллиона деревьев и кустарников. Цветники появились в поселках, на улицах, в шахтных дворах. Тысячи кубометров камня легли на некогда кривые улочки, повисли над ними фонари электроосвещения. В посадке, где буйствовали раньше пьяные ватаги, вырос парк с летним театром, музыкальной раковиной, библиотекой, детскими комнатами, еще два парка поменьше появились в районе. О размахе благоустройства Горловки говорит такой пример: за 35 дней строители с помощью горняков и машиностроителей возвели самый крупный в Донбассе стадион на 9 тысяч зрителей, на котором и провели первую Всесоюзную спартакиаду угольщиков.
Никто не топтал цветы, не ломал деревья, напротив, все бережно охраняли посадки, скверы от непогоды, поливали клумбы. Все эти перемены откладывались в сознании ясной формулой: «Наш город!..»
Время смыло землянки, нарытые бедняками, попавшими некогда в жесткие руки угольных королей, интересовавшихся лишь добычей. Впрочем, одно такое жилье решили оставить в виде экспоната минувшего быта. Нашли давно брошенную землянку, починили, заполнили убогим скарбом, повесили на стенах нехитрые горняцкие принадлежности и при большом стечении народа, под музыку духового оркестра накрыли стеклянным колпаком, что по заказу горловчан сделали константиновские стеклодувы.
Тогда же родилась и еще одна инициатива: соревнование коллективов шахт и рабочих столовых. Одними из первых заключили личный договор забойщик Изотов и повар Кучер. Приведем необычный этот документ: «Мы, Изотов и Кучер, добившиеся больших побед, один — в борьбе за уголь, другой — за качество обедов, заключаем этот договор социалистического соревнования на такие показатели -
Я, Изотов, беру на себя обязательства:
Широко распространять опыт своей работы. Добиться образцовой организации труда, крепкой трудовой дисциплины, перевыполнения плана угледобычи своего участка № 12, горизонт 640, и всей шахты, организуя соцсоревнование и ударничество в борьбе за лучшие методы работы.
Я, Кучер, беру на себя такие обязательства:
Добиться еще более высокого качества, разнообразия пищи и образцового санитарного состояния столовой. Наладить обслуживание шахтеров питанием так, чтобы обед содействовал выполнению промфинплана шахты. Передать свой опыт ученикам-помощникам в моей столовой и поварам Донбасса».
В столовой отвели уголок для ударников, закрепили здесь за столами самых расторопных официанток. А для поднятия настроения шахтпрофком организовал во время обедов прослушивание музыкальных произведений.
— Теперь доказано, — сказал парторгу Стрижаченко Изотов, — что Шопена, Бетховена, Чайковского тоже можно мобилизовать на борьбу за выполнение планов.
И сама эта фраза красноречиво говорила о том, как вырос культурный уровень рабочего, занявшегося самообразованием. Дома жена Надежда не видела его без книжки. Мог часами сидеть за столом, делая выписки в тетрадь. Учиться хотелось все больше, книги открывали новые глубины знаний, и он прекрасно понимал, как важно систематическое, под наблюдением опытных преподавателей образование.
Один из эпизодов этого периода Изотов часто рассказывал. В Горловку приехала иностранная рабочая делегация — английские и немецкие горняки. Естественно, что они пожелали ближе познакомиться с «богатырем Изотовым». Надежда Николаевна постаралась накрыть стол получше. На прощание гости сказали:
— Товарищ Изотов, ты живешь как собственник шахты. Такой комфорт…
— Так у нас все хозяева, — поправил Изотов. — Ну собственники, по-вашему. Ладно, я работаю, заработки высокие. Заглянем к пенсионеру, моему другу Гавриле Семеновичу Денисенко. Без предупреждения, прямо сейчас, чтобы ничего не подумали…
Денисенко давно справил новоселье в новом доме, наслаждался покоем. В тот момент он рыхлил землю на цветочной клумбе и, увидев много людей, да еще в непривычных шляпах и беретах, вначале растерялся.
— Принимай гостей, Гаврила Семенович, — сказал Изотов. — Да показывай, как живешь.
Внимательно осмотрели шахтеры квартиру, участок, погладили по лбу телку, которой Денисенко от скуки обзавелся, развели руками:
— Да, не ожидали…
Затем зашли в гости к Федору Просолову, проходчику. У того — светлая просторная квартира в коттедже, свой огородик — куры бродят, корова в сарайчике.
— Вот такие у нас собственники! — весело гудел Изотов.
В конце 1933 года, заканчивая свои воспоминания «Моя жизнь. Моя работа», Изотов писал: «Есть у меня заветная мечта: я хочу стать высококвалифицированным, технически вооруженным большевистским горным инженером. И я добьюсь этого». Книгу он писал с помощью шахтера-литератора Григория Стеценко.
— Смотри, — предупредил автора Григорий, — это. не с трибуны говорить. Что написано пером, не вырубить топором. В книгу слова войдут. Серьезно подумал? Шутка ли — инженером!
— Так и закончим, — нетерпеливо сказал Изотов. — Стал же ты писателем, Гриша.
— Да это в шутку меня так называют, — заскромничал Стеценко.
— Чего там — в шутку, — не согласился Изотов. — А пролетарский наш писатель Горький какие университеты заканчивал? То-то же. Буду инженером.
Эту книгу выпустили в Харькове в 1934 году тиражом 50 тысяч экземпляров. Серия таких живых рассказов ударников выходила тогда по предложению С. Орджоникидзе. А перед этим нарком пригласил к себе Изотова. Они познакомились, долго говорили о методах руководства угольной промышленностью, нуждах Донбасса, и нарком, удивленный широтой мышления простого забойщика, посоветовал: «Учиться тебе надо, товарищ Никита». Так его уже многие называли.
После той встречи он снова стал думать об учении. А когда начал встречаться с ударниками, специалистами, государственными деятелями, глубже осознал, как недостает ему знаний — и технических, и вообще кругозора. Занялся самообразованием, немало книг прочитал из городской библиотеки, выписки делал. Знал об этой его мечте и парторганизатор Стрижаченко. Наверное, он и подсказал в горкоме партии, что надо бы Никите учиться. Во всяком случае, известно точно: Никита Алексеевич, отличавшийся во всем удивительной скромностью, никаких просьб по поводу учения не высказывал. Тем более — в академии.
Глава десятая
Москва рукоплещет
Жаркое лето выдалось в 1934 году. Для горняков «Кочегарки» жаркое и в переносном смысле. Как известно, 26 января — 10 февраля проходил XVII съезд партии, который утвердил резолюцию о втором пятилетнем плане. Коллектив шахты поставил перед собой новый рубеж — 3 тысячи тонн угля в сутки. Ударники шли впереди в борьбе за большой уголь.
