ПОЧЕМУ МОЛЧИТ ГЕКТОР?
13 ноября был день их санаторного заезда. А 14 ноября на адрес конспиративной квартиры пришло письмо. В нем Гектор сообщал, что примерно 22–25 ноября вылетает в Париж. С собой будет иметь новые шифроключи. В случае невозможности организовать встречу в Европе просил принять материалы в США.
Новый резидент ГРУ в Париже, получив письмо, предложил отозвать из отпуска Любимова с женой. Начальник Главного разведуправления с доводами резидента согласился.
Возникла проблема с легендированием. Как объяснить столь неожиданное возвращение в Париж представителя Министерства морского флота Любимова? С чего бы ему, как ошпаренному, бросив отдых, через несколько дней вновь лететь во Францию?
Помогла (как это кощунственно ни звучит)… авария советского танкера «Вакуленчук», произошедшая в это время во Франции. Ситуация была связана с арбитражным судом, с разборками, кто прав, кто виноват, кому платить. Откровенно говоря, спор мог быть решен на месте и без участия представителя Минморфлота, но в ГРУ быстро сообразили: авария станет надежной легендой для срочного возвращения Любимова. Во Францию полетела телеграмма, что для разбирательства по этому делу на место аварии вылетает представитель Минмор-флота Любимов. В военной разведке знали: информация обязательно попадет во французскую службу наблюдения за территорией и объяснит срочное возвращение Любимова.
19 ноября Любимов уже был в Париже, 20-го он выехал в Гавр. 21-го вместе с капитаном танкера провел встречу с директором гаврского порта господином Лепретром. 22 ноября возвратился в Париж, якобы для подготовки письменного доклада.
23 ноября получен сигнал о прилете Гектора. А теперь, думаю, пришло время напомнить читателям, что это были за дни — 22–23 ноября 1963 года.
22 ноября в городе Даллас (штат Техас) пуля снайпера поразила Президента США Джона Фицджеральда Кеннеди. Но об этом Гектор узнал лишь в самолете на пути в Европу. Как человек военный он понимал, какой опасности подверг себя, разумеется, в такие дни в Вооруженных силах всегда объявляется повышенная боевая готовность, усиливается контроль за военнослужащими.
В общем, возвращение в родную воинскую часть, судя по всему, не предвещало ничего хорошего. И потому на встрече Гектор был мрачен, подавлен, раздражен.
Они сидели с Клодом в ресторане, Гектор рассказывал, что прилетел с женой. Она отдыхала в гостинице. Жену он взял для прикрытия — якобы Джейн прилетела побаловать себя рождественскими покупками в любимом Париже. Гектор сказал, что идет на встречу с маклером Клодом — передать акции и забрать деньги.
Но жена его в данный момент не волновала. Мыслями он был на родине, в США. Убили Президента! Что там происходит сейчас в стране, в армии? Гектор принял решение сдать билет и улететь в Америку ближайшим рейсом. Было не до рождественских покупок.
Материалы и долгожданные шифрокпючи он тем не менее передал. Там были суточные, месячные ключи по февраль 1964 года, на четыре месяцы вперед. Они действовали в нескольких крупных районах дислокации сил США — на европейским и дальневосточном театрах военных действий, а также в Атлантике. Гектор назвал узлы связи, которые используют эти шифросистемы и ключи к ним, — Вашингтон, Норфолк, Форт Брегг, Орлеан (США), Гельдельберг, Западный Берлин (Германия).
Было и тревожное, настораживающее сообщение. Гектор признался: спецслужбам США стало известно, что Советский Союз располагает американской шифросистемой. Он сам читал документ для сотрудников спецслужб. В нем говорилось о новом порядке использования шифросистем. Да и его командир, подполковник Коллинз, в присутствии неких гражданских лиц пытался объяснить офицерам части, почему вводятся новые правила использования шифросистем. Об утечке данных в СССР он сказал, но когда хотел добавить еще что-то, люди в штатском его остановили.
На вопрос Клода, что ты думаешь об этом, Гектор ответил: либо ЦРУ получило эту информацию от своей агентуры в СССР, либо Москве американские шифромашины передали вьетнамцы. Во время боевых действий при партизанских налетах несколько таких машин попали в руки вьетнамцев.
Эта информация насторожила Гектора. Как он сказал, должна насторожить и вас. Разумеется, всю шифросистему американцы обновить не могли — очень дорого, но решили чаще менять шифроключи.
Клод пообещал по своим каналам проверить полученную информацию. Обсудили и возможность изготовления оперативного паспорта Гектору и жене на тот случай, если он будет «засвечен».
По окончании встречи с конспиративной квартиры их вывез обеспечивающий офицер. Покрутились по городу, проверились на случай слежки. Все было чисто. Высадили Гектора и пожелали удачи. В эти тревожные дни удача ему не помешала бы.
По возвращению в США агент Гектор должен был подтвердить свое благополучное прибытие. Но он не ответил. Прошел день, второй, третий… Неделя… Месяц…
Гектор молчал.
Он молчал пять долгих месяцев. В резидентуре перебрали все мыслимые и немыслимые варианты. Центр нервничал. Он дал указание— не рисковать агентом. При поездках в Европу мы не можем обеспечить безопасность Гектора, и это неизбежно приведет к провалу. И поэтому Москва приказала: личных встреч с Гектором в Европе не назначать.
Обсуждали, посылали приказы, но боялись худшего — провала. Хотя к этому, как казалось, не было предпосылок.
Наступил апрель 1964 года. Почта принесла два письма. Гектор наконец заговорил. Он извинился, объяснил свое молчание. Оказалось, долетел хорошо, но уже на следующий день угодил на учения, которые проводились в другом штате. Потом была переподготовка, новые учения. А по окончании к нему прикрепили офицера разведки, этакого куратора. Он плотно опекал Гектора, так что даже на обед, ужин ходили вместе.
С чем это связано? Возможно, с тем, что его готовят для командировки во Вьетнам.
Теперь после отъезда «опекуна» выдалась возможность написать. Далее Гектор сообщал о скором приезде в Европу. Говорил, что у него есть интересные материалы.
Следом за письмом, не изменяя своей привычке, в Париже появился и сам Гектор. На нынешней встрече много внимания Любимов и его агент уделили перспективам совместной работы.
Как считал Гектор, до конца сентября он пробудет в Штатах. Примет участие в очередных учениях, которые будут проходить в пустыне, в составе ударной части. Потом возвратится к месту постоянной дислокации, получит отпуск. По окончании отпуска ему приказано прибыть в Калифорнию, а уже оттуда— во Вьетнам. Командировка планируется на 10 месяцев. После Вьетнама пообещали место в составе американского контингента в Западной Германии. На этот раз Гектор сообщил, что новый контракт на продолжение службы в армии уже подписал. Так что перспективы совместной работы у них достаточно солидные. На вопрос Клода, смогут ли они увидеться до отъезда во Вьетнам, Гектор сказал, что встреча вполне возможна во время отпуска. Но где? Ясно было, что во Францию он уже вряд ли прилетит. Хотя, как он сказал, у жены появилась идея фикс — отдохнуть где-нибудь на Средиземном море. Предложения Клода на встречу в Нью-Йорке или Канаде он не принял. Остановились на Мексике. Договорились о деталях основной и запасной встреч. Пароль и отзыв оставили старые, европейские.
