Ознакомительная версия.
В 1967 году вашингтонская резидентура ПГУ КГБ установила местонахождение Орлова в США. 14 ноября 1969 года с ним встретился сотрудник резидентуры. Он передал Орлову письмо от его друга — Прокопюка, с которым тот работал в Барселоне. Орлову было сказано, что еще в декабре 1955 года Следственное управление КГБ пришло к заключению, что оснований для возбуждения против него судебного дела нет. Бывшему разведчику было сделало предложение возвратиться на Родину. Однако Орлов, внимательно выслушав оперработника, отказался от предложения возвратиться в Москву. Через месяц Центр направил в вашингтонскую резидентуру указание оставить Орлова в покос.
В начале 1960-х годов по решению руководства КГБ СССР все претензии к А.М. Орлову были официально сняты и юридически закреплено отсутствие в его деле состава преступления. А в разведке наряду с понятиями «предатель», «изменник» появился термин «невозвращенец».
Орлов продолжал работать над мемуарами. Осенью 1969 от сердечного приступа скончалась его жена Мария. В марте 1973 года у Орлова была обнаружена серьезная болезнь сердца, он был помещен в госпиталь, где 8 апреля того же года скончался.
Глава VII. ЧЕКИСТ СЫРОЕЖКИН
Летом 1938 года в мадридскую резидентуру НКВД ушла телеграмма с Лубянки, в которой старшему военному советнику 14-го специального республиканского корпуса, старшему майору НКВД Григорию Сыроежкину предписывалось отбыть в Москву. Прибыв в столицу в конце того же года, он поселился в гостинице «Москва». Однажды вечером в его уютном номере раздался телефонный звонок. Звонил старый приятель но Иностранному отделу, который доверительно сообщил Григорию, что недавно подписан и объявлен «кому надо» закрытый Указ Президиума Верховного Совета СССР о его награждении в группе других чекистов за особые заслуги в борьбе с фашизмом в республиканской Испании. Приятель намекнул, что это дело неплохо бы отметить. Григорий спустился в буфет, купил бутылку отборного коньяка и поспешил на встречу с товарищем. Однако у дверей гостиничного номера разведчик столкнулся с тремя незнакомыми людьми, которые предъявили ему ордер на арест...
25 января 1900 года в крестьянской семье Сергея Лаврентьевича Сыроежкина, проживавшей в селе Волково тогдашнего Балашовского уезда Саратовской губернии, родился сын, которого родители назвали Гришей. В 1905 году, после начала Русско-японской войны, отца забрали в армию и направили в Закавказье—младшим каптенармусом Тифлисского кадетского корпуса. Дослужив до конца войны, Сергей Сыроежкин уволился в запас и остался на этой же должности. Сняв небольшую квартирку, он вызвал к себе семью. Его жена Агафья Кирилловна собрала нехитрый скарб, заколотила дом и отправилась к мужу в Тифлис с Гришей и его младшим братом Константином.
Отец отдал Григория учиться в городскую гимназию. Однако с малых лет мальчик мечтал о военной службе: любил смотреть на строевые занятия, с удовольствием, когда ему разрешали, карабкался на спину оседланной лошади, долгие часы проводил в местной оружейной мастерской.
Григорий рос крепким и не по годам сильным. Когда ему пошел четырнадцатый год, он увлекся цирком. Это было настолько сильное увлечение, что Сыроежкин стал учеником знаменитых борцов Ивана Поддубного и Ивана Лебедева, гастролировавших в то время в Тифлисе. В неполные шестнадцать лет Григорий начал выходить на арену, чтобы померяться силами со зрителями. Помимо борьбы в цирке он овладел искусством фокусника, научился джигитовке и многому другому, что могло пригодиться в жизни артиста. Но в одном из поединков противник сломал Григорию правую руку, и с карьерой борца пришлось расстаться.
Началась Первая мировая война, и Григорий решил во что бы то ни стало попасть на фронт. В начале 1915 года, приписав себе несколько лет, он вступил добровольцем в 1-й Кавказский стрелковый полк. Всего месяц длилась солдатская служба Григория. Разобравшись в его метриках, военное начальство отправило несовершеннолетнего солдата домой, в Тифлис.
Возвратившись в семью, Григорий устроился на должность письмоводителя в управление Закавказской железной дороги. Экстерном сдал экзамены за четырехклассный гимназический курс.
После Октябрьской революции 1917 года семья Сыроежкиных решила вернуться в родное село Волково, где начался раздел помещичьей земли. Однако крестьянская жизнь не прельщала Григория, и летом 1918 года он добровольно вступает в Красную Армию и становится красноармейцем 6-го Заамурского кавалерийского полка 4-й партизанской армии, которой командовал известный революционер Василий Киквидзе и которая в августе 1918 года была преобразовала в регулярную дивизию. Воевал Григорий на Южном фронте, участвовал в героической обороне Царицина. Позже в своей автобиографии Сыроежкин скромно отмечал:
«Находясь в составе Красной Армии, участвовал в перестрелках на Южном фронте в районе Елани и в районе станции Мачеха, будучи красноармейцем дивизии Киквидзе (6-й Заамурский полк и особая рота)».
В октябре 1918 года приказом Реввоенсовета была образована 9-я армия, в которую вошла дивизия Киквидзе. С созданием армии был организован и ее реввоентрибунал, в котором вскоре пришлось служить Сыроежкину.
Однажды вместе с группой красноармейцев Григорий отправился в соседний район за фуражом. Документы группы были оформлены неправильно, красноармейцев задержал военный патруль по подозрению в мародерстве и доставил в реввоентрибунал. К счастью, работники трибунала во всем тщательно разобрались и освободили красноармейцев из-под стражи. Григорию и здесь повезло: в трибунале требовался грамотный писарь, и ему предложили эту должность. Работая в трибунале, Сыроежкин получил основы юридических знаний. В декабре 1919 года он был назначен комендантом реввоентрибунала 9-й армии. В том же году вступил в члены РКП (б).
Весной 1920 года следует новое назначение: Сыроежкин был откомандирован на работу в Новочеркасскую чрезвычайную комиссию. Один из коллег Сыроежкина по работе в реввоентрибунале и в Новочеркасской ЧК вспоминал:
«Я не погрешу против истины, если скажу, что в оперативной работе чрезвычайной комиссии он находил полное удовлетворение своим наклонностям. Он был сообразительным, быстрым в движениях, сильным физически. Ему импонировало то, что результаты его оперативной работы получались тут же, сразу и полностью зависели от того, как он построит и приведет в исполнение задуманный им оперативный план».
Ознакомительная версия.
