из частей спецслужбы, которому было присвоено генеральское звание.
С 1972 по 1988 год генерал Бондаренко возглавлял технический факультет Высшей школы КГБ.
Одним из тех, кто долгое время командовал воинской частью, а точнее, радиоузлом специальной службы КГБ СССР в Закавказье, был еще один слушатель «особого» отделения — полковник Иван Кравченко.
Как-то в Интернете, на одном из сайтов, где обмениваются мнениями бывшие радиоразведчики, прочел такой вопрос: «Может, застали еще легендарного командира части полковника Ивана Ивановича Кравченко?»
Вот так, легендарного!.. Такого мнения о своем командире были солдаты. А это дорогого стоит.
К тому времени, когда я начал собирать материалы об «особом» отделении, изображенном на фото, полковника Кравченко не было в живых. Ушли из жизни и его сыновья. Однако удалось разыскать сослуживца Ивана Ивановича — Алексея Ивановича Дергунова. Он служил вместе с ним в Закавказье начальником политотдела радиоузла.
Вот что он рассказал. «Узел наш располагался в поселке Гардобани, в трех десятках километрах от Тбилиси. Часть большая, военный городок благоустроенный — школа, клуб, спортзал, бассейн, стадион, прекрасная медчасть, магазины. Хозяйство солидное, хлопотное, но Кравченко умел всем этим управлять.
Очень авторитетный командир. Отлично знал службу, технику, людей. Много работал сам и заставлял трудиться подчиненных. А их в части только офицеров 300 человек, сверхсрочников в три раза больше, а еще солдаты срочной службы. В подчинении свое учебное подразделение, где готовили радистов.
Задачи, стоявшие перед радиоузлом, ответственнейшие — все южное направление наше — Иран, Афганистан… Вели перехват.
Кравченко в Грузии уважали. Добрые отношения были и в горисполкоме и в ЦК партии, и в Закавказском округе.
Много работали с молодежью. Создали школу «Патриот Родины». Учили радиоделу, стрелковой подготовке, знанию автомобилей. Из нашей патриотической школы многие ребята поступали в военные училища, становились офицерами. Так что сделано немало».
Остается только добавить, что в 1972 году полковника Ивана Кравченко перевели в Москву в научно-исследовательский институт, который занимался разработкой аппаратуры для частей радиоразведки.
Выдающийся ученый и конструктор
Победный 1945 год был на исходе. До новогодних праздников оставалось несколько дней. Старший помощник начальника радиоразведки ГРУ майор Владимир Афанасьев возвратился домой раньше обычного. Жена Наталья, не привыкшая задавать лишних вопросов, поспешила накрыть на стол. За ужином Владимир сказал:
— Все, Наташа, закончилась наша служба. Теперь я гражданский человек. Вчера, 26 декабря, подписан приказ о моем увольнении из армии.
Майор посмотрел на жену, ожидая ее реакцию.
С одной стороны, она была рада за Володю. Он хотел посвятить себя науке, мечтал об этом. Часто с улыбкой говорил: «Эх, Наташка, вот окончится война, и мы развернемся. Сколько у меня интересных задумок…» Так что его мечта сбылась, война окончилась, а теперь вот и приказ об увольнении подоспел.
С другой стороны, мужа не очень заботили бытовые проблемы: он весь был в работе. Страна лежала в руинах, с продуктами тяжело, офицеры изо всех сил держатся за службу, стараются, чтобы их не уволили, не сократили, а Афанасьев сразу после победы подал рапорт. А ведь он, как старший офицер, майор, сотрудник центрального аппарата ГРУ, получал солидное денежное содержание. Теперь его зарплата будет в три раза ниже. Так что у жены майора Афанасьева радость смешивалась с грустью и тревогой.
Владимир это почувствовал и нежно обнял супругу за плечи.
— Ну что, жена, проживем как-нибудь?
Она вздохнула.
