Думаю, что надо вернуться в Белград. И тут за мной по лестнице спускается какой-то человек лет шестидесяти. Спрашивает, что мне нужно. Я ему:
— Честно говоря, ищу Ратко Младича. Мы с ним должны встретиться.
Я ему честно представился, а он мне. Сказал, что не так давно был капитаном 1-го класса, вышел на пенсию, но, поскольку он связист, вернулся на службу. И говорит:
— Если он где и может быть, так это в Хан-Пиесаке.
Где этот чёртов Хан-Пиесак? Спрашиваю, как туда попасть. Он позвал кого-то с машиной, и мы поехали. Едем и смотрим, появится ли хоть кто-то в униформе. Нигде никого.
Приехали в Хан-Пиесак
Приехали мы в этот Хан-Пиесак. Спрашиваю, есть ли тут казарма. Есть. На пропускном пункте — взводный действительной службы. Спрашиваю о генерале Младиче. Никто понятия не имеет. Где ваш командир? Говорят, отправился на позиции. Тогда я спрашиваю, где генерал Младич. Они удивляются: какой генерал?!
Стало смеркаться. Я этому парню, который меня привез из Пале, говорю, что мы возвращаемся в Пале. Надо сказать, что на подъезде к Хан-Пиесаку мы обогнали какую-то колонну наших войск. А тут я увидел, что эта колонна до сих пор движется. Встретили какую-то старушку, я её порасспросил, нет ли поблизости каких войск. Та на меня с подозрением глянула и говорит:
— О-о, милок, откуда ж мне знать-то.
А когда получше ко мне да к нашей форме присмотрелась, согласилась сказать:
— Да есть, деточка, там, у Црна-Риеки.
— Где она, эта Црна-Риека?
— Да вон за тем войском…
Ну, мы за ними…
После нескольких остановок добрались до плато. Два барака, возле них толпа. Наверняка человек сто офицеров. Спрашиваю, нет ли кого из генералов. Есть, говорят, но войти можно только без оружия. А я без оружия никогда не ходил, да и сейчас не собираюсь. Заводят меня в какой-то барак. Появляется невысокий мужчина с генеральскими знаками различия и спрашивает:
— Кто ты такой?
Я представился, сказал, что прибыл сюда по приказу генерала Младича, вот он-то мне и нужен. Он мне:
— А почему ты здесь ищешь генерала Младича?
Я рассказал, где его уже искал и что больше не знаю, где ещё искать. Тот рассмеялся:
— А ты не Печанац?
— Он самый!
— Мать твою… Ждёт тебя твой Ратко! Проверял он тебя, как ты сориентируешься! Сейчас прилетит, был на позициях.
Чтобы мы отдохнули, он нас разместил в каком-то офисе, потому что все помещения были забиты людьми — остатками той колонны, пострадавшей на Доброволячкой улице, из Сараево…
Я решил немного пройтись, чтобы осмотреться. Не прошло и 40 минут, и вот он, вертолёт с Ратко! Я к нему помчался, сам будто заново родился. Говорю, что дал он мне сложное домашнее задание, а он смеётся… Спрашиваю его, почему, шеф, именно здесь?
Позднее было много разговоров, что ставка Генштаба будет то в Баня-Луке, то в Пале. Ратко не мог, да и не хотел им объяснять, что с нашим уходом отсюда полностью падёт вся Восточная Босния. Скупщина Республики Сербской 12 мая в Баня-Луке назначает Ратко Младича командующим Главным штабом Армии PC. Тут было много вариантов назначения, например, начальником генштаба, но он поставил ультиматум — он будет только командующим Главным штабом АРС! Из-за опыта, полученного в Крайне. Абсурд состоял в том, что в состав Верховного командования руководства Республики Сербской входили Президент PC, два вице-президента, председатель Народной скупщины, министр внутренних дел и министр иностранных дел. Командующий Главным штабом армии при этом в состав Верховного командования PC не входил!
С этого момента мы начинаем обороняться от вооруженных мусульман, поселившихся около Црна-Риеки и постоянно на нас нападавших, похищавших наших солдат и офицеров… В каждой мусульманской деревне были свои организации, точные военные планы нападения и обороны. Точно знали, кто за какое оружие отвечает, а его у них было предостаточно. Точно было известно, какая бабушка или ребёнок что должны делать: передавать сообщения, разносить воду по позициям, информировать о том, что и где происходит, помогать в строительстве баррикад… Ещё задолго до начала конфликта у них уже были вырыты убежища. Всё это подготовила Патриотическая лига на всей территории БиГ.
Напомню, Ратко Младич был назначен командующим Вторым военным округом ЮНА в то время, когда и в армии и вокруг неё царил всеобщий хаос. Можно сказать, что ему было тяжелее, чем Черчиллю в 1940 г. В армии царили разброд и отчаяние. Только что избранное политическое руководство понятия не имело, как нужно организовать и расставить Армию, не говоря уже Э том, что сербский народ в целом не был готов к угрозе войны и вооруженным конфликтам.
Следует отметить, что наша армия была единственной, которая во время военных действий берегла своих людей, в отличие от бессмысленных жертв многих предыдущих войн. Начиная с Александра Македонского, в истории войн не было никого, кто бы столько занимался организацией выживания людей и одновременно командовал армией, обороняясь от превосходящих сил противника. Всё это время Ратко Младич не встречал понимания ни со стороны руководства в Пале, ни со стороны руководства в Белграде. И те, и другие оказывали на него страшное давление, хотя сами не понимали, что творится на позициях, а поэтому не могли определить, что нужно делать.
В Белграде, принимая командование Вторым военным округом, он поставил единственное условие, что сам будет подбирать себе тех помощников и сотрудников, которых знал. В том мае у нас было много проблем. Мы буквально разрывались: выводили части, спасали людей, технику со складов в Сараево. Казарма «Маршал Тито» была эвакуирована позднее, с огромными проблемами. Военные власти в Белграде никак не реагировали на требование Ратко срочно вывести молодых необученных солдат из БиГ.
Необходимо было накормить беженцев и их семьи, совладать с их психологическими травмами. А сколько было попыток суицида… Чтобы хоть как-то поддержать боевой дух, Ратко каждый час держал речь перед строем…
В то время политическое и государственное руководство PC решает передать СООНО аэродром в Сараево, который мы контролировали.
Если бы аэродром был наш, это позволило бы нам освободить Сараево и повлиять на весь исход войны. На тех переговорах я был с генералом Младичем, а Радован Караджич делегировал Биляну Плавшич. Ратко им говорил, что нельзя передавать аэродром. Что уже два года нависает над нашими территориями так называемое международное сообщество и высокомерно помыкает нами. Приводил им примеры из предыдущего, книнского опыта, когда он вёл переговоры с представителями СООНО, и каждый раз они не выполняли обещаний. Но всё напрасно!
