По всему лесу слышны заунывные пения: «Раз, два, взяли!..»
Чтобы понять тяжесть и утомительность такой работы, надо, как и всегда, иметь в виду, что соловецкое узники уже раньше крайне истощены изнурены и обессилены, и, кроме того, все плохо одеты: на ногах какие-нибудь обертки, а на руках нет ничего... Люди мерзнут... отмораживают себе руки и ноги... Согреться негде... Отойти не позволяют... разводить костры нельзя.
Работа продолжаемся много дольше, чем намечено рабочих часов, впредь до выполнения урока.
Некоторым несчастным группам попадаются неблагоприятные участки для вытаски: кочковатый грунт, частые пни, валежник, большие сугробы снега... Так что они тратят на выполнение урока 10–12 часов.
В конце работы люди переутомлены... Все запевалы тянущей нервы команды — «Раз, два, взяли!..» охрипли...
* * *
Многие группы настолько утомлены и выбились из сил, что не могут дальше работать, почему и просят руководителя сбавить урок. Просьба их напрасна; — конечно, не удовлетворяется. Урок должен быть выполнен во что бы то не стало. Разрешается передохнуть. Но отдыхать нельзя, так как без движения плохо одетые могут замерзнуть, а движение их при работе мало производительны... При конце работы утомленная группа при полном напряжении последних сил не может уже сдвинуть с места бревно, не только что тащить его волоком на большое расстояние. Заявления, что партия обессилена, ни к чему не приводят...
Начинается ругань, угрозы со стороны десятников и надзирателей. В конце концов удары палкой по голове наиболее строптивых и крикливых арестантов...
Вот обычный финал ударников по вытаске «баланов» из леса.
Вытаска бревен к местам сплава производится исключительно только первобытным способом, — «на людях волоком». В мое время никакой другой энергии не применялось... Да, собственно говоря, что же может быть применено? Лошадей не было... Обещанной электрификации не видно пока и в центральных областях, не только что в глуши, на окраине, на Соловках...
Прошлые ударники, наиболее суровые и пагубные для здоровья соловчан
Из числа многих ударников, бывших в мое время чуть ли не каждый день, я укажу лишь на самые типичные, которые послужили причиной потери здоровья для многих соловчан и даже некоторым стоили жизни.
1) Осенью 1925 года УСЛОН и само Центральное ГПУ, вследствие общего эпидемического головотяпства в СССР, не смогли вовремя перебросить на Соловки продовольствия на зимний период, когда Соловки бывают отрезаны в течение шести месяцев от материка и связь с внешним миром прекращается.
Продовольствие начали подвозить на отправные пункты — Кемь и Архангельск, когда наступили уже зимние холода.
Скоро Белое море было сковано льдом, и навигация прекратилась.
Соловки очутились без продовольствия, а соловецким узникам угрожала голодная смерть в течение долгого зимнего периода.
Московское ГПУ всполошилось, зафрахтовало два ледокола: самый сильный на Севере «Малыгин» и другой немного слабее.
Пока ледоколы подходили, да грузились, — лед крепчал и крепчал. Сильный «Малыгин», а за ним другой, не могли пробиться к самой Соловецкой пристани, а остановились в море, в трех километрах.
Предстояла, спешная выгрузка, чтобы не засадить ледоколов во льду.
Кремль был поголовно мобилизован на ударники для выгрузки ледоколов.
Тут уже ни с какими категориями по состоянию здоровья не считались, гнали всех: слабосильных, больных, хромых, босых и полуголых...
Босым выдали на ноги лапти и портянки из старых мешков.
* * *
Стоял суровый декабрь месяц.
К великому несчастью Кремлевских арестантов поднялась суровая снежная метель.
Толпы арестантов, одетых в большинстве в ветхие отрепья, изнуренные, истощенные, трясущиеся от холода, медленно продвигались в открытое море к ледоколам...
На льду лежал уже полуаршинный снег.
В полкилометре от ледоколов под снегом оказалась вода, а снег представлял кашицу, пропитанную водой. Когда ледоколы пробили проход во льду, то во время прилива вода выступила на лед и пропитала снег.
Предстояло идти по воде, покрытой сверху снегом. Пока приближались к ледоколам, у всех даже хорошая обувь промокла, не говоря уже о лаптях с обмотками.
Ноги хлюпали в холодной воде внутри валенок или сапог. Выгруженные мешки и кули с продовольствием арестанты носили на себе на остров, шествуя все время по глубокому снегу, пропитанному водой.
Я работал в ночной группе, когда был сильный буран.
Большинство поморозили себе руки и ноги, а сплошь то и другое вместе.
Я был одет гораздо лучше многих других: имел меховую шубу, на голове теплую папаху, на руках варежки, а на ногах новые хорошей катки валенки. Однако, в ту ночь я поморозил себе пальцы на ногах и пальцы на правой руке.
Утром после ударника удрал в лесничество, в Варваринскую часовню. В то время я служил там, а жил в Кремле в 10-ой роте. Самовольно остался в лесничестве, чтобы не попасть опять на ударник.
Лесничий донес, что я сильно заболел и слег.
Тут симуляции не было: — фактически я поморозил себе руки и ноги, которые распухли и были воспалены. Но, оставаясь в Кремле, это не приняли бы во внимание и снова погнали бы на ударник.
* * *
Выгрузка ледоколов продолжалась непрерывно двое суток. Многие несчастные арестанты поморозились, и уж нечего говорить, что много простудилось и схватило воспаление легких.
Ночью в буран были и такие весьма жуткие картины.
«Шпана» была одета в лохмотья, на ногах имела выданные на эту работу лапти, а на руках ничего. Они отбегали в сторону, куда вода еще не дошла и на поверхности льда ее не было; разгребали снег и располагались группами на льду по 4–5 человек, и, плотно прижавшись друг к другу, сидели кучкой. Как долго они сидели, имея самочувствие и не теряя сознания — неизвестно. Тайну сию они унесли с собой в загробную жизнь...
Возвращаясь после относа груза на остров, наталкиваемся на такую группу притаившихся, скорчившихся и неподвижно лежащих людей, обращаемся к ним: «Товарищи, ведь, вы замерзните!..»...«Нет, ничего», едва слышно кто-нибудь отвечает.
Снежная метель хоронила их, покрывая их сугробами снега...
А летом с ледоходом море приняло их в свое объятие и послужило им вечной усыпальницей...
Кошмарные условия работы при выгрузке ледоколов надолго останутся в памяти у бывших соловчан, даже не утративших здоровья при этой работе...
2) Подобный предыдущему был другой случай работы во льдах в ту же зиму.
