Это был человек с невероятно живым воображением и поистине великий ученый. За достижения в области науки ему была присуждена Государственная премия. Он завоевал огромное признание в советских и зарубежных научных кругах.
<…>
Иван Ефремов — выходец из семьи небогатых мещан. С детства мечтал о море. Во время гражданской войны, когда ему было 12 лет, с ним случилось несчастье: один из кораблей отступающих интервентов дал залп по берегу, где в то время находился мальчик, и снаряд разорвался совсем рядом. Контузия была сильнейшей. С тех пор он всю жизнь заикался.
Мне повезло, я был лично знаком с Иваном Ефремовым. И был его учеником в литературе.
— Не могли бы вы припомнить какой-либо интересный случай из его жизни?
— Помню многое. Самые интересные истории связаны с его работой в геологических экспедициях. Но он не дал мне разрешения их пересказывать. Когда я познакомился с Ефремовым, он был уже очень болен, и для меня самым интересным были долгие беседы с ним.
21 февраля в казанской газете «Комсомолец Татарии» публикуется отрывок из СОТ, который предваряется рассказом о КЛФ МГУ и выступлении там АНа, а также следующим предисловием.
[Редакционное предисловие к газетной публикации отрывка из повести «Сказка о Тройке»]«Сказка о Тройке» — новая повесть Аркадия и Бориса Стругацких, которая является продолжением книги «Понедельник начинается в субботу». Герои «Понедельника…» Саша Привалов и Эдик Амперян отправляются в колонию необъясненных явлений, чтобы получить некоторые материалы для своей работы. Но это, оказывается, не так просто. Распределением материалов занимается некая ТПРУНЯ — Тройка по рационализации и утилизации необъясненных явлений, сохранившаяся по недосмотру руководителей Н. И. Института Чародейства и Волшебства. Один из эпизодов хождения Привалова в колонию мы представляем читателю. Полностью «Сказка о Тройке» будет опубликована в альманахе «Мир приключений» (издательство «Детская литература»).
Письмо Бориса брату, 21 февраля 1968, Л. — М.Дорогой Аркашенька!
1. Справки в бухгалтерию МолГв я выслал тотчас по получении твоей телеграммы, но ты все же проверь: послал я простым письмом, а не заказным, так как все близлежащие п/о были закрыты по случаю субботы. Кстати, вышли мне… нет, не так. Напиши-ка ты мне, братец, заявление в бухгалтерию студии «Ленфильм», в коем попроси перевести причитающееся тебе по такому-то адресу. Сейчас денег у них нет, но в начале марта будут.
2. Пишу сценарий. Добрался уже до сцены во дворце. Не знаю, как понравится нашему Леше, но думаю, что сожрет. Должен сожрать. Вообще, это очень унылое дело — писать сценарий. Тут у меня был Рафка Нудель, так со слов какого-то своего знакомого передал, что можно как-то так устроить продажу авторского права, что денег получишь столько же, сколько за экранизацию. Ты бы выяснил поподробнее, а? И я тоже постараюсь выяснить.
3. Было у нас заседание. Б. К. Федюшин сделал доклад о современном положении гипотезы о пришельцах. Хороший доклад, где всё предельно четко сформулировано и сведено воедино. Но из фактов привел только один интересный: в 63 г. в озеро близ села Андроновского упало нечто огромное и тяжелое, проломило лед и проволоклось по дну. Военные заинтересовались, обследовали и нашли, что лед снизу окрасился в ярко-изумрудный цвет и по дну разбросано большое количество маленьких металлических пустотелых шариков. Дело было засекречено и лежало под сукном аж до нынешнего года. А теперь туда, вроде бы, отправилась экспедиция от «Техники — Молодежи». Мура все это, вот что.
4. Кстати, у нас тут пронесся страшный слух, что беда с Володькой Высоцким. Якобы вызывали его в КГБ по делу Гинзбурга, после чего он запил и попал в больницу. Так ли? Выясни всенепременно.
5. Позвони ты в «Мосфильм» сам. Чего ты ждешь? Напомни о себе. Деньги есть деньги.
6. С Комаровым пока неясно. Я звонил на днях. Оказывается, что с 1 по 6 марта имеет место какой-то симпозиум и мест в ДТ по этому поводу не будет. А потом — будет. Но когда и как — в точности еще не известно. На той неделе позвоню еще раз.
Засим кончаю, крепко жму ногу, твой [подпись]
P. S. Ленуське поцелуи и дополнительные поздравления.
Письмо Аркадия брату, 24 февраля 1968, М. — Л.Дорогой Борь!
1. В бухгалтерию «Мол. Гв.» всенепременнейше зайду в понедельник или во вторник, если что неладное — буду телеграфировать. Если телеграммы не будет, значит всё в порядке, перевели или переводят. Заявление в Ленфильм высылаю.
2. От «Мосфильма» ничего нового. Буду звонить Хмелику, попробую расспросить его насчет льготных условий продажи авт. права. Если окажется возможным, загоню к чертям право на ДР.
3. Никакого отношения к делу Гинзбурга Володька Высоцкий не имел, а просто слетел с нарезок у вас в Ленинграде в свой день рождения. Пробыл немного в больнице (я его навещал), сейчас вышел, здоров, поет, выступает нормально.
4. Жаль, что такое дело с Комаровым. Пора уже и за работу. Я попробую прозондировать почву в московских домах творчества. А то, может быть, опять у мамы? Как насчет этого?
5. Занимаюсь в основном рецензированием всякого бреда и переводом. Скучно. Работать хочется. Вчера выступал перед сотрудниками ФБОН[88]. Очень нас там любят.
6. Прошелестел легкий, но очень малодостоверный слушок, будто «Байкал» с УнС уже вышел. Но у кого я ни спрашивал, никто ничего не знает.
7. «Тройку» в МолГв как будто серьезно принимают, просидел там час, менял «народ» на «общественность».
Пока всё. Поцелуй маму, Адку и Росшепера.
целую, твой Арк.
О своих встречах с Высоцким БН вспоминает в благодарственном письме по поводу присуждения ему в 2000 году премии «Своя колея»:
Из архива. Ответ БНа на присуждение премии «Своя колея», 2000Дорогие друзья! Спасибо за оказанную мне честь. Но не могу не сказать сразу же: конечно, премия эта по праву принадлежит отнюдь не мне одному — она присуждена, разумеется, братьям Стругацким, которых Владимир Семенович (я это знаю точно) и читал, и любил, и ценил. Но знал он, главным образом, как раз Аркадия Натановича — они дружили семьями, и было время, когда они встречались чуть ли не еженедельно. У меня же, помнится, было с Володей всего две встречи. Одна — у него дома: он пел (это было, кажется, одно из первых исполнений знаменитого «Паруса»). А вторая — дома у меня: мы разговаривали. Разговаривали целый вечер до глубокой ночи, обо всем на свете — о театре, о литературе, о политике и, конечно же, о тайнах и загадках мироздания, которых Владимир Семенович был большой знаток и любитель. Мы с ним, кажется, перебрали тогда их все — от загадочных палеоконтактов до страшного снежного человека, голуб-явана. Замечательный получился тогда вечер!
