Ознакомительная версия.
Такое происходит с большинством мальчишек, которые делают шаг от игры для забавы к игре, которой они хотят зарабатывать себе на жизнь. Но особенно с теми, кто сжигает мосты у себя за спиной: для них неудача недопустима. Если бы даже мысль о провале хотя бы на мгновение посетила их (а этого никогда не происходит), то их мир бы рухнул. Лео, как и многие другие 12-, 13-, 14-летние мальчики с полнейшей уверенностью говорил себе каждый день, что все будет хорошо. Но действительность – особенно при таком уровне ожиданий – редко соответствует мечтам.
Это удивительное мышление не только отвергает возможность неудачи, но также сопровождается подавлением эмоций. Все чувства, кажется, замерзают.
Лео Месси прибыл в Барселону в разгар «пужолизма» – политической программы, провозглашенной Жорди Пужолем, президентом Каталонии, в 1980 году. Эта программа действует и сегодня, поддерживаемая каталонским средним классом, церковью и интеллигенцией. Эта идеология должна была привести каталонскую нацию в постфранкистский период к социальной сплоченности.
Одной из первых директив программы было указание восстановить национальный ежегодный праздник 11 сентября. Эта дата жгла сердца каталонских националистов – она напоминала им о национальном поражении от войск испанских Бурбонов в 1714 году и унижении каталонского национального самосознания. Этот день был выбран специально, чтобы сыграть на ощущении собственной исключительности и создать образ жертвы, что отражало весьма популярную консервативную националистическую идеологию. Использование и стимулирование чувства дискриминации со стороны центрального правительства, базирующегося в Мадриде (что оправдывалось различными обстоятельствами как прежде, так и сейчас), было главным признаком «пухолизма» и его политического ответвления – партии «Конвергенция и Союз». Это часто приводило к недопониманию на международном уровне, поскольку многие наблюдатели путают Каталонию с консервативной националистической идеологией, утверждающей, что она говорит от ее имени. Пухолизм вполне намеренно извращает и утаивает тот факт, что существует много самых разных способов быть «каталонцем», и все они равно законны.
Тем не менее программа позитивной дискриминации пустила корни, поскольку региональное правительство склонилось перед фантазиями Пужоля и осуществило довольно много радикальных реформ, которые еще сильнее подпитали националистические настроения. Самой далеко идущей реформой было введение каталанского языка в программу всех государственных школ. Это возникло благодаря доктрине, поддержанной педагогом Александром Хили, который проповедовал идею о том, что студенты не должны быть разделены по языковому принципу. При этом он основывался на своем опыте преподавания в Квебеке и США. Его философия отражена в законе о политике в отношении языка (Language Policy Act) от 1983 года.
ФК «Барселона» занял центральное место в реализации политики «пужолизма». Многие считали его каталонской национальной сборной, и это представление использовалось политическими деятелями, чтобы разжечь и распространить националистические чувства, одновременно интегрируя недавно прибывших в Каталонию так, чтобы они обязательно «стали» каталонцами. Националисты использовали «Барселону», и клуб поддался этому давлению. Результатом этого было – и до сих пор остается – извращенное понятие, согласно которому для того, чтобы быть истинным каталонцем, вы должны поддерживать «Барселону».
Весной 2001 года фамилия Месси в клубе вообще не имела веса – в это время семья была просто еще одной группой южноамериканских иммигрантов. Они прибыли из Росарио за четыре месяца до конца учебного года, и сестра Лео, Мария Соль, должна была быстро влиться в систему государственного образования, которая требует, чтобы она выучила абсолютно новый для нее язык. Задержка платежей и негибкость политики «Барселоны» означали, что она не могла попасть в частную школу, где отсутствует языковой барьер.
Это было незадолго до ее шестого дня рождения.
Государственные школы должны привечать и поддерживать новых учеников, но большая часть уроков проходит на каталанском языке. Кастильский испанский язык вводится позднее. То, как приспособится ребенок иммигрантов, зависит от многих факторов: происхождение и социальные условия жизни других учеников, процент других детей иммигрантов (в школе, куда попала Мария Соль, их было мало) и, конечно, готовность ученика учиться и быстро приспосабливаться. Возможно, родители просто неудачно выбрали для Марии Соль школу, но в целом в каталонском обществе существует определенный конфликт, который, поощряя национальную гордость, часто приводит к социально-экономической дискриминации тех, кто не говорит на каталанском языке. Люди, называемые «sudaca» (унижающее слово, обозначающее лиц латиноамериканского происхождения – английский эквивалент «spic» или русский аналог «черные»), никогда не почувствуют ту же самую доброжелательность и одобрение, как люди, приехавшие из «белой» Северной Европы. Школы прилагали – и делают это и сейчас – сознательное усилие, чтобы устранить дискриминацию, но на улице, в магазинах – повсюду витал призрак ксенофобии.
Месси чувствовали себя оторванными от остальных жителей страны, они были «брызгами иного источника», как говорят в Аргентине. Так объяснил Сике Родригес в своей книге о родителях футболистов в Ла-Масия, в которой он привел слова Хорхе Месси: «Это были очень тяжелые перемены. Обычаи, особенности, ценности, еда… все отличалось. Нам пришлось начинать буквально на пустом месте. Фактически с нуля. Даже язык отличался. Мы должны были приспособиться к каталанскому языку».
Аргентинцы – гордые люди, почитающие свои корни и стремящиеся сохранить их. Возможно, никто не подумал о том, чтобы кратко преподать им историю Каталонии. Возможно, они поняли и оценили бы ее, начав сочувствовать региону, который, пострадав от дискриминации и подавления, теперь старался самоутвердиться, возрождая и закрепляя свой язык. Аргентинцы не понаслышке знают о притеснениях. Все дело в том, что интеграция в это непонятное им новое общество потребовала намного больше времени, чем ожидалось. В дополнение к эмоциональным сложностям и постоянным финансовым проблемам, невнимательность ФК «Барселона» ко все стремительнее возрастающему числу проблем Месси означала, что семейные ужины на улице Гран Виа Карлес III становились все более и более напряженными.
Ситуация становилась все более и более невыносимой. Мария Соль отпраздновала свой шестой день рождения. Семья приложила невероятные усилия, чтобы сделать этот день совершенно особенным, но было ясно, что ребенок несчастлив, поскольку начал понимать, что окружающий мир враждебен и неумолим. Селия и Хорхе страдали, видя ее плачущей каждый раз, когда ей надо было идти в школу. В поисках утешения Селия пошла на встречу с родителями в школе и спросила, могут ли учителя во время встречи говорить на испанском литературном языке. Ей прямо ответили: «Подождите, пока мы не закончим, тогда мы вам все объясним». Это было последней каплей – или им так показалось. Лео вспоминал об этом периоде в интервью аргентинскому журналу Para ti в июле 2005 года: «Мария Соль так и не приспособилась ни к школе, ни к каталанскому языку».
Ознакомительная версия.