— Проживем, дорогой…
Через две недели, в январе 1946 года, Афанасьев приступил к исполнению обязанностей начальника лаборатории НИИ-5.
Что это за лаборатория? Над чем работал Владимир Александрович? В книге Н. Потапова «Первые шаги наукограда. Заметки по истории Фрязино», изданной в 2007 году, сказано: «В 1947–1948 годах у нас и за рубежом появились публикации на тему лампы бегущей волны (ЛБВ). Статей по теории было много: американец Пирс, немцы Клеен и Пешль, наши Л. Лошаков и С. Гвоздодер и многие другие. Но, как вспоминали разработчики той поры, первые годы ушли на моделирование узлов, на самостоятельные теоретические исследования. Одним словом, на выяснение возможности создания входного усилителя и выработку принципов конструирования таких приборов, конечно, ни в каких иностранных журналах вычитать было нельзя, ибо многое тогда было не ясно и самим авторам статей.
Работа по осмыслению усилителя нового типа и созданию конструкции маломощной ЛБВ проводили с 1947 года в НИИ-5 Академии артиллерийских наук. Там фронтовик, еще довоенный выпускник Ленинградской академии связи Владимир Александрович Афанасьев организовал лабораторию. В 1949 году специалисты НИИ-5 получили первые обнадеживающие результаты».
Все было так, как описывает автор, однако до 1949 года Афанасьев успел не только поработать в «пятерке», но и побывал в длительной зарубежной командировке. В Берлине после войны, было открыто так называемое специальное конструкторское бюро по приборам СВЧ. Возглавлял его Николай Девятов, ставший впоследствии заместителем директора по науке НИИ-160.
По возвращении из Германии, Афанасьев продолжает работу над своей научной темой. В начале 1951 года лаборатория под его руководством практически в полном составе переходит в НИИ-160 («Исток»). Сюда переезжают не только инженеры, но монтажница, токарь, слесарь.
Владимир Александрович вскоре становится начальником 170 отдела, и под его началом осуществляется разработка первого отечественного образца.
В том же 1951 году разработанный прибор принят госкомиссией, а со следующего года начато промышленное производство первой советской ЛБВ. Она получила наименование УВ-1. В те годы УВ-1 по основному параметру — коэффициенту шума, не имела себе равных за рубежом.
Только в 1953 году появились сообщения о создании в США ЛБВ с параметрами, соответствующими нашей УВ-1. В это время в СССР прибор выпускался уже серийно.
Усилитель УВ-1 впервые был применен в приемных каналах Центрального радиолокационного комплекса Б-200. Он существенно улучшил характеристики локатора, повысил дальность его действия. Так же возросла устойчивость приемного канала.
За несколько последующих лет УВ-1 стала применяться практически во всех разрабатываемых и модернизируемых локационных станциях. К 1965 году прибор использовался в 11 радиолокационных станциях.
Министерство радиотехнической промышленности, учитывая высокий научно-технический уровень разработки и ее широкое практическое применение в радиолокационном вооружении, выдвинул работу на соискание Сталинской премии 1954 года. Однако Афанасьеву и его коллегам не повезло. В 1954 году присуждение Сталинской премии было временно прекращено.
И пусть ученые не получили свою вполне заслуженную награду, они понимали: надо идти вперед, совершенствовать прибор. Так госкомиссия рекомендует производство УВ-3 — усилитель слабых сигналов для радиолокационных станций Военно-морского флота.
В середине 50-х годов правительство страны ставит перед НИИ-160 («Исток») более важную и сложную задачу — создать соответствующие приборы, которые помогут резко увеличить дальность действия радиолокационных станций. Выполнение этой задачи поручено трем опытным начальникам отделов. Один из них Владимир Афанасьев. Создается единый 160-й отдел с тремя лабораториями. Еще один вновь созданный 170-й отдел возглавляет однокурсник Владимира Александровича по академии им. С.М. Буденного Михаил Акулин. Он тоже после войны уволился из армии, трудился главным инженером опытного завода при НИИ, а
